— Ну, это сентименты! — грубо прервал старик. — Факты, факты!

— Я еще не кончил, сэр. Через несколько дней я снова посетил мистера Хиббинса и был поражен происшедшей в нем переменой. В каждом его слове и жесте проглядывала теперь фальшь, стремление утаить правду. Вы не ошиблись, предположив, что мистер Брукер или его представитель уже прибыл в Лондон. Мало того: у мистера Хиббинса уже приторговывают африканские владения Крайтона, а самого мистера Хиббинса, похоже, успели купить. Возможно, на этот раз он и вовсе не стал бы со мной разговаривать, если бы не страх перед прессой. На мой вопрос он сказал, что молодой Крайтон настаивает на немедленной продаже своих владений, но ему, Хиббинсу, удается покуда удержать его. А когда Хиббинс зачем-то вышел из своего кабинета, я заметил на его столе среди прочих бумаг проект соглашения…

— О, да вы просто молодец! Ну, ну, дальше!

— Конечно, это не исключает того, что сделка уже состоялась и проект соглашения лишь случайно завалялся на столе…

— Содержание?

— Я успел прочитать, что сумма сделки — один миллион фунтов, а покупателем является американский банк «Эрнст Чейз, Филд энд Компани».

— Так это же для отвода глаз! — В голосе старика звучало почти ликование. — Этот банк со всеми своими потрохами принадлежит американскому миллиардеру Дину Джадсону!

— …банк «Эрнст Чейз, Филд энд Компани», — повторил Уоткинс, — действующий через посредническую фирму «Компани оф Нью-Джерси» в лице ее представителя Альбера Стампа…

— Что? Что?..

Несмотря на свою грузность, старик вскочил с места, проворно обежал стол и с силой сжал плечо Уоткинса.

— Альбер Стамп? «Компани оф Нью-Джерси»? Вы точно помните: Альбер Стамп?

— Точно, сэр. Вот моя запись.

И Уоткинс протянул старику свою записную книжку, где черным по белому были начертаны столь взволновавшие старого разведчика слова.

4. БУНТ МИСТЕРА ДИКА

— Я спрашиваю тебя, Дик, долго ли ты намерен возиться с этими проклятыми грузовиками? — кричал мистер Фаулер на своего помощника. — С тех пор как высшее начальство поручило вести следствие этому зазнайке Мастерсу, он что ни день мылит мне голову! И откуда у него эта блажь — будто тут убийство, а не авария? Откуда известно ему о самозваном эксперте Чемберсе? А? Уж не ты ли натрепал ему со слов этого сумасшедшего журналиста? Или этот сумасшедший сам перебежал нам дорогу?

— Это я сказал Мастерсу, начальник…. Должен же он знать…

— Что, что должен он знать, недоумок? Безумную брехню твоего Уоткинса? И ради этой брехни ты решился предать своего начальника, своего благодетеля, Дик, которому ты стольким обязан, у которого обучился всему, что умеешь и знаешь? Эх, Дик, Дик!.. Раз так, то и я буду теперь поступать с тобой по-иному… А ну, отвечай: почему не установлен до сих пор номер «доджа», не посажен под замок нарушитель движения? Почему? — спрашиваю я тебя.

— Вы ошибаетесь, начальник… На этот раз Джибсон и Тауэрс, похоже, напали на след.

— Брешут твои Джибсон и Тауэрс! Ты же сам говорил, что они возятся с грузовым «лори», а там был «додж»! Понятно тебе: «додж», старый, военной поры «додж»! Так говорит наука! На-ука, дурья твоя башка!

— Но эксперты могли и напутать, начальник… — робко возразил Дик. — Я очень внимательно прочитал их доводы в пользу «доджа», и мне показалось… — Он умолк, словно напуганный собственной смелостью. — Напутали же наши медики… насчет миссис Крайтон…

— Никто ничего не напутал! — заорал мистер Фаулер. — Не смей при мне повторять бредни этого нахального юнца… Как его?

— Мистер Чарльз Уоткинс, начальник.

— Мистер… — презрительно фыркнул начальник. — Таких мистеров на один пенс целую дюжину дают! Короче: если в ближайшие два-три дня не будет результата, я подам на тебя рапорт начальству!

— Но Джибсон и Тауэрс только что звонили, начальник, они обнаружили кровь на покрышках…

— Какую еще там кровь?..

— Я пока и сам не знаю подробностей, они сейчас едут сюда… А вот и Джибсон!

