В 1961 году Фосс сыграл главную роль в спектакле «Приятель Джои» и взял на себя постановку мюзикла «Как преуспеть в бизнесе, не прикладывая к тому особых усилий», выдержавшего на Бродвее 1417 представлений и заслужившего больше наград «Тони», чем любой другой спектакль за всю историю бродвейекай сцены.
После чего Фосс вернулся в кино, чтобы снять фильм специально для Вердон. По идее это было совсем неплохо, однако в действительности обернулось полным провалом. В основу ленты был положен нашумевший бродвейский спектакль «Милая Чарити». Студия « Юниверсал» потребовала от Фосса, чтобы в качестве исполнительницы заглавной роли вместо Гвен выступила Ширли Мак-Лейн, и с тех пор дела его пошли под уклон.
«Когда я закончил работу, – вспоминал позднее Фосс, – мне казалось, что все получилось просто отлично. Как мне теперь кажется, я слишком переусердствовал со всякими там кинематографическими трюками. Я пытался, как бы это сказать, произвести впечатление. Знаете, трудно не впасть в подобный соблазн, делая свою первую картину. Я даже не знаю, где и когда начались все беды.
Профессиональные газеты предсказывали небывалые кассовые сборы. И вдруг совершенно неожиданно «Тайм» не оставил от ленты камня на камне. «Ньюсуик» поступил так же. Словом, фильм не пользовался успехом, и «Юниверсал» продал его по дешевке».
В ту пору на студии «Юниверсал» царила ужасная неразбериха, что помешало ее боссам уделить достаточное внимание рекламе и прокату картины. Агент Фосса, Дэвид Бегельман, рассказывал: «Провал «Милой Чарити» привел к тому, что в высших эшелонах студии произошел раскол. Там имелась группа людей, считавших, что студия попросту ничего не смыслит в производстве картин. Там умели неплохо заколачивать деньги на телевидении, однако вот уже семь или восемь лет не могли поставить ни одной значительной художественной ленты».
Студия потеряла 80 миллионов долларов, поставив одну за другой ряд неудачных картин – «Совершенно современная Милли», «Любовные увлечения Айседоры» и вот теперь «Милая Чарити».
Голлинуд отвернулся от Фосса. Вскоре ему это стало понятно со всей очевидностью. «Никто не хотел со мной знаться. Никто меня не приглашал. Как будто меня нет вовсе». Правда, Фоссу звонили с Бродвея, где по-прежнему с уважением относились к его умению ставить хорошие и, главное, приносящие немалые сборы мюзиклы, однако эти звонки были отнюдь не то, чего ему хотелось. Бегельман понимал, что Фосс считает себя неудачником как раз в том бизнесе, в котором он стремился преуспеть. Фосс не хотел, чтобы люди подумали, будто он вернулся на Бродвей только потому, что его выставили из Голливуда.
«Лучшей иллюстрации к шоу-бизнесу не придумать, – заявил Фосс, размышлявший о том, что же случилось с ним в результате кассового провала «Милой Чарити». – После первых отзывов в «Вэрайети» и «Голливуд Репортер» я получил 43 предложения сделать новый фильм, и вот теперь все от меня отвернулись. Вы уже, должно быть, слышали об этом и раньше, и я могу засвидетельствовать, что так оно и есть».
Две картины спасли как «Юниверсал», так и самого Фосса: одна из них «Аэропорт» – лента, по мнению большинства, позволявшая «Юниверсалу» сохранить свои позиции в кинобизнесе и даже покрыть издержки от предыдущих неудачных мюзиклов.
Лента-спасительница голливудской карьеры Фосса своим появлением во многом обязана случаю. В один прекрасный день Фосс получил приглашение на обед к Нейлу и Джоан Саймон в их манхэттенский особняк. Гвен осталась дома, потому что с мужем у нее были нелады, так что за столом собралось пять человек (оставшиеся два – это Джуди Гарленд и ее тогдашний муж Хэл Принс). Принс незадолго до этого возвратился на Бродвей из Берлина, где загорелся одним проектом, подсказанным ему Стивеном Сондхаймом, – сделать экранизацию бродвейского спектакля «Кабаре». Фосс пришел в неописуемый восторг при мысли, что место режиссера картины все еще свободно. Принс сказал Фоссу, что продюсером картины будет Сай Файер, и Фосс уже на следующий день договорился с ним о встрече.
