Вот на этого гонца с новой ханской грамотой и возлагали Боброк и князь Данило все свои надежды. И потому лихорадочная активность литовцев после получения Ягайлой известия о начале движения русских войск на Дон застала их врасплох.
Боброк поднял опущенную в раздумье голову, глянул на собеседника.
— Да, князь, многое мы с тобой сделали, чтобы подольше
задержать Ягайлу в Литве, да, видно, не все. Самый решаю
щий момент наступил как раз сейчас. Три дня простоять бы
Ягайле в Литве, только три дня — и пусть делает что хочет.
Судьба Руси решится на берегах Дона без его участия.
Князь Данило тронул свои длинные усы, пристально глянул на Боброка.
Но эти три дня нам не подарит никто. Нам самим придется
их вырвать у Ягайлы. И потому у нас остался только один вы
ход. Надо посылать с письмами Иванко.
Изанко? — тихо переспросил Боброк.
А скажи мне, боярин, разве ты сам раздумывал бы о сво
ей жизни, если бы в эту минуту от тебя зависела судьба Руси?
Нет, князь, большей чести для воина, чем умереть за род
ную землю.
Тогда на будем терять времени.
Он громко хлопнул в ладоши, и пэред ним выросла фигура одного из дружинников.
— Десятский, сходи к огнищу. Скажи боярскому человеку
Иванке, что боярин Боброк кличет его к себе.
Когда дружинник побежал к костру, князь Данило спросил Боброка:
А не выйдет у нас промашка с письмами, боярин? Уж боль
но хитер и недоверчив собака Адомас.
Письма писаны самим Андреем Ольгердовичем, его почерк
ведом и Ягайле и Адомасу. Мою руку они тоже знают.
А если поднимут твоего Иванку на дыбу? Если не вы
держит?
Боброк скривил губы.
— Не тот он человек. Потому и посылаю, что верю ему как
самому себе.
32
— Тогда посылай, и да свершится то, что начертано судь
бой.
Князь перекрестился и вздрогнул, гак неожиданно появился перед ним Иванко. Он был в кольчуге, поверх распахнутый кафтан, на боку широкий меч, на голове соболья шапка.
Иванко, — спросил Боброк, — дорога ли тебе шапка?
Дорога, боярин. Это же твой подарок.
Береги пуще глаза. Избави тебя бог потерять. Только
в бою, слышишь? Только в бою, когда собьют ударом меча, ты
можешь потерять ее.
— Я потеряю ее только с головой, — сказал Иванко.
Боброк помолчал, пристально глядя на Иванко.
Все может статься.^Опасно поручение, которое я тебе дам,
но очень важное оно для всех нас, для родины нашей. В шапку
твою сотник Григорий намедни зашил письма. Эти письма долж
ны попасть к Адомасу в руки, но так, чтоб он думал, что взял
их с бою.
Ясно, боярин. Они у меня побегают за шапкой, прежде
чем получат. Многие заплатят за нее жизнью. Когда и куда ехать?
Завтра с рассветом поедешь к князю Даниле. С прово
жатым.
Он посмотрел на князя 1, и тот крикнул дружинника, почтительно стоявшего в отдалении.
— Десятский, останешься здесь, — сказал князь Данило. —
Будешь боярскому человеку провожатым и охраной. Поедете
через Волчий овраг. Там, у родника, встретит вас воевода Бог
дан со своими людьми и защитит от литовцев. Если прорве
тесь, завтра ночью жду вас у себя.
Князь встал, долго и пристально посмотрел в глаза Иванки и быстро пошел к своим дружинникам...
Через несколько часов перед боярином Адомасом стоял весь покрытый пылью и тяжело дышащий от усталости Казимир.
— Боярин, с вестью к тебе от воеводы Богдана.
Адомас оторвал глаза от тяжелого манускрипта, лежавшего на его коленях, внимательно посмотрел на слугу.
Слушаю тебя.
Воевода велел передать, что князь Данило ждет гонца от
боярина Боброка. Тот гонец должен доставить грамоту от Боб
рока и от братьев нашего великого князя, что перешли под
руку московского Дмитрия.
Адомас скосил глаза в сторону распахнутого настежь окна, пожевал губами.
— Вели оседлать моего коня и прикажи быть наготове дв/м
сотням конной великокняжеской, стражи...
Десятский дал знак остановиться, осторожно отвел в сторону густую сосновую лапу, выглянул на широкую лесную прогалину.
— Отсюда тропка ведет как раз к роднику, — тихо шепнул он замершему рядом с ним Иванко. — Ходу нам осталось не больше часа. Но что-то не нравится мне сегодня здесь...
33
Он не договорил. Брошенное сильной рукой копье пробило ему кольчугу и глубоко вошло в спину. Даже не охнув, десятский повалился на бок. Из кустов на Иванко бросились сразу несколько человек. Но в руках его уже сверкнул выхваченный из ножен меч, и в следующее мгновение один из нападавших рухнул наземь с разрубленной головой. Выставив впереди себя окровавленный меч, он рванулся в образовавшуюся среди врагов брешь, но там уже стояли трое, наставив ему в грудь копья. Иванко крутнул головой по сторонам и заскрипел зубами. Враги были со всех сторон. Они наступали осторожно, прячась за щитами, выставив вперед копья.
Иванко метнулся к дубу, прислонился к нему спиной. За ближними литовцами были еще двое, лихорадочно разматывали сеть, чтобы спеленать его, прижатого копьями, пленить.
Стиснув рукоять меча, Иванко ждал. Когда острия копий были готовы упереться ему в грудь, он перерубил древка у двух из них, бросился вперед. Страшен был удар его' меча, и один из врагов, выронив щит, повалился мертвым на землю. Другой попытался отшатнуться в сторону, но меч, скользнув по кромке щита, успел вонзиться ему в бок.
Теперь перед Иванко были только те двое литовцев, что растягивали и готовили сеть. Опешив от неожиданности, они бросили сеть и схватились за мечи. Едва уловимым обманным движением Иванко выбил оружие у одного из них и занес свой меч над головой другого. И тут полдюжины копий, брошенных с расстояния в несколько шагов, вонзились в него.
С помощью слуг-телохранителей Адомас осторожно сполз с седла, медленно проковылял к дереву, под которым лежали трупы Иванко и десятского князя Данилы. Некоторое время он не мигая смотрел на лежавшие радом тела, затем перевел взгляд на литовского сотника, командовавшего засадой.
Почему мертвы оба? Разве не приказывал я взять москови
та живьем?
Я помнил твой приказ, боярин. Но он предпочел умереть
с мечом в руке. Московит был храбрым воином, и мы дорого
заплатили за его смерть.
Ноздри Адомасэ широко раздулись, зрачки глаз побелели, в уголках губ появилась пена.
Я приказал взять гонца живым, — прошипел он. — Живым,
и только живым. Почему ты ослушался моего приказа?
Боярин, мы сделали все, чтобы взять его. А убили только