Беккер распахнул дверь.

– Я сказал Маккиннону, что у нас с тобой очень много общего, только ты об этом еще не догадываешься, – проговорил он и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь.

Карен на миг замерла, сидя на кровати, затем оторопело пробормотала: «Господи». Она похожа на Беккера? Эта мысль испугала Карен настолько, что она пожалела, что вынудила Беккера к признанию.

Как любой опытный полицейский, капитан Дженисс знал цену случайности в своей работе, хотя мог бы назвать ее удачей. На самом деле она являлась комбинацией хорошей профессиональной подготовки, умения предпринимать шаги в правильном направлении и поддерживать нужные контакты. И, конечно, сюда следует добавить везение. За долгие годы службы он познал, что обязательно повезет, если присутствуют три остальные слагаемые успеха. Его выход на Солина был стандартным примером такого «везения».

– Есть один мужик по фамилии Кэрриган, – объяснял Дженисс Беккеру. Хэтчер и Карен тоже находилась в машине, но Дженисс обнаружил, что ему проще разговаривать с Беккером. Беккер покорил капитана с первой встречи. Дженнису пришлись по душе его простой взгляд на вещи и дар мгновенно схватывать суть дела, поэтому он адресовался исключительно к Беккеру. Дженисс точно не знал, как в схему вписывается молодая женщина, но она выглядела симпатичной, и он был не против, чтобы она составила ему аудиторию.

– Он владелец ирландского бара в Ист-сайде. Он сам работает там барменом и хочет поддерживать хорошие отношения с полицией.

– Разумно, – заметил Беккер.

– Не только из дипломатических соображений: несколько его завсегдатаев – полицейские. Они повязаны друг на друге по принципу: ты – мне, я – тебе. Поэтому он по большей части держит ухо востро.

– И что он услышал? – спросил Хэтчер.

Дженисс вел рассказ по своему усмотрению и не принял во внимание нетерпения Хэтчера, пропустив его вопрос мимо ушей.

– И если он узнает что-то, что может представлять для нас интерес, он передает это через одного моего знакомого детектива – своего завсегдатая. Этот детектив, так случилось, не очень мне нравится. Вам я могу это сказать, потому что вы его имени не знаете, и я вам его не скажу, так как не хочу, чтобы он об этом когда-либо узнал. Наоборот, я его всячески обхаживаю. Я обхаживаю всех знакомых детективов. Это дает мне вдобавок к постоянному штату подразделения в пять человек – ну, не знаю – сотню-другую внештатных сотрудников, которые часть своего рабочего времени добровольно пашут на меня.

– Однако, не слабо, – присвистнул Беккер. – Вам не приедается улещивать столько народу?

– Еще как. С той самой минуты, как я встаю с постели, – признался Дженисс. – Но что поделаешь? Мне необходима помощь со стороны, своими силами мне ни за что не справиться с моей работой.

– Лицо еще не перекосило от сладких улыбок? – спросил Беккер.

Хэтчер вздрогнул, уверенный, что капитан обидится.

Дженисс искоса взглянул на Беккера и, увидев легкую усмешку, от души расхохотался.

– Давно и, по-видимому, на всю оставшуюся жизнь, слишком уж много задниц я перецеловал на своем веку, – подтвердил он. Женщина на заднем сиденье прыснула в кулак.

– Очевидно, это и к лучшему. Теперь и напрягаться не надо... – сказал Беккер. – Ладно, так что Кэрриган передал этому вашему знакомому детективу?

Беккер правильно выбрал момент, чтобы задать вопрос. Дженисс теперь был готов выложить самое главное. Его долгое вступление было рассчитано на то, чтобы произвести впечатление на девушку, но он знал, когда следует остановиться, и умел не перегибать палку.

– Вчера вечером у него выпивал один парень, полузавсегдатай. Ну, знаете, лицо знакомое, а кто такой не знаешь. Так вот, его крайне заинтересовал репортаж по телевизору о наших общих друзьях из «СБ.», мечети и Сулеймане ибн Ассаде. Он даже попросил Кэрригана пощелкать переключателем, чтобы посмотреть новость во второй раз. А после объявил, что знает этих ребят.

– Из «С.Б»?

