- Ну и какая катастрофа произошла? - я обернулась к догнавшему меня Чезе и зашарила рукой по стене в поисках выключателя.

   - Вы забыли про... - начала Марлен и хлопнула в ладоши.

   Вспыхнул ослепительный свет и полдюжины луженых глоток провопили:

   - День Рожденья!!!

   - А?... - я машинально попыталась дать задний ход, но была тут же изловлена и усажена в кресло, вытащенное на середину гостиной.

   Я переводила взгляд с одной довольной физиономии на другую и очень глупо улыбалась. Даже комнату украсили, обормоты... Голографическая мишура и прочие глупости - десяток гелиевых шариков прыгал под потолком, размалеванный во все цвета радуги.

   "Сюрпризом" дело не ограничилось - состроив физиономии образца "армейская парадная", эти поздравляльщики выстроились коридором перед моим креслом. Вперед строевым шагом вышел Пешш, с комично-серьезным видом вскинул руку в салюте, повернулся к "войску" и рявкнул:

   - Залп в честь куратора!

   В дюжине рук возникли длинные узкомордые бутылки, "залпанувшие" так, что пробки, рикошетом отскочившие от потолка, градом застучали по "торжественному построению". Последнюю бутылку в чехле от винтовки преподнесли мне и предложили застрелить кого-нибудь на потеху почтенной публике.

   - Клоуны, - я повертела в руках бутылку, оказавшейся фруктовой шипучкой для детей, и сделала вид, что вытаскиваю пробку. - А ну признавайтесь, кому я должна быть благодарна за этот цирк? Чезе, нашли что отмечать, честное слово...

   - И не надо на меня так смотреть, - возмутился секретарь. - Мне бы такая мысль и в голову не пришла. Наши суровые парни не смогли отказать фарре Рис. Это все - от идеи до вашего присутствия здесь - дело ее нежных ручек. А потому ей и предоставляем первое слово.

   "Суровые парни" разразились овациями. Я недоверчиво покачала головой. Ну ничего себе, крошка умудрилась захомутать мой блок подчистую!

   Между тем девушка, смущаясь, откашлялась.

   - Без вас я потеряла бы ребенка и навряд ли сама осталась бы в живых... И я подумала, что это самое малое, чем я могу вас отблагодарить.

   - Марлен, это же моя работа, - мягко ответила я. - С таким же успехом вы можете благодарить любого в этой комнате.

   - Неправда. Думаю, вы и сами знаете, - тихо сказала она. Огромные светлые глаза внимательно посмотрели мне в лицо, и я поняла: действительно знает. Видимо, будущая богиня уже ведет разговоры с собственной матерью.

   - Но, на самом деле, - девушка вернулась к тому же, что и Чезе, "поздравительному" тону, - я совсем немного сделала. Мы с Алиссо всего лишь украсили комнату, другие сделали намного больше. Вот, например, Чезе взял на себя почти всю организационную работу. А Пешш... Ой, это было очень смешно - он ломал защиту холодильника в столовой прямо отсюда, представляете? И смотрите, что у нас теперь есть!

   Она стащила с перенесенного из кухни стола скатерть.

   Я-то как раз представляла - поэтому не слишком удивилась, когда под скатертью обнаружилось меню высшего командного состава. Бедный Эрро, я уже и объедать его начала...

   - Так что, куратор, это подарок от всех нас, - Чезе тепло улыбнулся. - И вы просто не имеете права сидеть здесь с таким выражением лица, - он поймал один из плававших под потолком шариков, который и сунул мне в руки со словами: - Так что уважьте наш труд и придите наконец в праздничное настроение!

   Дурной пример оказался заразителен: после выступления Чезе все приняли гоняться за шариками и блистать остроумием. Местами было действительно смешно.

   Через десять минут я стала обладательницей самого огромного букета воздушных шариков в этой галактике, для надежности привязанных к подлокотнику моего кресла. Надписи на шариках варьировались от банального "Поздравляем" до нестандартного "Парковка строго по нечетным дням" (на обратной стороне я обнаружила метку стояночного буйка).

