Несколько дней уязвимости стоили риска: надо все сделать правильно в самом начале, чтобы не о чем было беспокоиться впоследствии. В любом случае, он не наследил, в этом Кейн был уверен на сто процентов. В Канаде, да. Но тело Роберта Кармайкла теперь похоронено под несколькими тоннами мусора, а о краже его паспорта не известно никому, за исключением самого Бахуда. Вклад в «Манхэттен чейз» сделан на имя Кармайкла по необходимости, поскольку на это имя был открыт счет в Детройте и, следовательно, банковский чек Кейну выписали тоже на него, но вероятность, что «Кармайкл» кого-нибудь интересует, казалась крайне малой. «Им нужно было вцепиться в меня сразу, – думал Кейн, – но в мире нет настолько эффективной секретной службы». Агенты спецслужб могли выйти на него в единственном случае – если бы им кто-нибудь намекнул о существовании Бахуда. Хаммади и Бени Хасан едва ли могли настучать в ФБР: их отношения с фэбээровцами не назовешь приятельскими. Да, с этой стороны он в безопасности. Теперь ему следует подготовиться к получению второго перевода от Хаммади. Со счетами, на которые он положит новые деньги. Кейну не придется во второй раз иметь дело со вздором подобным тому, каким он занимается сейчас. Но сначала, конечно, надо выполнить первый пункт соглашения с Хаммади ликвидировать, выражаясь его же словами, «предварительную мишень».

Покончив с банковскими заботами. Кейн произвел днем предварительную разведку, для чего оказалось достаточно заглянуть в телефонный справочник и сделать несколько звонков. Что делает живущих в Америке людей такими беспечными, гадал Кейн. Неужели они действительно верят, что океан представляет из себя непреодолимый барьер для мести? Или они верят утверждениям американской пропаганды, что ФБР слишком эффективно, чтобы допустить проникновение террористов на территорию США? Этот постулат, без сомнения, распространяло само ФБР, был уверен Кейн. Однако в такой огромной стране спецслужбы не могут быть достаточно эффективны. Скорее наоборот, можно сказать, ФБР до смешного неэффективно. Достаточно взглянуть на толстенные досье, заведенные в ФБР на торговцев наркотиками, в то время как те спокойно торгуют дурманом и живут себе припеваючи. Правда, фэбээровцы выловили несколько колумбийских наемных убийц прежде, чем те выполнили свое дело, но Кейн не какой-нибудь там вонючий колумбиец с торчащим из-за пояса пулеметом.

Возможно, Сулейман ибн Ассад просто по природной глупости полагал, что ему все простится из-за возраста. Если так, то старика вместе с чувством опасности подвела и память. Уж он-то должен был знать – когда твое прошлое связано с группировками типа ИРА, ООП, аль-Фаттаха или Бени Хасана, оно будет преследовать тебя вечно и не пощадит, если тебе вздумается уйти на покой и болтать о нем. В таком случае тебе не послужит извинением ни почтенный возраст, ни плохое состояние здоровья, ни дряхлость, ни верная служба в течение долгих лет. Сулейман ибн Ассад положился на все четыре и ошибся. Даже мечеть, где он скрывался, не могла послужить ему убежищем. Возможно, старик верил, что живет в средневековье с их правилами чести? Они давно прошли. Современных политиков не останавливают религиозные соображения, и не имеет значения, сколько мусульманских группировок рядятся в мантии ярых приверженцев традиций ислама.

Прозвенел звонок. Кейн услышал, что Говард подошел к интеркому: должно быть, пришел первый из этих болванов из «братства». Вероятно, Харт, предположил Кейн. Харт не мог дождаться сегодняшнего собрания. После предыдущей встречи его противостояние Говарду преобразилось в собачью преданность. Остальные в этом смысле немного отставали от него, и все они переполнились рвением достичь грядущих побед, к которым их вел неустрашимый и прозорливый вождь – Говард. Возбуждение опьяняет, Кейн знал это лучше других. К жестокости и опасности привыкают, как к сильному наркотику, а Кейн стал главным поставщиком этого товара членам «братства». Через Говарда, разумеется. Говард – необходимый посредник; человек, в котором они черпают свой пыл. Наркоманы всегда очень преданы своему поставщику. Кейну требовалось, чтобы члены «братства», как павловские собаки, боготворили человека, нажимающего кнопки на пульте распределения пищи. И этим человеком они должны считать Говарда. Сначала Кейн взял бразды правления в свои руки: это было необходимо, но теперь он должен отступить в тень и управлять Говардом тайно, наставляя его наедине, чтобы не сбивался с правильного направления. Говард достаточно умен для отведенной ему роли. Все, что ему требуется, это несколько советов и постоянная опора в лице верного боевика.

