Впрочем, если бы Макдауэлл решил поступить именно так, он не вызвал бы Холдена. И не заводил бы разговор там, где его могла слышать вся команда. Холден понимал, что у него на уме. Капитан решил сделать вид, что проигнорировал бы сигнал, если б не Холден. Ворчуны похвалят капитана за то, что он хотел сохранить в целости доход от рейса. А Холдена будут уважать за то, что он твердо соблюдает правила. Но в любом случае оба - и капитан, и Холден - окажутся виноваты в том, что поступили, как требует закон и простая человеческая порядочность.

- Придется остановиться, - сказал Холден и неуклюже добавил: - Ладно, может, разживемся каким барахлишком.

Макдауэлл барабанил пальцами по экрану. Из динамика прозвучал голос Ады, тихий и мягкий, словно она стояла рядом.

- Капитан?

- Рассчитайте торможение этого корыта, - приказал тот.

- Сэр?

- Насколько сложно будет причалить к СА-2216862?

- Мы останавливаемся на астероиде?

- Скажу, когда вы исполните приказ, штурман Тукунбо.

- Есть, сэр. - Холден услышал несколько щелчков. - Если развернуться прямо сейчас и гореть свечкой два дня, можно сблизиться на пятнадцать тысяч километров, сэр.

- Не уточните ли, что значит «гореть свечкой»? - спросил капитан.

- Придется уложить всех в амортизаторы.

- Еще бы. - Макдауэлл вздохнул и почесал в косматой бороде. -И еще лед помнет корпус, и ремонт обойдется в пару миллионов, если повезет. Староват я для таких дел, Холден, честное слово.

- Верно, сэр. Староваты. И я давно облизываюсь на ваше кресло, - ответил Холден. Макдауэлл ухмыльнулся и сделал неприличный жест. Ребекка фыркнула. Макдауэлл повернулся к ней.

- Сообщите на маяк, что мы идем. И дайте знать на Цереру, что задерживаемся. Холден, как наш «Рыцарь»?

- Для полета в атмосфере надо заменить несколько деталей, но пятьдесят тысяч кэмэ в вакууме продержится.

- Уверены?

- Так сказала Наоми, значит, так оно и есть.

Макдауэлл поднялся, развернув тело в два с четвертью метра роста, тонкое, как у земного подростка. Для человека его возраста, никогда не жившего в гравитационном колодце ^[3], предстоящее ускорение, вероятно, окажется адом. Холден ощутил жалость, но не дал ей воли, чтобы не смущать капитана.

- Вот что, Джим. - Макдауэлл понизил голос так, что его мог слышать только Холден. - Мы обязаны остановиться и сделать попытку, но не обязаны лезть из кожи, ты меня понял?

- Мы уже остановились, - сказал Холден, и Макдауэлл похлопал по воздуху широкой, похожей на паука ладонью. Один из множества жестов, изобретенных астерами взамен мимики и пожатия плечами, невидимыми под скафандрами.

- Ничего не поделаешь, - сказал он. - Но если покажется, будто там что-то не так, не разыгрывай героя. Собирай игрушки и бегом домой.

- И оставить их следующему кораблю, который окажется поблизости?

- И уцелеть, - сказал Макдауэлл. - Приказ. Понял?

- Понял, - ответил Холден.

Щелкнув, ожила система общего оповещения, и Макдауэлл принялся объяснять команде положение дел. Холдену показалось, что он слышит стон на всех палубах. Он подошел поближе к Ребекке.

- Ладно, что там у нас за разбитый корабль?

- Легкий грузовик. Приписан к Марсу. Портом назначения указан Эрос. Называется «Скопули»...

Глава 2

Миллер

Детектив Миллер откинулся на пенопластиковом стуле, мягко улыбаясь девушке и одновременно пытаясь уловить смысл в ее рассказе.

- ...А потом все - ух! Полно крутяков, ор и мочиловка, - тараторила девица, размахивая руками. - Думала, просто пляски, только вот Буми вроде как не знал и в уме не держал, аминь. Понимаешь, кве? ^[4]

Хэвлок, стоявший у двери, дважды моргнул. На лице коротышки читалось нетерпение. Вот почему он никогда не станет старшим детективом. И поэтому же он вечно продувает в покер.

