Вторая телепередача была посвящена музыкальному театру, хотя, скорее, задумывалась специально для Михаила Барышникова. Называлась она «Барышников на Бродвее» и вышла в эфир 24 апреля. Лайза приняла в ней участие в качестве гостьи. Она с удовольствием появилась на голубом экране вместе со своим бывшим красавцем возлюбленным.

Вот что она рассказывает: «Мы с Мишей уже давно вели разговоры о том, как хорошо было бы выступить вместе, но эта телепередача стала нашей первой такой попыткой. Когда я думаю о ней теперь, то начинаю понимать, какое это, однако, было несуразное сочетание. Готова поспорить, какого дьявола мы там затеяли. Но Миша? Милый обаятельный человек. Гений. Потрясающий танцовщик и редкой красоты человек».

О'Коннор писал об этом шоу так: «Эта передача побила все рекорды популярности. Это мастерски воплощенный замысел. Мисс Миннелли сыграла неоценимую роль в качестве ведущей, рассказчицы, помощницы. По правде говоря, она достойна того, чтобы имя ее оказалось вынесено в заглавие. Ее пение будоражит – особенно «Музыка, под которую хочется танцевать», – кстати, танцует она столь же великолепно. Ее исполнение отличается редкой и посему достойной восхищения щедростью. А все, вместе взятое, заслуживает бурных оваций».

Закончив работать над совместной программой с Барышниковым, Лайза приступила к съемкам нового фильма, который, по ее мнению, был просто обречен на успех. То была история нерешительного, запутавшегося в жизни пьяницы-миллионера, который разрывается между своей богатой, но стервозной невестой и обыкновенной, но отзывчивой и добросердечной официанткой.

На главные роли были приглашены самые популярные актеры, в том числе сэр Джон Гилгуд в качестве Хебсона, мрачного, но знающего свое дело камердинера-англичанина, Джилл Эйкенберри в качестве занудной аристократки Сьюзан Джонсон, Дадли Мур, коротышка-комик и большой любитель рослых подружек, – на роль Артура Баха, холостяка-миллионера. Лайзе предстояло сыграть Линду Марроллу, ту самую хорошенькую душевную официантку.

Песен в картине не было, зато имелось много веселого и комичного, и все это, вкупе со «звездным» составом, не могло не привлечь ее. Лайза была уверена, что после нескольких последовательных неудач она наконец-то попала в точку.

Как и при работе над любой картиной, во время съемок «Артура» не обошлось без проблем, однако самой неприятной из них оказалась та, которую никто не предвидел, – поклонники Лайзы. Несколько эпизодов снимали в Нью-Йорке, и зеваки воспринимались съемочной группой как нечто само собой разумеющееся. Чего они никак не ожидали – так это того, что нью-йоркские улицы будут запружены поклонниками Лайзы. Для Стива Гордона, режиссера и сценариста, это был не только его первый режиссерский опыт, но и первый опыт работы со «звездой», за которой тянулся шлейф идолопоклонников.

Вот что он вспоминает: «К середине утра нас уже окружала многотысячная толпа. Мы превратились в достопримечательность для туристов. Люди говорили друг другу: «Пойдем, посмотрим на отель «Плаза», на Статую Свободы, а по пути взглянем, как там снимают «Артура».

Съемки происходили в конце лета 1980 года, стояла жуткая жара, но на это никто не обращал никакого внимания. Вокруг съемочной площадки толпились зеваки, расталкивая друг друга, чтобы пробиться поближе к предмету своего обожания.

«Люди со смеху покатывались, глядя на Дадли, – в замешательстве рассказывал Гордон, – но зато они так и норовили дотянуться до Лайзы и прикоснуться к ней. Словно от нее исходила некая магическая сила, которую они хотели у нее позаимствовать».

Это восторженное отношение к актрисе разделяли как ее партнер по картине, так и сам режиссер. Вот что рассказывает Дадли Мур: «Во время съемок нетрудно было все время оставаться в приподнятом настроении, ведь рядом всегда находилась Лайза. Ее уверенность в себе притягивала людей». А вот мнение Гордона: «По-моему, она – просто чудо, наглядный пример щедрой натуры. Она дарила Дадли то самое комическое облегчение, в котором он так нуждался. Она – все то, что вы о ней думаете. Она ничего не знает и одновременно знает все».

