«Лоббиисты, – пишет он, – ставят своей задачей войти в интимное знакомство с членами комитетов Конгресса и другими ответственными лицами, имеющими отношение к законодательству или к регулированию той отрасли промышленности, которую представляет лоббиист. Если конгрессмен Икс любит, скажем, играть в гольф по ставке в десять долларов, то лоббиист устроит так, что законодатель сможет играть, когда ему только вздумается, причем почти всегда конгрессмену Иксу удастся остаться в выигрыше. Спустя полгода ему было бы трудно не заглянуть в законопроект, который хотел бы провести один из его партнеров по игре в гольф. Законопроект от начала до конца уже подготовлен юрисконсультами лоббииста. Единственно, что остается сделать конгрессмену, – это вручить проект закона клерку палаты представителей. Игра в гольф может, таким образом, принести большие проценты».

Типичным примером внесения в Конгресс заранее подготовленного лоббиистами законопроекта является процедура принятия антирабочего закона Тафта – Хартли. Проект этого драконовского закона был составлен юристами «Национальной ассоциации промышленников» Теодором Айзерманом, Джерри Морганом и другими, а затем в готовом виде передан конгрессмену Хартли, который от своего имени внес его в палату представителей. Лишь с небольшими отклонениями от первоначального текста закон и был принят палатой представителей, а также сенатом, куда он был внесен сенатором Тафтом. На «организацию общественного мнения» и на другие нужды в связи с законопроектом Тафта – Хартли монополиями было израсходовано около 100 миллионов долларов. Несомненно, что из них получил свои тридцать иудиных сребренников и конгрессмен Хартли, использовавший свое «право законодательной инициативы», и другие конгрессмены, оказавшие ему в этом содействие.

Ловцы высокопоставленных душ оперируют не только денежной приманкой. Они тщательно изучают обычаи, склонности, слабости и пороки намеченных ими людей. Склонность к алкоголизму используется ими особенно часто. Лиц, выказывающих особое пристрастие к прекрасному полу, они знакомят с соблазнительными и притом покладистыми красотками. Лоббиисты авиапромышленника Говарда Хьюза устраивали, например, для чиновников, ведавших заключением контрактов на военные поставки, пышные банкеты, на которые приглашали платных голливудских и нью-йоркских «герлс». Дебоши, которые происходили во время этих банкетов, выглядели сверхскандально даже в Соединенных Штатах, где скандалы являются привычным делом.

Некоторые члены Конгресса, желающие быть переизбранными на тот же пост, но не вполне уверенные в результате предвыборных махинаций, с озабоченностью следят за настроением влиятельных лиц в своем избирательном округе. Иногда на этих конгрессменов оказывается давление, чтобы повернуть их позицию в желательном направлении. На жаргоне лоббиистов это называется «поддать жару». 3 адрес конгрессмена могут поступать тысячи телеграмм с просьбами или протестами, но все они могут исходить от лоббииста. Как показали расследования, в некоторых случаях лица, чьи фамилии стояли на телеграммах, даже не подозревали, что от их имени посылаются протесты. Такие телеграммы подписываются фамилиями, взятыми из местного телефонного справочника.

В качестве лоббиистов обычно выступают темные дельцы, хорошо знающие интересы той монополии, которую они представляют. Вместе с тем, они должны тонко разбираться в хитросплетениях столичной жизни и деятельности верховных органов государственной власти. Поэтому в качестве лоббиистов нередко фигурируют бывшие конгрессмены и сенаторы, бывшие чиновники. Особенно полезными оказываются при этом бывшие конгрессмены и сенаторы: они не только дотошно знают законодательный бизнес, но и имеют прочные связи с Конгрессом, которые очень облегчают им дело. Неписанный обычай Конгресса также идет им навстречу: бывшие конгрессмены вхожи в залы заседаний и служебные помещения Конгресса, где они не только имеют тесный контакт с конгрессменами, но и получают очень ценную для лоббиистов информацию. Имели место случаи, когда беззастенчивые лоббиисты из бывших законодателей ухитрялись обделывать свои делишки прямо в зале заседаний.