Файер был огромным поклонником талантов Фосса, однако в данном случае он столкнулся с серьезной проблемой. Съемки «Кабаре» требовали немалых затрат. Файеру еще предстояло убедить голливудских заправил, что выбранные им люди – это те, без которых ему никак не обойтись. Более того, у него и без того хватало проблем, например, уже потому, что он купился на Лайзу как исполнительницу роли Салли Боулс. Одной из причин, почему Принс отказался стать режиссером картины, о чем он, конечно, даже не заикнулся в разговоре с Фоссом, было как раз нежелание видеть в роли Салли Боулс Лайзу Миннелли. По мнению Принса, Лайза – типичная американка, а роль Салли Боулс, как и на театральных подмостках, должна была быть сыграна непременно английской актрисой. Однако, посмотрев программу Лайзы в парижской «Олимпии», Файер проникся убеждением, что она не только в состоянии сыграть Салли Боулс, но и, пожалуй, полностью идентична главной героине.
Так что Файер посоветовал Фоссу действовать осторожно, чтобы, не дай бог, не спугнуть осмотрительных спонсоров. Оба они и слова не проронили о кассовом провале «Милой Чарити». Кстати, Фоссу было о чем призадуматься – «Милая Чарити», первоначально рассчитанная на семь миллионов, в конечном итоге обошлась в десять, в то время как весь бюджет «Кабаре» составлял всего три миллиона. Голливудские боссы желали видеть на месте режиссера кого-нибудь посолидней, например Джозефа Манкевича, и Сай был вынужден поговорить со всеми, кто годился на эту роль.
Тем не менее, Файеру удалось все-таки убедить спонсоров, что Фоссу можно доверить работу над фильмом. Финансовый контроль остается целиком в его, Файера, руках, а лучше Фосса никто не поставит музыкальные сцены картины, от которых в первую очередь зависел ее успех.
Экономии ради большая часть съемок пройдет в Баварии, а музыку и тексты песен напишут старые приятели Лайзы, Джон Кендер и Фред Эбб. Сценарий несколько отличался от театральной постановки, однако в нем все еще можно было узнать «Берлинские истории» Ишервуда и «Я – Камера» Джона ван Друтена.
Вот таким-то образом судьба свела Фосса и Лайзу на съемках «Кабаре» – истории о том, как в тридцатые годы Салли Боулс, английская певичка, прожигает жизнь в сомнительной атмосфере берлинских ночных клубов, а тем временем на руинах Веймарской республики к власти рвется Гитлер.
Жизнь как «Кабаре»
Известие о съемках «Кабаре» переполнило Лайзу волнением, однако майский триумф в Каннах вскоре сменился разочарованием – ее первая специальная телепрограмма, вышедшая на малый экран в июне 1970 года, обернулась неудачей. Программа получилась какой-то скомканной – в ней не нашли достойного отражения таланты Лайзы как эстрадной исполнительницы. Тем не менее Винсенте Миннелли, хотя и был нездоров, всетаки сумел выбраться на концерт дочери в лос-анджелесском отеле «Амбассадор», где Лайза покорила сердца зрителей. После этого концерта Винсенте значительно воспрял духом. Вот уже второй раз в течение года его дочь удостоилась восторженных похвал. Впервые это произошло в апреле, во время церемонии вручения «Оскара».
Вслед за этим счастливым событием последовало другое – в июле 1970 года на экраны вышла «Джуни Мун», по поводу успеха которой многие высказывали серьезные опасения. Некоторые критики положительно отзывались как о картине в целом, так и о работе Преминджера, Лайзы и остальных актеров. «Ньюсуик» же возобновил былые нападки. «Интересно, сколько еще раз публике будут показывать Пуки Адамс?» – вопрошал обозреватель Пол Циммерман. А вот Энн Гардино из «Нью-Йорк Дейли Ньюс» была высокого мнения об актерской работе Лайзы: «В этой первоклассной драме Лайза, несомненно, заслуживает «Оскара». Джозеф Гелмис так отзывался об исполнительнице главной роли: «Героиня Лайзы Миннелли и выпавшие на ее долю испытания придают картине некое противоестественное очарование, одновременно гротескное и трогательное». Некоторые обозреватели высказывали сомнения на тот счет, что и «Бесплодная кукушка», и «Джуни Мун» были слишком полны драматизма и вообще чересчур художественны для беззаботной и смешной исполнительницы, выступающей в ночных клубах. По их убеждению, в обеих картинах Лайза сыграла совершенно не свойственные ей роли.