- Ирину Леонидовну сегодня выписали и перевели в специальный пансионат для продолжения реабилитации.
- Спасибо.
Пара минут почти уютного молчания.
- Тебе муж привет передавал.
Только благодаря тому, что кофе она уже проглотила, но чашку ещё не убрала, Алена смогла и не подавиться, и не показать своего удивления. Какой, к черту, муж?! Или это новая проверка со стороны радушного хозяина?
- Что ещё просил сказать? - девушка отбросила упавшую на глаза темную прядь и повернулась, чтобы беспрепятственно видеть залив.
Астахов позвал её обедать на террасе первого этажа, длинным языком спускавшейся в сторону каменистого пляжа. Что хорошего можно было найти в сидении на пронизывающем ветру, не то, что поднимавшем скатерть, а пытавшемся двигать тарелки, постороннему человеку было не понять. Но для аборигенов это было само собой разумеющимся, так что вилки и ножи они ловили на лету, не отвлекаясь от, собственно, приема пищи и вежливой беседы.
- Больше ничего. Связь оборвалась, - Даниил заботливо подлил ещё горячего напитка, продолжая наблюдать за Аленой. - Мне интересно, как именно ты смогла передать, что не все так хорошо, как кажется? Потому что, после твоего посыла он должен был уйти в запой и по бабам, а не кинуться за тобой...
- Ты недооцениваешь силы наших чувств, - девушка тихо хмыкнула, сама же опровергая собственные слова.
Перейти в более неформальному общению они решили ещё утром, потому как такие этикетные экивоки в данных условиях выглядели откровенной насмешкой над правилами хорошего тона.
- Или информации, которую знают только двое, - он отрицательно качнул головой сунувшемуся было с телефоном помощнику. Понятливый парень тут же самоустранился, оставив их наедине.
- Или её, - Алена чуть поежилась. Да, отвыкла она от такого лета, расслабилась. Раньше бы и не заметила, а теперь и в теплом свитере мерзнет.
- Ну, ошибка моя, должен был догадаться, что ты слишком послушна, потому - никаких репрессий, - Даниил поднялся, собираясь исчезнуть по своим таинственным делам. - Но больше не рискуй, можешь нарваться.
- Я поняла, - девушка тоже встала, по самое небалуйся надышавшись, освежившись и проветрившись. - Можно просьбу?
- Смотря какую.
- Можно мне вернуть мой ноутбук? Вай-фай запарольте или вообще отрубите там эту функцию. Просто я так скоро с ума сойду. И со второй за последнюю неделю работы вылечу...
- Я подумаю, что можно сделать, - Даниил, подумав, кивнул. - Иди в дом, а то простудишься.
- Ещё раз спасибо.
Последовав его не то совету, не то распоряжению, Алена вернулась в комнату, растянувшись на кровати и уставившись в потолок.
Интересно, что там за истории с её "замужеством"? И чья это идея - Жени или папы? Или же они там окончательно скооперировались и теперь на пару творят, что хотят? Выдумщики, блин...
Лёнка даже не думала, то будет настолько скучать по этой наглой рыжей морде. Да, Власов явно из породы кошачьих. С ним тепло и уютно, а ещё - даже в те минуты, когда они ругались, или девушка на него обижалась, он мог её рассмешить и хотя бы на пару минут заставить отвлечься. Снова дико захотелось просто увидеть Женю. Может, даже не поговорить, а хоть на чуть-чуть прижаться, спрятав лицо на его плече, подышать таким знакомым запахом. А уж потом снова размышлять, решать, планировать...
Ладно, об этом можно подумать после того, как все закончится, а сейчас нужно понять, что она может сделать прямо здесь и, не прибегая к посторонней помощи. Но вот только что можно предложить Астахову? Ну, помимо совсем очевидных вещей, на которые Алена не могла пойти хотя бы из самоуважения.
Загонять себя в совсем уж уныние не хотелось, потому, пользуясь послаблением режима, девушка отправилась бродить по дому, раз уж лэптоп ей пока не отдали.
