- Что вы, Ваше Величество, я и не думала отбивать хлеб у мужчин. В вашем распоряжении все инструменты пыточной, а в моём - всего лишь безобидная собачка.

   Она бросила многозначительный взгляд на Чака, напоминая таким образом Раулю, что всё это время пребывала в обществе надёжного охранника, а значит, не проявила особенной беспечности.

   - Что ж, отлично. - Король, кажется, начал немного остывать, но взгляд его по-прежнему оставался весьма гневным. - Продолжайте своё дознание. Хочу посмотреть, как у вас получается.

   - Ваше Величество, этот человек проник в комнату через потайной ход... - начал было объяснять капитан.

   - Ребёнку ясно, что здесь произошло! - рявкнул Рауль. - Вы проверили, куда ведёт этот ход?

   - Наш человек как раз сейчас этим занимается.

   - Что этот успел сказать?

   Я опустила глаза, мысленно отметив, что хоть на словах король и предложил Говорящей продолжать дознание, в действительности взял дело в свои руки. Единственное, чего я не смогла бы сказать наверняка, так это поступил ли он таким образом неосознанно или вполне умышленно.

   - Сказал, что получил приказ убить госпожу Аткинсон, - ответил капитан.

   Все взгляды устремились в мою сторону, и я в очередной раз с трудом подавила острое желание попросить прощения за беспокойство.

   - Он сказал, кто отдал приказ? - осведомился Рауль.

   - Ещё не успел.

   Король перевёл взгляд на сжавшегося на полу Тобиаса.

   - Тебе ясен вопрос? - холодно произнёс он.

   - Да, Ваше Величество, - сглотнув, кивнул тот.

   - Тогда чего ты медлишь?

   - Это был приказ графа.

   - Какого графа? - сухо спросил Рауль.

   - Графа Алана Рейвена.

   - Поздравляю, - шепнула мне на ухо Говорящая. - Ты выиграла суд ещё прежде, чем он начался.

   - Каким образом Рейвен передал тебе приказ? - продолжил король. - К нему никого не велено пускать. Он подкупил стражу?

   - Он отдал приказ ещё на площади, до того, как был взят под стражу, - объяснил Тобиас.

   - Он отдал приказ только тебе, или успел переговорить с кем-нибудь ещё? - нахмурился Рауль.

   - Насколько мне известно, только с бароном Майлзом.

   Я поморщилась. Хорошенькое "только". Если граф успел проинструктировать Майлза, значит, мы можем ожидать абсолютно любого сюрприза.

   - Что ещё он сказал? Говорил, когда и как совершить убийство, с какой целью, приказывал убить кого-нибудь ещё?

   Тобиас покачал головой.

   - Только сказал, что надо убрать газетчицу, чтобы она не стала болтать. Больше ничего. У него было мало времени.

   - Ну что ж, - взгляд, который бросил на меня король, был мрачным, но не враждебным, - тебе впору быть благодарной Рейвену. Он сам доказал правдивость твоих обвинений.

   - Суд состоится завтра, как было назначено? - уточнил капитан.

   - Формально - да, - подтвердил Рауль. - Нечистоплотность Рейвена доказана, но есть детали, которые до сих пор остаются невыясненными. До суда никто под страхом смертной казни не должен рассказывать графу о том, что здесь произошло. Ни о покушении, ни о том, что оно оказалось неудачным, ни тем более о результатах дознания. Это всем понятно? - Он обвёл присутствующих тяжёлым взглядом. - Теперь что касается этого. - Кивок в сторону Тобиаса. - Отведите его в тюрьму, заприте в одной из камер. Отвечаете за него головой. Завтра он понадобится мне на суде.

   - Ваше Величество, можно мне сказать? - подала голос я.

   Рауль вопросительно изогнул бровь, и я расценила это как разрешение продолжить.

   - В одной из тюремных камер есть потайная дверь, которая ведёт в подземный тоннель. Нельзя допустить, чтобы этот человек оказался в той камере. Раз он знал про этот ход, - я устремила взгляд на ведущую в темноту дверцу, - значит, вполне может знать и про тот.

   - Справедливо, - кивнул Рауль. - Скажи, о какой камере идёт речь.

