Тот исчез среди киосков, но через пару минут появился снова, и теперь у него в руках была большая трехлитровая банка, где в воде плавала неприятного вида тварь, напоминающая гигантскую бурую пиявку. Караванщик показал на банку.

— У тебя есть последний шанс. Если не станешь отвечать я познакомлю тебя с Инквизитором.

— Хоть с самим папой Римским.

— Она высосет твой разум, проглотит все твои мысли, если ты не скажешь, где ты взял…

Но договорить караванщик не успел. Его приятели или слуги, я так и не понял до конца из взаимоотношений выволокли на площадь Тимура и Ветерка. Оба были в крови и отчаянно сопротивлялись. Тем не менее их бросили к ногам караванщика, а чуть позже к несчастным присоединился мутант. Он был безсознания. Его длинные руки, украшенные чудовищными когтями безвольно болтались вдоль туловища.

— И что дальше, Дед?

Тот какое-то время молчал.

— Знаешь, я слышал про этих тварей. Они высасывают из тела разум…

— И…

— У меня есть одна идея. Я думаю, можно попробовать. Но ты должен пообещать мне не вмешиваться. Тогда у нас будет шанс.

— Я бы не стал делать это, старик, — вновь заявил о себе кот.

— А я бы, на твоем деле, не стал вмешиваться, — фыркнул Дед. — В конце-концов, это мое дело. Тело мое погибло, а разум… Зачем мне… Впрочем сейчас нет времени, ни рассуждать, ни философствовать, — после этого он вновь обратился ко мне. — Отдай мне управление телом и затаись. Если все выйдет, как я думаю, ты останешься. А когда придешь в себя, нагонишь караван и освободишь остальных.

— А пупок у него не развяжется, — в «голосе» кота слышались нотки сомнения.

— А если развяжется. То зря мы этот поход затеяли, и не стоило нам от вояк бежать. Поставили бы нас к стенке и мирно расстреляли, и никаких проблем.

— Что-то настроение у тебя, Дед, траурное.

— Нет, я должен танцевать, подпрыгивая от восторга! Давай-ка лучше прячься, пока не началось.

Пару мгновений я еще сомневался, в том, стоит ли поступать так, как предложил Дед, но когда караванщик длинными костяными щипцами выудил тварь из банки… Я отлично видел, как в жестком захвате из ввивалось амебообразное бурое тело Инквизитора.

— Сейчас ты нам все расскажешь… — караванщик еще что-то говорил, но его слова с трудом долетали до меня. Я, передав управление своим телом Деду, оказался, словно отгороженным от него толстой полупрозрачной стеной. Теперь я за всем происходящим наблюдал отрешенно, как бы со стороны.

Слуги караванщика разрезали мой костюм, так чтобы обнажилась верхняя часть моей груди, а потом караванщик посадил Инквизитора мне под шею, прямо на грудь. Первое прикосновение амебы оказалось прохладным и имело такого отталкивающего воздействия, как например прикосновение каракурта. Потом укол боли — это тонкие усилии присоединились к нервным рецепторам.

— Теперь ты станешь говорить правду, всю правду, пока Инквизитор пьет твою душу… Итак первый вопрос: где ты взял драгоценности?

— Я подобрал их на берегу Васильевского острова. Нашел тайник. Там еще много камней, — невозмутимо соврал Дед. — Теперь, когда ты знаешь правду, то можешь снять с меня эту дрянь.

Не смотря на плотный занавес, я почти физически ощущал ту боль, что испытывал он. Чудовищную боль. Кем бы не была эта разросшаяся пиявка, которую они называли Инквизитором, она свое дело знала. Прямое воздействие на нервные окончания.

— Сдается мне, что ты мне все врешь, — покачал головой караванщик. — Помучайся еще немного, а я тем временем «расспрошу» твоих спутников.

— Они пришли с юга и ничего не знают о камнях.

Несколько секунд караванщик стоял, склонив голову на бок, словно обдумывая ответ Деда.

— Хорошо, предположим я тебе поверю, конечно, если ты точно расскажешь о том месте, где нашел камни. И помни: твои друзья у меня в руках. Ты-то все равно умрешь через несколько минут, а вот если ты мне соврал такая же мучительная смерть. Они пойдут со мной, и если выйдет так, что я не найду сокровищницу или она окажется пустой, их ждет участь еще хуже твоей.