Звонок в прихожей прозвенел еще несколько раз. Кейн ждал. Пусть Говард встречает их. Он присоединится к собранию позже, как рядовой член «Сионского братства», возглавляемого Говардом Голдсмитом.

12

Служба психологической помощи занимает целый этаж во вспомогательном здании, расположенном по соседству со штаб-квартирой ФБР в Лэнгли. Служба поселилась там временно в конце пятидесятых годов в период безраздельного правления в ФБР легендарного Джорджа Эдгара Гувера, тянувшегося тридцать четыре года. Временное обиталище вскоре стало постоянным, а советники были зачислены в штат ФБР в конце шестидесятых в уступку широко распространенному тогда мнению о превалирующей важности психического здоровья сотрудников столь ответственных ведомств. Джордж Эдгар Гувер предпочитал, чтобы агенты, обнаруживавшие у себя проблемы с психикой, обращались к своим местным исповедникам, но Гувер к тому времени покинул ФБР, а его преемники стали отдавать себе отчет, что трудности следствия и случающиеся иногда вынужденные убийства порождают у подчиненных проблемы, выходящие за рамки компетентности среднего священника. Собственная коллекция советников-психологов давала, по крайней мере, ощущение научного подхода к вечным тайнам человеческой души.

Очутившись в приемной кабинета Голда, занимавшего маленькое помещение в середине этажа, такое узкое, что оно больше смахивало на вентиляционную шахту, Беккер предположил, что советник молод и не пользуется расположением начальства. В комнате, не имевшей даже окна, стояло всего три стула: то ли у Голда было немного пациентов, то ли он был настолько хорошим специалистом, что пациенты у него долго не задерживались.

Из личного кабинета Голда вышел агент, с которым Беккер был поверхностно знаком, и торопливо покинул приемную, украдкой взглянув на нового посетителя. Виновато, отметил про себя Беккер, словно его застали в момент позорной слабости. «Это понятно, хотя и не очень разумно», – подумал Беккер, одновременно осознавая, что чувствует примерно то же самое.

Голд, появившийся на пороге кабинета вслед за пациентом, сразу не понравился Беккеру из-за слегка растерянного взгляда, как бы вопрошавшего: «Господи, за какие грехи ты послал мне наказание возиться с психами из ФБР?», и женственной фигуры, напоминающей грушу из-за непомерной ширины в бедрах. Он вышел в приемную утиной походкой, широко выворачивая в стороны носки, совсем как Хэтчер, что, понятно, не добавило ему очарования в глазах Беккера.

– Беккер? – спросил Голд, протягивая руку. – Моя фамилия Голд. Чрезвычайно рад с вами познакомиться. У вас любопытная репутация.

– Да? И какая же?

– Выдающегося агента и человека многих талантов.

– Талантов какого рода?

– Я что, попал в самое больное место? – спросил Голд. – Не волнуйтесь, прием еще не начался. Это подразумевалось как комплимент.

Голд отступил в сторону, кивком пригласив Беккера зайти в кабинет, но Беккер не сдвинулся с места.

– Давайте вначале установим кто есть кто, чтобы не тратить понапрасну время, – предложил он.

– Стена кабинета позади стола украшена несколькими моими дипломами, – сказал Голд. – Весьма солидными. Я был прилежным студентом.

– Мои поздравления.

– Спасибо. Похоже, вы спрашиваете себя, насколько он может быть хорош, если работает на правительство, а не в частном порядке?