Ну ладно, пора заканчивать, а иначе ты снова потратишь все свои наличные на телефонные разговоры…

- Постой, постой, ты не сильно торопись, подруга! Расскажи-ка подробней о сыне хозяйки. Он что, к тебе пристаёт?

- Да успокойся, ты! Его зовут Джон. Он старый, за сорок. Он выглядит, как облезлый баран, на принца британского Чарльза ужасно похож. Джон очень гордиться своей схожестью с принцем. Он поведал мне о своей главной отличительной особенности в день моего появления в квартире его матери. Сначала он делал в мою сторону какие-то пасы, безобидно, ничего выходящего за рамки европейских приличий. Я его немедленно отшила. Теперь он вроде бы успокоился. Да не о чём тут говорить. Не ревнуй к нему, дурачок. У тебя нет никаких оснований для ревности…

Джону хочется хоть раз в неделю почувствовать себя мужчиной.

Это такая особая форма онанизма. Давай прощаться, милый. До завтра.

- Когда я приеду, то первым же делом, я отметелю твоего онаниста королевской фамилии. Ладно, давай до завтра. Пока! Теперь, по пятницам, будешь мне всегда докладывать о поведении принца-онаниста. Поняла? Ладно, я тебя пока отпускаю, до свидания, моя любимая девочка! Пора бы уже господам из консульства подсуетиться…

Я сглазил – они подсуетились. Назавтра, в почтовом ящике оказался красивый, голубой конверт с письмом из британского консульства. Мне вежливо сообщали, что британское правительство отказывается предоставить туристскую визу гражданину Украины Олегу Синцову. Господа хорошие! Лорды и сэры, здесь, по всей видимости, кроется ошибка. Мне категорически, крайне необходима виза для поездки в проклятую Мелкобританию. Ну, пускай не во всю Британию, так хоть в ту её часть, где сейчас моя любимая женщина временно обитает. Наутро я, первым делом, побежал в консульство, отстоял два часа в очереди и, наконец, добрался до важного клерка.

- В чём причина отказа? Объясните мне, пожалуйста…

- Если вы так настаиваете, господин Синцов…

За последние пять лет вы были дважды задержаны полицией Львова. Мы не стали выяснять причины. Наше правительство совершенно не заинтересовано в импорте зарубежных хулиганов, у нас хватает собственных нарушителей общественного порядка…

Я был в отчаянии. Я решил, что раз уж меня не пустили к Виктории, то она должна всё бросить и немедленно вернуться в наш город. Я позвонил ей в наше обычное время.

- Здравствуй, Вика! Мне отказали в визе. Ты должна немедленно выехать домой, во Львов! Как можно быстрее!

- Милый! Абсолютно невозможно. Я подписала контракт сроком на год. У меня на руках даже нет паспорта. Лондонское агентство сразу по прибытию соискателя на работу отбирает паспорт на время действия контракта. Они заявили мне, что закон их страны обязывает поступать так с иностранцами, работающими в Великобритании по временной рабочей визе. Они якобы несут перед государством ответственность за мою персональную безопасность, законопослушность и медицинское страхование. Кроме этого, моя заработная плата почти в полном объёме накапливается на счету агентства и будет выплачена мне только по завершении договора. Осталось около восьми месяцев. Пожалуйста, подожди милый…

- Это исключено! Закрыли тему! Я решу проблему. Жди меня в своём Лондоне. Мы очень скоро увидимся!

Говорят: любовь – предвестница печали. Так оно и было в нашем случае большой любви…

Мы прожили в Лондоне целую счастливую неделю вместе. Будь моя воля, я бы все семь дней вообще не выходил из Викиной комнаты. Но моё нелегальное положение в квартире вынуждало нас поступать вопреки собственным желаниям. При свете дня даже сильно глухая, старая леди могла бы легко обнаружить, что её горничная в своей келье скрывает милого дружка.