Вообще-то, как ни старалась настроить себя против Астахова, но почти невольно испытывала к нему что-то вроде уважения. Это для других криминал нечто далекое и с ореолом романтики, навеянным той же "Бригадой". А для человека, жившего в регионе, которым этот самый криминал правил и де-юре, и де-факто, ничего привлекательного нет и быть не может. Но Даниил несколько выбивался из привычного образа дорвавшегося до власти бандита. Хотя, нет! Что вы, какой бандит?! Уважаемый и законопослушный бизнесмен, который является образцово-показательным гражданином своей страны, тратит деньги на благотворительность и платит налоги. Ну, ладно, какую-то часть. С официального дохода.
Хотя, стоит отдать ему должное - во власть особо не лезет, даже, насколько она помнила, ни в какие политические организации не вступал. Несознательный какой...
Но за обращение с пленными, которым тут присваивалось звание почетных гостей, Алена его точно зауважала. Хотя и не переставала злиться, причем, все сильнее с каждым днем. И ещё эта гадская привычка все эмоции под контролем держать, провоцировать, а потом выжидать, наблюдая за реакцией. Все змеиные повадки налицо. Но показывать своего настроения нельзя, мало ли что ему ещё в голову взбредет...
Навернув несколько кругов по внутреннему двору, площадь которого была не намного меньше полноценного футбольного поля, и попинав попавшиеся под ноги камешки, Алена вдруг поняла, что может сделать для разруливания этой ситуации. Конечно, со стороны это выглядит не просто не очень красиво по отношению к собственной семье, а почти предательством, только её общественное мнение не волновало, хватит с неё собственного, ну, и ещё пары-тройки, из тех, кем девушка восхищалась и старалась "держать спинку". Конечно, сам план нуждается в глобальном обдумывании и доработке, но это уже сущие мелочи...
Дослушав исповедь Алины, Женька только головой покачал, поражаясь тому, что у одних и тех же людей могут рождаться настолько разные дети. Запала у них не хватило на мозги для третьего ребенка, что ли? Но больше всего он поражался дебилизму ситуации, в которой оказалась эта девица. Ведь давно не ребенок, они с его Инкой одногодки, а, по более осмысленному и вдумчивому рассуждению, ума у Алины на уровне прудовой улитки. Зато гонору и претензий хватит на десятерых. Ещё бы какое-нибудь для этого основание, кроме смазливой рожицы и сомнительного счастья родиться в богатой семье...
- Понятно...
- Я теперь не знаю, что делать... - девушка окончательно измяла и досопливела его платок и теперь, закончив рыдать, только периодически икала.
- А ты уже все сделала, осталось последствия расхлебывать, - Власов не стал настаивать на возвращении платка и поднялся, собираясь уходить. - А на месте твоего жениха, если, конечно, он у тебя ещё есть, увез бы куда-нибудь в глухую деревню, где не то, что бутиков, клубов и сотовой связи нет - туалет на улице в конце огорода. И оставил бы там на полгодика. Если не совсем дура - выживешь. Ну, а если нет... Дедушка Дарвин свою теорию не просто так создавал.
Женька затянул ремень в джинсы, прихватил куртку и направился к выходу.
- Подождите, что вы имеете в виду - если у меня ещё есть жених?! - видимо, из его речи она уловила только то, что посчитала наиболее важным. А переход на уважительное обращение могла бы объяснить только торжественность момента. - Антон меня любит!
- Орден ему за это. Это значит, вместо того, чтобы завидовать сестре, мозгами бы поскрипела, почему он тебя постоянно с ней сравнивает. И не Алену бы за это ненавидела, а работала над собой. Потому что, несмотря на твои подозрения, она об этом вашем переходящем красном вымпеле победителя соцсоревнований по имени Антоша забыла уже давно. И вспоминать не собирается. А вот болезнь матери целиком на твоей совести, так что пора уже научиться отвечать за свою глупость, - Власов безразлично пожал плечами, понимая, что до неё не дошло. И дойдет ли вообще - большой вопрос. Но это не его проблемы, даст Бог, Герман эту малохольную с рук все-таки сбудет, а там пусть молодой супруг думает, что с ней делать. - Леш, нам пора.