В дверях стоял некрупный паренек лет двадцати двух, в дешевом клетчатом пиджаке, вельветовых брюках и в помятой кепке, заломленной кверху. Лицо у парня было ничем не примечательное, за исключением узкого, длинного носа и близко посаженных глаз.

— Разрешите, начальник?

— Ну входи! — неохотно сказал мистер Фаулер.

Джибсон вошел и в свободной позе встал у стола.

— Ну садись!

Джибсон сел не на кончик стула, как садятся робкие люди, а на все сиденье, да еще привалился к спинке и положил ногу на ногу.

— А где же Тауэрс, Джибсон? — спросил помощник.

— Он задержался маленько.

— Это как так — задержался? — грозно спросил мистер Фаулер.

— Значит, надо было, — сказал паренек. — Вы только не сбивайте меня, начальник, я все по порядку доложу.

— Вот, вот, Джибсон, расскажи начальнику, как вы напали на след… — примиряюще вставил помощник, прежде чем мистер Фаулер успел разразиться новым припадком гнева.

— Дело было такое, — заговорил паренек. — Поначалу мы с Питером было поверили этим вашим…. экспертам, будто стариков ухлопал «додж», и только время даром потеряли. Ну, а потом смекнули, что вся их болтовня выеденного яйца не стоит: поди-ка угадай по следу колес марку машины! Старый, довоенный… — передразнил Джибсон. — Ну, а когда смекнули — будто гора с плеч…

— Ближе к делу, Джибсон, — сухо сказал начальник.

— Да уж чего ближе, — отозвался паренек, — он, видимо, знал себе цену. — Стали мы с Питером толкаться среди гаражных сторожей и диспетчеров, пропустили рюмочку с одним, с другим, с третьим…

— С четвертым, пятым, шестым, — хмуро поддел начальник. — Деньги-то казенные!

— С четвертым, пятым, шестым, — невозмутимо подтвердил Джибсон. — Нам с Питером ясно было одно: если только у этих… ну, убийц машина была не своя и они брали ее напрокат, то уж тут без гаражного диспетчера дело не обошлось.

— Еще раз, Джибсон, — строго заметил начальник, — ближе к делу!

— Да уж чего ближе, — повторил Джибсон. — И вот стали мы с Питером поглядывать да послушивать, не завелась ли у кого лишняя деньга, не болтает ли кто лишнего под мухой, не ходят ли какие слушки по гаражам, а слухами, известно, земля полнится…

— Джибсон! — прикрикнул начальник.

— …земля полнится. А к тому еще, надобно сказать, у нас с Питером по гаражам немало ушей понавешено и глаз понаставлено: свои, значит, парни. Они нам помогают, а мы за это на их проделки сквозь пальцы глядим…

Джибсон помолчал, усмешливо устремив на начальство свои близко посаженные глаза, — со стороны казалось, будто один его глаз усмешливо смотрит в другой, — и вдруг выпалил как из ружья:

— Словили мы с Питером ту машину, начальники, — и все тут!

Молчание. Мистер Фаулер сидел хмурый, с оскорбленным видом, а помощник в счастливом удивлении разинул рот, не в состоянии вымолвить слово: он безоговорочно доверял своим «автоищейкам».

— Это как же тебя понимать, Джибсон? — с нарастающим гневом спросил начальник.

— Так и понимайте, начальник. Мы с Питером обнаружили в гараже военных заводов «Биккерс-Стронг» ту самую машину, которая шестнадцатого июня утром ухлопала Крайтонов на шоссе Лондон — Хартфорд.

— Старый «додж»?

— Да нет же! — с досадой сказал Джибсон. — «Лори» прошлого года!

— Вранье все это! Раз не «додж» — значит, вранье! И вообще все это вранье! — заходясь, кричал мистер Фаулер. — И ты, Дик, хорош! Позволяешь этим пьяницам водить себя за нос! Надеюсь, Мастерс еще не знает об этом вранье, это был бы срам для нашего отдела!..

— Уверяю вас, вы ошибаетесь, начальник… Уж раз Джибсон и Тауэрс…

— Что — Джибсон и Тауэрс? — Мистер Фаулер был страшен сейчас в своем гневе. — Вчера ты предал меня Мастерсу, сегодня предаешь этим ищейкам! Уж не ставишь ли ты их выше своего начальника, Дик? Уж не веришь ли ты им больше, чем своему начальнику? А? Отвечай?

И тут произошло нечто неожиданное. Дик с побелевшим лицом и прыгающими губами произнес тихо, но внятно: