Именно по последнему сценарию разворачивалось совещание, на котором Карен Крист докладывала о результатах операции по снятию отпечатков пальцев в помещении паспортной службы Монреаля. Но поскольку оно имело место в кабинете директора Эдгара Аллена Маккиннона – главы отдела по борьбе с терроризмом, – то походило на что угодно, кроме простого обмена мнениями.

Маккиннон подался вперед, словно стремился поймать каждое слово, как всегда бесстрастный и безупречный в манерах.

– Мы, конечно, размножим ваш рапорт, мисс Крист, – произнес он своим полушепотом, – но не могли бы вы сейчас, в целях экономии времени, доложить нам по существу дела? Если вы, конечно, хорошо себя чувствуете.

– Разумеется, могу, сэр. С удовольствием, – ответила Карен.

– Отлично. – Маккиннон откинулся на спинку кресла и повернулся так, чтобы видеть лицо Беккера, устроившегося в кресле сбоку от его стола. Затем его взгляд снова переместился на Карен, которая сидела на кожаном диване по соседству с напряженным Хэтчером. Карен казалось, что Беккер и Хэтчер занимают места не по рангу, но она сейчас слишком устала, чтобы делать далеко идущие политические выводы из расположения посадочных мест начальства. И слишком нервничала, находясь в такой компании.

Маккиннон приподнял бровь. Карен приняла это за сигнал начинать и заговорила:

– В целях экономии времени, сэр, я опущу технические подробности. Последняя уборка в помещении паспортной службы проводилась на прошлой неделе в ночь со вторника на среду. Роберт Кармайкл возобновил действие своего паспорта и был убит в четверг. Канадцы дали указание обработать помещение в ночь с воскресенья на понедельник. Это означает, предполагая добросовестное выполнение своих обязанностей уборщиками, что мы собрали отпечатки, оставленные в помещении за последние пять дней, включая прошлый четверг, а также отпечатки из труднодостижимых мест, которые уборщики никогда не затрагивают и где могут сохраняться отпечатки многомесячной давности.

– Понятно, – сказал Маккиннон.

– Всего набралось около девяти тысяч отчетливых полных и частичных отпечатков. Около половины из них принадлежали служащим паспортной службы и уборщикам. Остальные были неизвестного происхождения.

– Девять тысяч? За пять дней? – не поверил Маккиннон.

– Люди притрагиваются ко всему подряд, – пояснила Карен.

– По всей видимости. Простите, что прервал вас.

Хэтчер неловко шевельнулся. Его дискомфорт был очевиден, хотя Карен не понимала, что его вызвало. Зато она прекрасно знала, что было причиной ее дискомфорта. Маккиннон и Беккер смотрели на нее, как пара ястребов на свой очередной обед, скачущий по глупости через лужок. Девушка тайком вытерла влажные ладони о юбку. Может быть, юбка слишком узка? Карен пожалела, что не надела слаксы: в них можно было бы положить ногу на ногу, и никто не воспринял бы это неправильно. Сейчас она – не женщина в комнате, полной мужчин, сейчас она – специальный агент и надо помнить об этом.

– Мы пропустили все оставшиеся отпечатки через наш компьютер. Канадцы сделали то же самое.

– Они охотно помогали вам?

– Канадцы? Да, сэр.

Маккиннон медленно кивнул, словно сделал мысленную заметку о готовности северных коллег к сотрудничеству.

– Вы обработали и проверили все отпечатки всего за три дня? – Теперь вопрос задал Беккер.

«Слава Богу, хоть кто-то оценил!» – подумала Карен.

– Мы привлекли помощников из других отделов и каждый день работали допоздна, – энергично проговорила она, добавив про себя: «Умница, девочка, сказала «мы», а не «я». Правильно. Демонстрируй самоотверженность, ты – член команды. Не упоминай, что не спала трое суток. Они это, скорее всего, и так поняли по твоему виду, но пусть сами сделают выводы, каких героических усилий тебе все это стоило!»

– Мы исключили из списка всех женщин, доля которых составляла шестьдесят процентов.

– О, правда? – подал голос Хэтчер.

– За границу путешествует больше женщин, чем мужчин, – хотя бизнесмены путешествуют чаще.

– Я этого не знал.

– Вдовы, – кратко пояснила Карен.

– Женщины обычно более предприимчивы, чем мужчины, – вставил Беккер, и Карен взглянула на него с удивлением. Это было странное замечание, особенно с его стороны.

– Они больше читают, больше занимаются искусством и больше путешествуют, – развивал свою мысль Беккер.

– Ну, если ты так говоришь... – с сомнением буркнул Хэтчер.

