Огромные пространства кампосов Бразильского нагорья — ценнейшие пастбища, которые могут прокормить десятки миллионов голов скота, но население этих мест разоряется из-за невозможности сбыть мясо по причине отсутствия железных дорог. Английские мясоконсервные фабрики расположены на восточной окраине страны и заинтересованы только в наиболее дешевом скоте, который может быть доставлен на бойни с ближайших к ним пастбищ.

Имея неограниченные возможности развития, скотоводство в экономике Бразилии занимает ничтожное место. Скотоводство здесь чрезвычайно отсталое, в смысле чисто-породности, и в данное время не развивается, а наоборот, идет вниз. Английские мясные экспортеры держат Бразилию в «резерве», вкладывая во много раз большие средства в развитие мясных комбинатов в Аргентине и Уругвае, где мясные качества скота значительно выше.

Важнейшее сырье для разнообразнейших отраслей промышленности, в первую очередь автомобилей, — каучук — не находит применения в Бразилии из-за отсутствия авто-мобильной промышленности (один сборочный завод американской фирмы «Дженерал-моторс» в Сан-Пауло — не в счет, так как он все части машин, в том числе и шины, пол?чает из США) и невозможности конкурировать с плантационным каучуком английских, французских, голландских колоний. Сохранившийся до сих пор в Бразилии хищнический первобытный способ сбора каучука с дико-растущих деревьев отбросил ее чуть ли не на последнее место по добыче каучука среди каучукодобывающих стран.

После захвата Японией основных каучуковых плантаций в Индонезии во время второй мировой войны, США и Англия оказались отрезанными от источников этого важного сырья и бразильский пара-каучук вновь обрел интерес к себе. США усиленно финансировали Бразилию, поощряя сбор каучука в лесах Амазонки. По заключенным соглашениям, добыча каучука должна была быть доведена до 70 000 тонн в 1944 г.

В штат Амазонас была завезена целая армия сборщиков-серингейро — 47 тыс. человек! Но даже в 1945 г. сбор каучука дал на экспорт в США всего 19 тыс. т. По окончании войны немедленно исчез спрос на бразильский каучук, 47 тыс. серингейро были оставлены на произвол судьбы, и большая часть их погибла в дебрях амазонских гилей.

В 1927 г. компания Форда, стремясь освободиться от покупки каучука в английских и голландских колониях, закупила несколько тысяч гектаров тропических лесов в штате Пара в Бразилии и организовала собственные плантации гевеи. Предполагалось, что в 1956 г., когда деревья гевеи дадут полную продукцию, Форд сможет полностью покрыть всю потребность США в каучуке. Но бессилие капиталистической системы хозяйства сорвало планы даже «всемогущего» Форда. Немногочисленные белые рабочие получали более или менее сносные условия для жизни в тропической «Фордландии», как стала именоваться эта своеобразная колония автомобильного короля. «Цветные» же рабочие, составлявшие подавляющую массу, разбегались после нескольких месяцев работы на плантациях и в лесу. Расчистка площадей из-под гилеи давалась с колоссальными трудностями, преодолеть которые не помогла даже и значительная механизация. Гилея оказывалась необычайно «живучей». В американских журналах помещались фотографии, которые показывали, как участок, расчищенный под плантацию, так быстро зарастал столь буйной растительностью, что, пока работы по расчистке доходили до одного конца его, на другом уже образовывалась непроходимая заросль. Результаты «фордовского эксперимента» (так называли его попытку создания плантаций гевеи на базе североамериканской техники) слабо сказывались на сокращении закупок каучука даже для собственных предприятий, и преемники Форда, смекнув, что игра не стоит свеч, продали в 1945 г. разрекламированную в свое время «Фордландию» бразильскому правительству [2].

Площадь Бразилии — 8,5 млн. кв. километров, что составляет 47 % площади Южной Америки и превосходит США, занимая четвертое место в мире, уступая СССР, Китаю и Канаде (площадь СССР-21,3 млн. кв. километров, Китая-9,6 млн. кв. километров и Канады — 9,5 млн. кв. километров). Около 45 % населения всей Латинской Америки проживает в Бразилии; в 1950 г. оно составляло 51,5 млн. человек.