   Я объяснила капитану, где именно располагалась упомянутая мной камера.

   - Вы всё поняли, капитан? - обратился к нему король. - Позаботьтесь о том, чтобы эта камера оставалась пустой. Завтра мы отправим туда людей.

   - Так точно, Ваше Величество. Я распоряжусь, чтобы этого человека держали в другом месте, возможно, в общей камере.

   - Ой, а можно не в общей? - взмолилась я. - Там же сидят приличные люди, он их плохому научит! Хотя, если только посадить его в женскую камеру... - задумчиво добавила я, припомнив бойкую рыжеволосую узницу. - Там его самого научат всему, чему надо. Потом догонят и ещё раз научат.

   - Что за приличные с твоей точки зрения люди сидят в тюрьме? - осведомился Рауль.

   - Лекари, музыканты, художники, газетчики, - принялась перечислять я.

   - Положим, газетчикам так как раз самое место, - отозвался король.

   Я прикусила губу.

   - Его Величество так шутит, - пояснила Говорящая, бросая на Рауля не слишком одобрительный взгляд.

   Тот передёрнул плечами, мол, понимайте, как знаете, но в каждой шутке есть доля правды, и если бы все газетчики в единый миг оказались за решёткой, мир бы действительно стал немного лучше.

   Со стороны потайного хода послышался шум шагов, и вскоре в комнату вошёл отправленный на разведку стражник.

   - Ход довольно длинный, - начал было он и осёкся, увидев короля, а затем поспешил склониться в глубоком поклоне.

   - Ты думаешь, я пришёл сюда, чтобы полюбоваться на твою лысину? - иронично осведомился Рауль. Лысины у молодого охранника не было и в помине. - Продолжай докладывать.

   - Потайной ход достаточно длинный и идёт через весь этаж, - распрямившись и стоя теперь идеально ровно, сообщил стражник. - Есть несколько дверей, ведущих в такие же комнаты, как эта. Последняя выводит в тесную каморку, расположенную возле боковой лестницы для слуг.

   - Какой замечательный замок, - восхитился Рауль, оглядываясь на Айрин. - Даже мой дворец построен с меньшими ухищрениями. Что ж, на сегодня достаточно. Все остальные вопросы мы решим утром. Проследите за тем, чтобы в течение ночи этим ходом больше никто не воспользовался. Говорящая, вы идёте со мной. Ваша карьера дознавателя закончилась.

   - Спокойной ночи, господа, - улыбнулась Айрин и, подмигнув мне, вышла из комнаты вслед за королём.

  Глава 16

   Казалось бы, бояться мне больше было нечего. И тем не менее на следующее утро я проснулась в состоянии сильного напряжения. Напряжение это всё нарастало, пока я умывалась принесённой горничной горячей водой, переодевалась в предоставленную мне одежду (из моих собственных вещей осталась только обувь и неизменная сумка) и неохотно завтракала, точнее с трудом пожёвывала свежий, но казавшийся безвкусным хлеб.

   Отодвинув полную тарелку в сторону, я откинула голову на спинку стула и прикрыла глаза. И почти сразу почувствовала, как усевшийся рядом Кентон накрыл своей ладонью мою дрожащую руку.

   - Я знаю, что волноваться не из-за чего, - заявила я, вкладывая в свой голос всё то раздражение, которое внушало мне сейчас собственное напряжение.

   - А руки дрожат с перепою, я так и думал, - отозвался Кентон.

   - Я всегда думала о себе как о человеке довольно-таки смелом. А сейчас чувствую себя, как трусиха, - скривившись, призналась я.

   - Каждый человек испытывает страх перед боем, - заметил Кентон. - Тебе это скажет любой мужчина, сражавшийся хотя бы однажды, если, конечно, у него есть капля мозгов.

   - И как эти твои мужчины борются со своим страхом? - осведомилась я.

   - Ну, для подготовки к бою, положим, существуют особые техники, но тебе ими пользоваться ни к чему.

   - Почему?

   - Они выпускают наружу то, что лучше держать внутри, - не слишком понятно объяснил Кентон. - Неважно, забудь. Как только всё начнётся, страх уйдёт.

   - Так поскорей бы.

   - За нами придут с минуты на минуту.

   - Ты пойдёшь со мной?