– Да. И добавил, что все они поголовно сволочи.

– Многообещающее начало.

– Кэрриган поспрашивал в баре, не знает ли кто этого парня, и, выяснив его имя, позвонил своему приятелю-детективу, а тот, раскопав, что смог, перезвонил мне. И вот мы здесь. Извините, что поднял вас в такую рань, но вы сами просили звонить в любое время дня и ночи, так что все в соответствии с вашими пожеланиями.

Дженисс остановил машину около канализационного люка и указал на дом напротив.

– Его фамилия Солин. Зовут Айзек. Сам себя называет Айк.

Выйдя из машины, трое мужчин и женщина направились к дому Солина. В тридцати метрах от них спал в картонной коробке какой-то пьянчужка. Пустая винная бутылка валялась на асфальте в нескольких сантиметрах от его пальцев.

Было еще совсем темно. Над городом разгорался рассвет.

Солин проснулся с первым светом, с испугом обнаружив, что задремал в кресле. Другое кресло подпирало входную дверь на случай новой попытки ворваться в квартиру. Мясницкий нож, который он по-прежнему сжимал в кулаке, покоился на коленях. Через мгновение он вспомнил события прошедшей ночи и, если мелкие подробности вчерашнего происшествия сгладились в памяти, то общее ощущение страха осталось и вновь охватило Солина в момент пробуждения.

Сторожа ночью под дверью, он составил план своих действий назавтра и теперь вспомнил его. На углу Двенадцатой улицы имелся телефон-автомат. Солин отчаянно молился, чтобы он работал. Сначала он позвонит в полицию и сообщит об убийстве. Это заставит легавых зашевелиться. Солин не был уверен, что у Кейна хватит дурости напасть на него на улице, но этот гад мог все. Солин ощущал это каким-то шестым чувством. Позвонив в полицию, он позвонит в ФБР и расскажет все, что знает о «братстве». После этого Кейн ему будет не страшен. Полиция оцепит весь район – может быть, даже возьмет его под защиту, кто знает? – и тогда пусть Кейн делает все, что ему хочется: только псих решится после этого напасть на Солина.

Разобравшись с Кейном и «братством», он отправится в ближайшую больницу, чтобы ему обработали раненую щеку. Рана горела даже теперь, постоянно напоминая о нависшей над ним угрозе в лице Кейна.

Солин заткнул нож сзади за пояс и прикрыл рукоятку полой рубашки. Если Кейн вертится поблизости, пусть подумает, что он невооружен. Пусть попробует подойти к нему со своим шилом, пусть только попробует!

Солин проверил карманы, чтобы убедиться в наличии монеток для телефона, и осторожно выглянул на лестничную площадку. Удостоверившись, что там никого нет, он аккуратно притворил за собой дверь и на всякий случай взялся за рукоятку ножа. Это придало ему смелости.

По дороге вниз он услышал голоса перед дверью подъезда, и над головой в его квартире прожужжал звонок. Кто-то пришел к нему. Кейн не настолько, глуп, чтобы полагать, что Солин откроет ему после всего случившегося. Однако он уже дважды недооценил этого человека... Солин с бьющимся сердцем застыл на ступеньках. Он был всего в нескольких шагах от свободного простора улицы. Квартира за спиной отныне не являлась безопасным убежищем. Если вернулся Кейн, то он, наверное, намерен проникнуть в квартиру Солина. Раз так, единственным спасением для него был теперь арест Кейна. Следовательно, ему обязательно нужно позвонить.

Солин осторожно перегнулся через перила и увидел ноги стоявших на крыльце людей. Одной из них была женщина. Кейн не привел бы с собой женщину.

В его квартире снова раздался звонок, затем в квартире по соседству. Это не за ним, с облегчением осознал Солин. Кто бы ни были эти люди, они хотят попасть в дом и будут звонить всем подряд, пока кто-нибудь им не откроет, а он лично им не нужен. Солин спустился на одну ступеньку, потом еще на одну, и ему стали видны лица ранних гостей.

Трое мужчин и женщина: женщина – красотка, мужчины в строгих костюмах. Двое из них смахивали на полицейских, во всяком случае компания определенно не имела отношения к «братству».