Более 500 млн. гектаров — 59 % площади страны — занимают леса, более 40 % приходится на кампосы, каатинги, кустарники и «неизвестные» земли. Большая часть Бразилии не заселена. Общая площадь землевладений составляет около 198 млн. гектаров, или всего 23,2 % территории страны. Иными словами, более ¾ земель Бразилии никак не используется. Но и из этих, находящихся в землевладениях, площадей всего только 15,3 млн. гектаров земли обрабатываются под различные сельскохозяйственные культуры. Степень освоения территории-крайне ничтожна, всего 1,8 %. Фактически же и так ничтожная площадь культурных земель в Бразилии еще меньше, так как из этих одного и восьми десятых процента большое количество приходится на заброшенные угодья, почвы которых были хищнически обеспложены, смыты и поросли бесполезной сорной растительностью.

Почти половина обрабатываемой земли занята кофейными плантациями. Будь хоть немного художественного вкуса у правителей Бразилии, они могли бы украсить государственный герб, убрав несуществующий «порядок и прогресс» и заменив эту надпись ветвью кофейного дерева, с его изящными ароматными цветами.

Кофе-основа бразильской экономики-составлял до второй мировой войны 40 % стоимости всего экспорта. Бразилия дает две трети мирового сбора, занимая первое место в мире, за нею идет Колумбия, которая собирает в семь-восемь раз меньше.

Кофейные плантации сосредоточены в штатах: Сан-Пауло, на юге Минас-Жераис, Рио-де-Жанейро и Эспирито-Санто.

Успешная торговля кофе до мирового кризиса капитализма 30-х годов разжигала аппетиты финансовых дельцов Англии, США и других стран, которые вклады-вали крупные капиталы в кофейное дело и занимали под кофе все большие площади, вытесняя все другие культуры. Кофейные плантации в перечисленных выше штатах занимают 90 % всей обработанной земли под кофе в Бразилии.

Такая система капиталистического хозяйствования, ставка на одну культуру-монокультура, — типичный колониальный метод. Он привел к тому, что население, подхлестываемое контрактами, ссудами и т. п. приманками экспортеров, лишено самых насущных пищевых продуктов. В подобных районах постоянно ощущается недостаток даже в хлебе. Пшеницы высевается настолько мало, что для потребления ввозится в страну в 10–15 раз больше того, что производится. Между тем в Бразилии много мест, благоприятных для хороших урожаев пшеницы, но посевы ее умышленно ограничивают ради получения больших количеств кофе.

В результате создаются чрезвычайно тяжелые условия жизни и питания для рабочих на кофейных плантациях, которые сочетаются с потогонной системой работы буквально от зари до зари.

В период нашего пребывания в Рио газета «Трибуна популар» за 1 июня 1947 года писала об условиях труда на кофейных плантациях: «Рабочий день продолжается с 6 часов утра до 6 часов вечера, а часто и больше. Дневная заработная плата мужчин не превышает 6–7 крузейро. Батраки не имеют возможности выращивать какие-либо продовольственные культуры и вынуждены их покупать по высоким ценам».

Значительное место в экономике Бразилии занимает культура какао. Дерево какао, или шоколадное дерево*, — уроженец амазонских тропических лесов, где несколько видов, относящихся к тому же роду, встречаются в виде подлеска.

Семена какао с давних времен были известны индейцам и употреблялись ими для приготовления напитка, который оказывал замечательное подбадривающее действие.

Вероятно, уже индейцы разводили какао. С приходом же европейцев какао стали разводить на плантациях, которые развивались по мере расширения употребления какао в Европе, куда немедленно стали вывозить «золотые плоды», как называют плоды какао в Бразилии.

Какао растет в виде небольшого деревца, не превышающего 7 метров высоты, с цельными овальными и нежными листьями. Мелкие белые цветы, а впоследствии-плоды, развиваются на стволе и крупных ветвях дерева, которое являет пример отмеченной уже ранее каулифлории, характерной для многих тропических растений. Крупный плод, отчасти напоминающий огурец, но сильно ребристый, достигает до 30 см длины и 10 сантиметров в поперечнике и содержит от 25 до 60 красноватых или коричневатых семян. Они-то и доставляют тот ценный продукт, служащий для приготовления какао и шоколада, который и снискал плодам какао славу «золотых плодов».