Закончив съемку эпизодов с ее участием, Лайза отправилась с концертной программой и вернулась только в мае 1981 года, чтобы доделать последние штрихи. «Артур» вышел на экраны в июле.

К сожалению, кинокритики, в отличие от участников съемок, восприняли ленту довольно прохладно, хотя у зрителя она пользовалась успехом. Дэвин Ансен из «Ньюсуика» полагал – как, впрочем, и многие другие кроме него до начала съемок, – что «Артур» просто обречен на успех. Вот как он выразился по поводу вышедшего на экран фильма: «Артур» – не лучшая комедия сезона, что весьма прискорбно, потому что в нем задействованы самые лучшие комедийные силы – Дадли Мур и Лайза Миннелли. Но снимем с Лайзы ответственность за неуспех картины – ей просто не дали развернуться».

Стэнли Кауффман из либеральной «Нью Репаблик» не согласен с Ансеном – по его мнению, именно Лайза в первую очередь повинна в том, что фильм, как комедия, не сумел обрести верного звучания: «В «Артуре» немало презабавнейших моментов, но ни в одном из них не увидишь официантку в исполнении Лайзы Миннелли. Каким-то образом она умудрилась превратить любое место, любой эпизод – будь то, например, кухня где-нибудь в Квинсе – в лас-вегасский сентиментальный будуар». А вот что писал Джон Саймон из консервативного «Национального Обозрения»: «Джил Эйкенберри – симпатичная талантливая актриса, но из нее нарочно сделали какое-то убожество, но даже так – даже так она в тысячу раз лучше, чем Лайза Миннелли. Хотя мисс Миннелли и держится довольно сдержанно, все равно от нее исходит свойственная только ей физическая и духовная омерзительность».

Полин Коль из «Нью-Йоркера», одна из наиболее авторитетных обозревателей того времени, также критически отзывалась о работе Лайзы, которая, по ее мнению, как бы «выпала» из великолепной игры окружавших ее звезд, таких, как Дадли Мур и сэр Джон Гилгуд. Полин Коль писала: «Одна задумка, которая так и не сработала, – это приглашение в картину Лайзы Миннелли. Мур и Гилгуд словно отскакивают друг от друга, они играют на одном поле. Однако стоит появиться Миннелли, как ни от кого она не отскакивает, и все трое как бы существуют сами по себе. Мне трудно представить себе, какой должна быть эта Линда, но я сильно сомневаюсь, что мисс Миннелли это тоже известно. Когда ей следует казаться трогательной, она вас заводит, она таращит свои знаменитые глаза, словно только что увидела привидение. И все равно у вас остается впечатление, что Артуру все-таки лучше бы жениться на Хобсон».

Уже давно ходили разговоры о том, что Лайза принимает наркотики, особенно после похорон матери, когда она сидела на транквилизаторах, или же когда водила дружбу с Хальстоном, который сам не мог без них прожить. Однако Лайза отрицает какую-либо зависимость от наркотиков, хотя и признается, что однажды пробовала курить то, что она называет «косячок-другой», но ей не понравилось, как она потом себя чувствовала. Если у нее к чему и выработалась зависимость, настаивает она, так это к «Мальборо», которыми она дымит сигарета за сигаретой, или «Гран-Марнье» с «кока­колой». Но, пожалуй, главная из ее проблем в том, что касается «Артура», проистекала из ее подражания главному герою. Ходили упорные слухи о том, что ее злоупотребление спиртным и наркотиками отрицательно сказывается на работе над фильмом.

Есть доля иронии судьбы в том – хотя одновременно это было вполне предсказуемо, – что в относительно тесном мирке шоу-бизнеса во время съемок «Артура» вновь пересеклись жизненные пути Лайзы и ее бывшего мужа Питера Аллена. В 1981 году Питер сочинил для картины лейтмотив. Эта мелодия «Тема Артура», написанная в сотрудничестве с композитором-исполнителем Кристофером Кроссом, удостоилась «Оскара» в номинации «Лучшая песня». Карьера Питера продолжалась и дальше – ему то сопутствовал успех, то неудача, – пока в 1992 году его жизнь не оборвалась в результате заболевания СПИДом.