Деятельность лобби распространяется не только на внутренние, но и на внешние дела. Примером такого лобби является «Комитет содействия проведению плана Маршалла». Это лобби добивалось быстрейшего одобрения Конгрессом «плана Маршалла», а в дальнейшем – проведения его в жизнь. Во главе этого комитета стоял бывший военный министр Генри Стимсон, исполнительным директором комитета являлся другой бывший военный министр – Роберт Паттерсон. В число членов исполнительного совета входили председатель крупнейшего банка «Чейз нэшнл» Уинтроп Олдрич, известный разведчик Аллен Даллес, братец пресловутого Джона Фостера Даллеса, и другие лица, столь же близко стоящие к крупнейшим монополиям США. Основная задача «Комитета содействия проведению плана Маршалла» заключалась, как это было заявлено Олдричем на собрании «Американской ассоциации банкиров», в «поощрении непосредственных капиталовложений со стороны американских фирм в заводы и промышленное оборудование Западной Европы». Захват американским капиталом экономических позиций в Западной Европе был бы облегчен и ускорен при помощи капитулянтской политики «маршаллизованных» правительств. «Нужно надеяться, – заявил Олдрич, – что страны Западной Европы ликвидируют по возможности в кратчайший срок правительственный экономический контроль».

Ныне, в связи с окончанием срока действия «плана Маршалла», этот лобби, очевидно, подвергается той или иной реорганизации. Но экспансионистская деятельность американских монополий от этого не изменится ни на йоту.

Американский лобби протягивает свои цепкие щупальцы и в «маршаллизованную» Западную Европу.

6. ПРОКЛЯТЫЙ СТАРИК ДЖИМ КРОУ

Летом я часто проводил выходные дни на даче у своих друзей, вблизи Аннаполиса, километрах в пятидесяти от Вашингтона.

Дача, носившая претенциозное название «Кристальный источник», была раньше усадьбой какого-то зажиточного фермера. Теперь в ней нашли летний приют две семьи советских граждан, работавших в Вашингтоне. Полная тишина и идиллический сельский пейзаж делали ферму прекрасным местом отдыха после недельной работы в душном, пыльном и насквозь пропахшем бензином Вашингтоне.

Но настоящий летний отдых невозможен без купанья. Этого удовольствия жители фермы, к сожалению, лишены, ибо «кристальный источник», давший ей название, – это только колодец, из которого вода подается в дом по трубам. Впрочем, выход, кажется, все-таки есть. Надо добраться до одного из многочисленных пляжей, разбросанных поблизости, на Чизапикском заливе. Вдоль всех дорог от Вашингтона к Аннаполису тянутся крикливые рекламные щиты, настойчиво напоминающие вам о существований этих пляжей.

Однажды, когда жара становится невыносимой, мы решаем отправиться на поиски пляжа. Мои гостеприимные хозяева – Петр Семенович и Марья Федоровна – сами еще новички в этой местности, но общими усилиями мы надеемся найти какое-нибудь место, подходящее для купанья.

Выезжаем из фермы в машине, до отказа наполненной изнывающими от жары дачниками. Выбравшись на шоссе, сразу же натыкаемся на несколько рекламных щитов, самыми заманчивыми красками расписывающих прибрежные места. Здесь и «Золотистый песок», и «Изумрудная бухта», и «Солнечный пляж». Наудачу останавливаем свой выбор на «Солнечном пляже», расположенном всего в нескольких километрах от фермы.

Подъехав к воротам огороженного забором «Солнечного пляжа», останавливаем машину возле небольшой деревянной будки, которая, видимо, служит кассой. Из окошечка выглядывает кассирша, молодая негритянка в светлом ситцевом платье. Она смотрит на нас растерянным и, кажется, даже испуганным взглядом.

Я выхожу из машины и направляюсь к кассе. Кассирша теряется еще больше.

– Сколько с нас за билеты? Нас шестеро взрослых и трое детей.

– Я, право, не знаю, сэр, – смущенно отвечает девушка.