Миллер хорошо играл в покер.

- Еще как, - отозвался Миллер. В его голосе прорезался акцент нижних уровней. Он лениво повел рукой, повторяя жест девушки. - Буми, он не ждал. Пропустил удар.

- Ага, пропустил удар, хрен такой, - повторила девица, словно затверживая стих из Писания. Миллер кивнул, и она кивнула в ответ - точь-в-точь пара птиц в брачном танце.

Съемная нора состояла из трех помещений, раскрашенных в бежевый с черными пестринками, - кухня, ванная и жилая комната. Выдвижная койка в комнате ломалась и чинилась столько раз, что уже отказывалась убираться. Здесь, вблизи центра вращения Цереры, искусственная гравитация почти не ощущалась. Воздух пропах старыми белковыми дрожжами и грибами. Местная пища -стало быть, тот, кто сломал девице койку, не платил за обед. А может, заплатил, а девица предпочла потратить средства на героин, алкоголь или МСК ^[5].

В любом случае это ее дело.

- Дальше кве? - спросил Миллер.

- Буми пш-ш - как воздух из шлюза, - хихикнула девица. - Аж башкой вдарился, понял?

- Понял, - согласился Миллер.

- Теперь все крутые новые. Выше крыши. Я завязала.

- А Буми?

Девушка медленно, с башмаков и до узкополой шляпы, оглядела его. Миллер хмыкнул. И слегка оттолкнулся от стула, так, что при здешней низкой гравитации его приподняло в воздух.

- Он объявится, я спрашивал, кве си? - сказал детектив.

- Комо но, - согласилась девица. «Почему бы и нет».

Туннель за дверью был бы белым, если б не слой грязи. Шириной

в десять метров, туннель полого поднимался в обе стороны. Светодиодные лампы даже не пытались притвориться солнечным светом. Примерно в полукилометре отсюда кто-то так расколотил стену, что проглядывала коренная порода, а починить никто еще не собрался. Может, и не соберутся. Так глубоко, к самому центру вращения, туристы не спускаются.

Хэвлок шел к их карту ^[6], высоко подпрыгивая на каждом шагу. Он редко захаживал на уровни с низкой гравитацией, и здесь ему было не по себе. Миллер всю жизнь прожил на Церере, но и его, правду сказать, кориолисова сила малость покачивала.

- Итак, - начал Хэвлок, набрав код места назначения, - ты повеселился.

- О чем это ты? - спросил Миллер.

Загудел, оживая, электромотор, и кар покатился по туннелю, поскрипывая пенопластиковыми шинами.

- Показал землянину, как говорят на внешних мирах, да? -спросил Хэвлок. - Я и половины не понял.

- Нет, это не астеры морочили землянина, - объяснил Миллер. - Тут разница между бедняками и образованными людьми. Хотя я и вправду малость позабавился.

Хэвлок рассмеялся. Он умел принимать шутки в свой адрес без обид. Оттого ему так хорошо давались командные игры: футбол, баскетбол, политика.

Миллер в эти игры играть не умел.

Церера, портовый город Пояса и внешних планет, с диаметром двести пятьдесят километров, могла похвалиться десятью тысячами километров коридоров в несчетных слоях. Чтобы раскрутить ее до 0,3 g, лучшие умы инженерно-производственного концерна «Тихо» трудились полпоколения - и до сих пор изрядно гордились собой. Сейчас на Церере было больше шести миллионов постоянного населения, а тысяча кораблей, причаливавших ежедневно, увеличивала его и до семи.

Платина, железо и титан с Пояса. Вода с Сатурна, овощи и мясо из обогреваемых зеркалами теплиц Ганим еда и Европы, прочая органика с Земли и Марса. Гелий-3 из обогатительных станций Реи и Япета. Через Цереру текла река богатства и могущества невиданной за всю историю человечества величины. А там, где процветает торговля, не обходится без преступности. Где есть преступники, там будет и служба безопасности, чтобы держать их в рамках. Люди вроде Миллера и Хэвлока, чья работа - гонять на электрокарах по широким пандусам, чувствуя, как уходит из-под них искусственная гравитация вращения, и расспрашивать дешевых шлюх о событиях той ночи, когда рэкетир Буми Чаттерджи перестал собирать дань для общества «Золотая Ветвь».