– Они – крайне интересный народ. Тебе следовало бы познакомиться с одной-двумя, – едко закончил Беккер.

Маккиннон блаженно улыбнулся, посмотрев сначала на Беккера, затем на Хэтчера, готового выдать не менее ядовитый ответ и прошелестел:

– Господа, уверен, мы можем прийти к взаимопониманию, однако, давайте сначала позволим мисс Крист посвятить нас в то, что имеется у нее на руках.

– Агент Беккер поручил мне подготовить предварительный список подозреваемых из тех, кто имел в прошлом столкновения с законом...

– Откуда нам известно, что он преступник? – резко спросил Хэтчер. – Исходя из такой предпосылки, мы можем в самом начале проглядеть искомого человека.

– Нам не известно, преступник он или нет, – ответил за Карен Беккер. – Нам также не известно, появлялся он в паспортной службе или нет. Мы, в конце концов, не знаем, не является ли этот человек плодом нашего воображения. Мы бредем наощупь в темноте. В подобных случаях делаются определенные предположения, первое из которых то, что мир не исчез только потому, что погас свет. Поскольку мы ищем человека, убившего Роберта Кармайкла при помощи платяной вешалки, то это, определенно, не средний гражданин, решивший заполучить паспорт более легким способом... Да, Крист, вы сняли отпечатки с вешалки около входа и плечиков?

– Да, сэр.

– Хорошо. Кстати, у нас с вами одинаковый ранг, и вам не обязательно называть меня «сэр», – улыбнулся Беккер. – Поскольку я собираюсь отыскать этого человека, Хэтчер, мне предстоит сделать много предположений. Если я ошибусь, то придется вернуться к отправной точке и выстроить новую цепь логических предпосылок, конечно, при условии, что еще не будет поздно ловить его. Тем не менее, я уверен, что прав. Одно из предположений, которое я сделал – это то, что человек, стоящий в глазах кого-то в Дамаске два миллиона долларов, не мог появиться на сцене, не имея в прошлом неприятностей с законом. Возможно, я ошибаюсь, и он до сегодняшнего дня был образцовым гражданином. Может оказаться, что он не американец и не канадец, но я опять же предполагаю, что он все-таки американец или канадец, или жил в одной из наших стран достаточно долгое время. Иначе он не старался бы раздобыть канадский паспорт. Если я прав, то мы, воспользовавшись описанием Кармайкла с вариациями плюс-минус восемь-десять сантиметров по росту и десяток лет по возрасту, сумеем отфильтровать наиболее вероятных кандидатов из тех, чьи отпечатки нашлись в помещении паспортной службы. Если я не прав, нам по-прежнему не известно, кто он. Другими словами, мы там, с чего начали. Все ясно?

Хэтчер пожал плечами.

– Мне-то что. Это твое дело.

Карен почувствовала исходящую от него жаркую волну обиды.

– Агент Крист, прошу, продолжайте, – сказал Беккер.

Карен возобновила доклад, размышляя про себя: «Это как прогулка по минному полю: можно лишиться ног и никогда не узнать, что тебя ударило, или можно отмечать расположение мин. Смотри прямо перед собой, девочка, и не пытайся скакать галопом».

– Мы воспользовались критериями, предложенными агентом Беккером, сэр, – сказала она, обращаясь к Маккиннону, – и, исходя из примерного возраста и средних физических характеристик подозреваемого, сократили список до пятнадцати человек. На всех них заведены досье в полиции Соединенных Штатов, один арестован в Канаде.

– Этот список здесь имеется? – спросил Маккиннон, похлопав по экземпляру рапорта Карен перед собой.

– Да, сэр, на пятнадцать имен.

Пока трое мужчин просматривали свои копии, Карен воспользовалась возможностью поправить юбку. «Почти удачно, – подумала она. – И с чего я взяла, что докладывать Беккеру будет сплошным удовольствием? Ничего себе удовольствие! Все равно, что стоять под осиным гнездом, которое кто-то ворошит палкой». Если повезет, и она не будет дергаться, то, возможно, останется целой и невредимой. Возможно. Враждебность между Беккером и Хэтчером соткала между ними своеобразное силовое поле. Маккиннон смахивал на сумасшедшего ученого, умело контролировавшего его всплески. Карен удивляло, почему все мужчины считают Маккиннона чуть ли не святым. Ей виделось в его глазах нечто отнюдь не доброе. Мужчины совсем не разбираются в людях, решила девушка. Они придают слишком большое значение служебному положению и внешнему виду, тогда как женщины – сами мастера создавать иллюзию безупречной внешности – очень хорошо знают, сколь многое может за ней прятаться.