Ранним утром я тайком выбирался из комнаты для прислуги на улицу и ждал свою любимую в скверике напротив. Виктория появлялась в скверике через полчаса, прихватив упакованные в салфетку бутерброды. В маленьком магазинчике на углу квартала мы покупали себе кофе в одноразовых чашках и завтракали. Затем лениво, никуда не спеша, мы отправлялись гулять по Лондону. Мне было наплевать на все достопримечательности. Мне хотелось просто бродить с любимой по старым улицам, погрузившись в совершенно новую для меня атмосферу. Мне нравилось ощущать себя европейцем – гражданином вселенной. Посреди дня мы устраивали перерывы на обед и короткие привалы. Однажды, во время посещения Гайд-парка, я, как обычно, полез к Вике с поцелуями. В тот раз я не смог остановиться и пристал к подруге с таким любовным пылом, что ей ничего не осталось делать, как отдаться мне прямо на зелёном газоне. После сексуального пикника мы так и не смогли полностью очнуться и были вынуждены отложить прогулку вокруг озера, запланированную на вторую половину дня. Вечером, когда мы тайком возвратились в комнатку Виктории, наши тела всё равно находились в состоянии сладкого ожидания. Но в этот раз наш ночной секс стал совершенно иным. Мы больше не дрожали от голода и нетерпения, а чувствовали себя утончёнными любовниками, успокоенными дневной сексуальной закуской. Любовный голод отступил, наступило время для изысканного сексуального пиршества. В эту ночь наши любовные игры резко подросли до уровня полётов. Наши роли поменялись – теперь Вика стала затейником всех наших пилотажных фигур, она даже каким-то образом управляла продолжительностью и синхронностью совместного полёта. На следующее утро моя подруга торжественно объявила, что по её мнению, прошедшей ночью я окончательно понял, в чём различие между любовью и траханьем.

Мы заигрались в любовь. Отрезвев, я иногда всё-таки пытался склонить возлюбленную к разговору о нашем будущем, но мои попытки всегда прерывались поцелуями. Безоблачные семь дней пролетели, как одно мгновенье. Отпуск Виктории от работы уже пришёл к завершению, а мне так и не удалось изобрести реальный план моего временного устройства в Лондоне. О нашем расставании не могло быть и речи. Насколько люди правы в своей веками накопленной мудрости, когда соединяют две несовместимые вещи: любовь и печаль, мы убедились на собственной шкуре. Наша беда пришла ровно в пятницу, 13 июля, ну как после этого не стать суеверным?

За нашей потусторонней жизнью мы совсем потеряли элементарную бдительность. Ночные упражнения в Викиной комнате хорошо прикрывались глухотой хозяйки квартиры. Но мы упустили, что, как правило, по пятницам хозяйку навещает её сын. Джон редко оставался ночевать в доме матери, но именно в этот визит он решил остаться. Видимо старый вагино-страдалец заранее запланировал, что в этот визит он будет всерьёз подступаться к прислуге матери. Двойник принца Чарльза чувствовал себя хозяином положения, так как из его кармана оплачивалась работа прислуги. На суде мне так и не удалось доказать английскому правосудию злых, заранее запланированных намерений Джона Дилана в отношении моей невесты. Мне катастрофически не хватало уровня английского языка. Как бы там не было, но в два часа ночи близорукий, полностью обнажённый, старый и похотливый козёл вошёл в нашу комнату. В полной темноте он, даже не став будить желанную женщину и, не сказав ей одного слова, спокойно улёгся в девичью постель. На какое-то мгновение в одной кровати оказалось целых три человеческих тела. Явный перебор, никем не заказанная групповуха! Я проснулся от неудобства и тесноты. Двойник принца Чарльза в эту ночь действительно испытал чрезвычайно необычные ощущения, но не совсем сексуального характера. Ему достались полёт обнажённого тела кувырком через два пролёта входной лестницы дома, перелом левой руки и двух рёбер, разрыв верхней губы с потерей нескольких передних зубов. Стычка произошла настолько быстро, что я и сам не успел ничего толком понять. В тот момент я испытывал лишь горькое разочарование, связанное с тем, что противник мгновенно испарился с поля боя.

Потом случилось всё то, что обычно бывает в подобных случаях. Прибыла полиция. Затем последовали: мой арест, медицинская экспертиза пострадавшего, несправедливое расследование и скорый суд со слабой линией защиты. Мой адвокат даже не сумел доказать того, что нагой Джон вошёл в комнату прислуги с похотливыми намерениями. Адвокат обвинения твёрдо стоял на позиции, согласно которой Джон прибежал в комнату из-за того, что он услышал необычный шум во фронтальной части квартиры. Британский мужественный герой, якобы, явился в комнату для спасения девушки от насилия. Нагота его тела объясняется необычно высокой температурой воздуха в квартире. Меня закрыли на три года…