   Буек меня добил. Я высунулась из частокола шариков и подстрелила-таки из трофейной бутылки виновника шарикомании. Чезе картинно схватился за грудь и рухнул под стол. Агенты радостно взревели и торжественно накрыли его скатертью, заявив, что больше в руки тирана не отдадут.

   Через полчаса все расшалились окончательно, и веселье забило ключом.

   Ведь если праздник есть - надо веселиться. Я так и вижу, как Марлен с горящими глазами излагает перед моими бравыми парнями свой великий план, а потом раскрашивает шарики краской для аварийной маркировки кораблей и обсуждает со своим животиком цвета поздравительных надписей на голографии. Как Пешш, обвешавшись со всех сторон окнами портативки, фальшиво уверяет центральный компьютер хозэтажа, что все в полном порядке, в то время как его соучастники в четыре руки опустошают казенные холодильники. Я вижу, как над всем этим безобразием незримой тенью мечется мой неизменный помощник, пытаясь оказаться во всех местах одновременно. Как, впрочем, и всегда. И все это - ради дня рожденья, вытащенного вами из моего официального личного дела, фальшивого, как и само это досье.

   А у меня все-таки паранойя. Ведь если там, наверху, где-то действительно есть боги, значит, жизнь не может быть просто борьбой за выживание.

   Поэтому - веселитесь, ребята, вы заслужили. У нас сегодня, в конце концов, праздник. И не мой. Наш.

***

   Домой я вернулась уже под утро, слишком много думающая о большой кружке кофе, чтобы заметить неладное сразу. Но я заметила - пусть и вечером. Пусть это и был вечер даже не этого дня...

   На столике посреди гостиной лежал небольшой сверток, прижимающий небрежно нацарапанную записку. Сквозь полупрозрачный пластик слабо пробивался красноватый свет, а в записке было всего четыре слова: "С днем рожденья. Выздоравливай".

   Я знала, что внутри. И тем более, я знала, чей почерк скачет по листу, как пьяная мышовка по поляне.

   В горле встал ком. Забрал бы уже тогда и свой пиджак заодно.

   Я медленно развернула упаковку и сжала холодные металлические звенья в кулаке.

   На длинной цепочке покачивался крошечный камешек, светящийся, как сгусток красного тумана.

   Сердце Рух, кристалл Рос. Мои крылья.

   В четвертом доке "Полюса" царила та бурная и деятельная суета, которая и определяет по-настоящему важный рейс. "Вентрию", легкий пассажирский катер, тестировали и осматривали со всех сторон. Параллельно шла погрузка - хотя упакованных контейнеров было совсем мало.

   Неро сидел верхом на балке перекрытия и сверху наблюдал за маленькими, почти игрушечными фигурками, расхаживающими вокруг "Вентрии". Перед ним висело голо-окно с полным маршрутом корабля, но и без того порт назначения был ясен как день - стоило опознать в одной из фигурок некую фарру Шалли.

   Вокруг нее веночком выстроился весь блок А-19, которому оная фарра что-то говорила, бурно размахивая руками. Через десять минут она ушла, а одна из стоявших до того навытяжку перед своим куратором фигурок подняла голову, и, широко улыбнувшись Неро, неторопливо пошла к лестнице. Еще бы ручкой помахал, конспиратор хренов...

   За спиной глухо хлопнул телепортационный переход.

   - У тебя в родословной точно не было птиц? Как ты вообще можешь сидеть на этих жердочках...

   Неро обернулся, хмыкнув: игрушечная фигурка превратилась в полноразмерного мужчину в форме оперативника Корпуса, осторожно усаживающегося рядом с ним.

   - Ну, как там?

   - Марлен - хорошо. Но, сдается мне, ты не о ней.

   Неро сложил портативку, застегнул браслет и, глядя на гладкий серебристые корпус "Вентрии", сказал:

   - Ты же присмотришь за ней?...

   - Куда я денусь, - тот кивнул. - В конце концов, не пропадать же моей лаборатории.

   - Спасибо, Тан.