— Стало быть, Сэма привели сюда киты, а тебя — Сэм? — уточнила она, приподняв одну бровь.

— Все было чуть сложнее. — Я потерла палец об оправу очков.

— Ну разумеется. — Она надкусила еще один ломтик лимона, а затем нахмурилась, отчего на лбу у нее обозначились две складочки. — А можешь обучить меня южному акценту?

Скажу без обиняков: мне б и в голову не пришло защищать ненавистное место, а Таллулу я ненавижу всей душой, но в тот момент мое сердце так и подпрыгнуло. Я даже глянула на Сэма, чтоб увидеть его реакцию, ведь сама была просто в бешенстве, и не из-за какой-то местечковой гордости, а просто потому, что выпила лишнего. Но вместо того чтоб залепить ей пощечину (что сделала бы с наслаждением), я гордо вскинула голову и с утрированным акцентом протянула:

— Уж прости меня, милочка, но это должно быть в крови.

— Да ты покраснела! — Она расплылась в улыбке, обнажив свои идеально прямые резцы. — Что это: девичья скромность, или я задела слабую струнку?

— Если заденешь, я тебе сообщу.

— Это правда: еще как сообщит. — Тут Сэм рыгнул, и Нина заржала.

— Вот это точно по-южному, — хохотнула она и, подтолкнув его локтем, расплескала текилу.

— Прошу прощения. — Он отставил стопку и облизнул запястье. Выпустив меня из объятий, он встал на ноги и побрел в темный уголок двора. Вскоре послышалось, как струя мочи плещет о ствол миндального дерева, а Сэм с облегчением вздыхает. Нина чуть наклонила голову и улыбалась своим мыслям. Так я обнаружила грань между психологией и физиологией: слушать, как Сэм писает, в присутствии посторонней бабы было просто дико.

— А в Ла-Холле у тебе есть парень? — спросила я Нину нарочито громко и без тени акцента.

— Был, но между нами все кончено. — Нина встряхнула пустую бутылку. Стрельнув голубыми глазами, она уставилась на моего ненаглядного, который шел к нам, то и дело спотыкаясь и застегивая ширинку.

— Текила кончилась, — объявила она, протягивая ему пустую бутылку. — Но гляди: я оставила тебе червячка!

ЭЛИНОР

Когда мы с Фредди вошли в палату, медперсонал, подхватив Джо-Нелл под мышки, пытался поставить ее на ноги.

— Мне больно! — орала она. — Ей-богу, ужасно больно!

— Так надо, иначе будут неприятности, — сказал ей медбрат Дуэйн. У него были заостренные ушки и хитрые зеленые глазки. Недоставало только фетровой шапочки, а так — вылитый пряничный эльф.

— Обожаю неприятности, — буркнула Джо-Нелл.

Это правда: любит и постоянно их себе создает. Она зажала рукой, согнутой в локте, шею Дуэйна и стала душить его. Бедняга начал задыхаться и запищал голоском Дональда Дака:

— Прекратите, немедленно прекратите!

— Не желаю ходить! — рявкнула она.

— Ради бога, — проскрипел он медсестре, — уложи ее в кровать!

— Поосторожнее там, — предупредила я, едва они заковыляли обратно. Я засучила рукава, показывая, что тут же пресеку любую их выходку.

— Боже, я чуть жива, — простонала Джо-Нелл и, глядя в потолок, откинулась на подушку. Когда медики отошли, я наконец-то оглядела сестренку с ног до головы. Ее светлые волосы потускнели и свалялись, словно шерсть дворового котяры после сотни кровавых побоищ.

— А можно помыть ей волосы?

— В реанимации не положено, — отрезал Дуэйн, а затем присел на корточки, поднимая ограничитель кровати.

— Но хоть косичку-то можно заплести?

— Не советую, — не уступал он.

— А может, посоветоваться с доктором и спросить, как он считает? — ввернула Фредди. Какой у нее все же приятный и тихий голосок! Китам-то от этого ни холодно ни жарко, но каким бы она стала врачом!

— Здесь не салон красоты, — завопил Дуэйн, — а больница! Не вздумайте и притрагиваться к ее волосам: там столько трубочек, что вы обязательно какую-нибудь сорвете. Вам ясно?!

— А вдруг у нее заведутся вши? — И я показала рукой, как они ползают.

— Вши?! — вскричали Джо-Нелл и Дуэйн, а Фредди зажала рот рукой, словно стараясь не рассмеяться.