Боль была и в самом деле чудовищной. Я ощущал ее сквозь завесу и с трудом мог терпеть. Она накатывала горячими волнами, словно отливы и приливы, обжигая и оставляя уродливые шрамы. Но каково же было Деду? Как он выдерживал эту боль? Наверное, примерно тоже ощущает человек, которого сжигают заживо. Я хотел сопротивляться, этой боли, но не мог. Дед буквально сковал меня по рукам и ногам.

А вокруг меня что-то происходило. Караванщик отдавал какие-то приказания. Мимо мелькали тени. Но я ничего этого не видел. Я был словно погружен в странный сон, где все люди вокруг — призраки, а все происходящее порождение страшной фантазии, единственное, что я точно знал, что если останусь в живых смерть этого караванщика — моего мучителя, будет долгой и мучительной. В следующий раз он будет ползать предо мной на коленях, умирая раз за разом.

Не знаю, сколько я извивался в пыли у ног своего мучителя. Да это и не важно каждая минута превратилась для меня в столетие, и пытках длилась целую вечность. А потом… потом пришла долгожданная тьма… благословенная тьма…

— Вставай! — голос звучал внутри все еще раскалывающего от боли черепа. — Вставай! Ты должен мне помочь. Одному мне их не сдержать.

Я с трудом разлепил слипшиеся от слез и пота веки. Голова болела так, что хотелось выть и… чего-то не хватало. Чего-то… Дед! Я не чувствовал его присутствия! Его не было! Так что же произошло? Однако голос который заставил меня очнуться нее отставал. Словно заноза впился он в мой мозг, вызывая зуд по всему телу.

— Очнись! Быстрее! Я не могу их больше сдерживать!

Это был кот. Он стоял надо мной. Только это был не тот Рыжик, которого я знал: хитрый и самодовольный кот, неизвестно откуда появляющийся и неведомо куда исчезающий. Это была истинно рыжая бестия. Шерсть у него стояла дыбом. Огромная пасть оскалилась белыми, острыми, словно бритвы зубами. А сам он выгнулся, хвост его раздулся и стал толщиной с мое бедро… А я? Я сидел на песке, в той позе, что оставил меня караванщик.

Я чуть приподнял голову. Зрение возвращалось ко мне постепенно. Словно в тумане видел я темные фигуры, окружившие меня. Сейчас единственным моим защитником был кот… и с первого взгляда было ясно, что противников слишком много. Каким бы мощным не был этот зверь, они просто скрутят его, взяв числом.

Еще раз обведя всю картину мутным взглядом, я увидел автомат. Точнее даже не я сам, а словно кто-то подтолкнул меня, заставив опустить голову. Мгновение я смотрел на АК, лежащий в пыли у моих ног, потом словно ныряя в бездонный омут, я дотянулся до оружия. Те, что окружили меня, качнулись назад. Видно они никак не ожидали от меня такой прыти. А дальше… Дальше руки действовали сами. Автоматически. Пальцы нашли и перещелкнули предохранитель, потом передернули затвор. Целый патрон вылетел в пыль, но я даже не посмотрел в его сторону — все это заняло не более пары секунд. А потом я надавил на крючок срезая длинной очередью темные фигуры. Я не понимал, кто они, но отлично знал: это враги.

С криками несколько человек упало, а остальные бросились врассыпную.

— Наконец-то. Я боялся, что ты никогда не очнешься.

— Почему? — удивился я, даже не заметив, что задал этот вопрос вслух.

— Потому что ты должен был быть мертв. Твою душу выпили.

— Но я жив!

— Вот это торговцев и удивило.

— Так это не караванщики? — с удивлением кивнул я в сторону оставшихся на земле тел.

— Естественно. Караванщики ушли, забрав остальных.

— Остальных?

— Ты так и будешь у меня все переспрашивать? Включи мозги! — фыркнул кот. — Да, они ушли, забрав Тимура, Питера и Ветерка.

Я с облегчением вздохнул. Баба с возу, кобыле легче. Теперь… Теперь не нужен мне никакой Васька. Переправлюсь через Неву и к финикам, и никакой ответственности. Знай себе броди по руинам и в ус не дуй.