— Вот послушайте, — начала я, — я-то знаю, о чем говорю. Мне рассказывали про одну тетку, которая развела на голове такое воронье гнездо, что туда наползли тараканы. Видать, их привлекли перхоть и запах пота. Когда на лоб побежала кровь, волосы сбрили; да только было уже поздно: тараканы прогрызли ей череп до самых мозгов.

Джо-Нелл фыркнула, а Фредди сказала:

— Но это же глупые выдумки!

— И вовсе нет! Истинная правда! И даже если не верите, волосы все равно надо мыть.

— Они что, и правда такие грязные? — Лицо Джо-Нелл скривилось и стало почти таким же плоским, как у меня. Она подняла руку и ощупала челку.

— Хм-м-м, а может, вы и правы. — Дуэйн почесал подбородок своим наманикюренным ногтем. — Ее прежних фотографий у меня нет, так что судить, конечно, сложно, но я понимаю, о чем вы. Волосы и правда смахивают на паклю, да еще все эти колтуны и запекшаяся кровь…

— Да уж, — кивнула я, — эти слипшиеся лохмы ей совсем не идут.

— Но их же ничего не стоит сбрить, — шепнул мне Дуэйн, — это-то хоть сейчас.

— Оставьте в покое мои волосы, — взревела Джо-Нелл.

— Миленькая моя, но я ж добра тебе хочу, — я было хотела потрепать ее по головке, но во время отдернула руку. — И потом, не в волосах счастье.

— Разок обреем, а потом еще и лучше вырастут, — убеждал ее Дуэйн, а затем слегка дотронулся до ее простыни. — Поклонников-то у вас, думаю, нету.

— Есть! — Джо-Нелл вскинула подбородок и хмуро поглядела на него. — У меня их пруд пруди.

— Как и у меня, — подмигнул он ей.

— Да заткнись уже, Дуэйн!

— Сами начали, — пропел он и, похлопав себя пониже спины, выпорхнул из палаты.

— Слава богу, — вздохнула Джо-Нелл.

— А мне он понравился, — сказала я ей.

— Тебе-то разумеется.

Мы помолчали. Фредди подошла к окну и загляделась на ряды машин. И тут я заметила, как вылупилась на меня Джо-Нелл.

— Что?! — Теперь настала моя очередь вскинуть подбородок.

— Ну ты и вырядилась! Фредди, ты только глянь на нее: коричневый шерстяной свитер, синие рейтузы и черные башмаки!

— И что с того? — Я взглянула на свои ботинки, а потом снова на нее.

— Немного не в тон!

— А я тебе не хор, чтобы в тон попадать!

— Но вид-то страшенный.

— Просто слегка эксцентричный. — Я пожала плечами.

— Слегка? — хмыкнула Джо-Нелл. — Так вот это как называется!

— Слушайте, я знаю, что нам нужно, — быстро заговорила Фредди, стараясь замять скандал.

— И что же? — выкрикнула Джо-Нелл. При этом она брызнула слюной, которая разлетелась во все стороны.

— Шахматы. Сыграть в шахматы.

— Я не умею.

— А я тебя научу.

— Так это надо мозгами шевелить. Это сложнее, чем шашки? — Джо-Нелл приподняла брови.

— В общем-то, нет.

— Ну, тебе-то все легко. — Джо-Нелл улыбнулась, а затем повернулась ко мне: — Элинор, может, сгоняешь в «Кей-Март» за шахматами?

— Я? — изумилась я. Не понравился мне этот приказной тон. Кто я ей, служанка? Разве Минерва не твердила нам, что все люди равны? — По-моему, шахматы — игра для умников. А таких в «Кей-Марте» не держат.

— Тогда привези «Колесо Фортуны», — упрашивала Джо-Нелл.

— Или купи «Скрэббл», — вторила ей Фредди.

— Так это же твоя идея, — подмигнула я ей, — ты и поезжай.

— Но я даже не знаю, где тут «Кей-Март».

— Я нарисую тебе карту. — Открыв сумку, я стала рыться в бумагах. Когда мои пальцы добрались до самой подкладки, на дне зазвенели просыпанные монетки. Интересно, догадывается ли Джо-Нелл о моем секрете, и если да, то как много ей известно? Уже довольно давно мой мир начал стремительно сужаться. Я не могу отправиться в Нашвилл, потому что сразу представляю, как наш драндулет ломается. Машина-то старая, да и стартер неисправен. К тому же я терпеть не могу проезжать мимо того поворота, где разбился наш папа (его грузовик заскользил на льду и кубарем скатился на набережную).

— Я бы съездила, — сказала Фредди, — если б не эта усталость от смены часовых поясов.