Монсеньор Людовик взглянул в испуганное лицо короля и, повернувшись к своим друзьям, приказал:

— Наденьте на него железную маску!

И с этими словами он навалился на брата и схватил его за горло, чтобы тот не кричал. Решив, что это конец, король потерял сознание. Пока Фариболь возился с маской, монсеньор Людовик быстро поменялся со своим братом одеждой, не забыв надеть и его большой парик, уже вошедший тогда в моду. Теперь, взглянув на него, никто бы не усомнился, что перед ним Людовик XIV.

Фариболь и Мистуфлэ положили короля на кровать.

— А теперь, монсеньор, — сказал Фариболь, — нам нельзя терять время. Бежим, немедленно!

— Бегите, — спокойно ответил монсеньор Людовик.

— А ты? — с испугом спросила Ивонна.

— Нет. Но можешь не волноваться, я ничем не рискую. Через несколько дней мы встретимся, чтобы больше никогда не разлучаться. Я хочу выйти отсюда как король.

— А если губернатор заподозрит…

— Невозможно. Кроме того, я вынужден так поступить, ведь в противном случае, обеспокоенный столь затянувшейся встречей братьев, он непременно явится сюда. Не бойтесь… Я выберусь с острова еще раньше вас.

Все еще сомневаясь, они тем же путем спустились в «зал гробов», оттуда — в «зал воронок» и вскоре уже сидели в лодке.

Между тем монсеньор Людовик, подойдя к двери, громко позвал тюремщика. Губернатор лично поспешил открыть ему дверь и склонился в низком поклоне.

— Вы были правы, — признал он, — положение этого несчастного больно ранило мое сердце. Он также под большим впечатлением от нашей встречи… Несколько часов его не стоит тревожить. Я же хотел бы немедленно отбыть. Передайте на корабль, пусть готовятся к отплытию. Шлюпка еще на берегу? Чудесно, чудесно… Да, поумерьте на сегодня вашу строгость к заключенным, устройте им что-нибудь вроде праздника, пусть они хотя бы на день забудут о своих мучениях.

И с этими словами монсеньор Людовик отправился к шлюпке, поднялся на борт корабля и отбыл в Тулон, где и должен был встретиться со своими друзьями в гостинице «У моряка».

Глава XXII

ГУБЕРНАТОР В РАСТЕРЯННОСТИ

После отплытия корабля Сен-Map, горевший нетерпением узнать, какое впечатление произвела на узника встреча с августейшим братом, тут же забыл все указания короля и поднялся в камеру.

То, что он увидел, повергло его в смятение: узник лежал на кровати без видимых признаков жизни. Дрожа от страха, губернатор поспешил снять с него железную маску и протер ему лоб холодной водой.

Наконец Людовик XIV пришел в себя, приподнялся на ложе, с удивлением посмотрел по сторонам, а затем, вновь откинувшись на кровати, спросил:

— Где я?

Сен-Map наблюдал за ним со все возрастающей тревогой. Вдруг, вспомнив все, что с ним произошло, король вскочил с кровати и закричал:

— Пленник! Я пленник! А он бежал!

— Ради Бога, монсеньор, успокойтесь!

— Успокоиться? Да как я могу успокоиться, негодяй, если ты упустил того, кого я вверил твоим заботам и кто теперь станет оспаривать у меня трон?.. Я вас всех повешу! Кожу сдеру, в тюрьме сгною, сожгу живьем, если вы не поймаете его раньше, чем он отберет у меня престол!

Теперь Сен-Map был напуган уже по-настоящему. Если сначала он решил, что узник просто бредит, то, услышав, с какой уверенностью и твердостью тот говорит, он начал понимать правду. Тем не менее, будучи человеком хладнокровным и хитрым, губернатор не дал растерянности овладеть собой, и, склонясь перед королем в низком поклоне, произнес:

— Ваше величество, я всего лишь верный вассал, смысл жизни которого — служить своему королю. И если по моей вине вы оказались в столь неприятном положении, я сделаю все возможное и невозможное, дабы исправить это досадное недоразумение. У меня есть надежные, храбрые люди, и они скоро доставят вам удовольствие увидеть труп вашего врага.

После этих слов король постарался восстановить душевное равновесие, ведь в сложившейся ситуации ему оставалось только ждать и надеяться на помощь Сен-Мара. Кроме того, к моменту его разговора с губернатором у монсеньора Людовика было уже серьезное преимущество во времени… И он наверняка не преминул им воспользоваться в силу природного ума и решительности. У той же прислуги на корабле бывший узник мог, не вызывая ни малейших подозрений, узнать, где именно останавливался граф де Марли на своем пути к острову Святой Маргариты. Но самое страшное для Людовика XIV заключалось в том, что в одной из гостиниц он оставил на хранение хозяину важные бумаги, удостоверявшие его королевскую власть, и если монсеньору Людовику удастся завладеть ими, он везде будет принят как истинный король Франции, тогда как его брата сочтут за обманщика…

Между тем губернатор тщательно обыскал все помещение и обнаружил под ковром «дверь» Фариболя, после чего ему уже не составило труда представить себе, что именно произошло.

Он простился с королем и, закрывшись в своих покоях, некоторое время обдумывал случившееся, а затем приказал позвать Росаржа. Майор едва не лишился чувств от страха, когда Сен-Map поведал ему историю бегства монсеньора Людовика и его друзей. Оба не сомневались в том, что это дело рук их старых знакомых по Пиньеролю.

Первой мыслью майора было обратиться за помощью к Ньяфону, уже неоднократно доказывавшему свою хитрость и неистребимую мстительность, но тот куда-то исчез, и лишь после длительных поисков Росарж обнаружил его, едва живого, в одном из каменных «гробов». Как говорится, зло бессмертно, и Ньяфон вскоре пришел в себя, причем еще более злобным и мстительным, чем раньше.

Преследователи договорились, что на следующее утро они отправятся на поиски монсеньора Людовика, однако Ньяфон попросил для себя несколько дней, дабы собраться с силами. На самом же деле он просто хотел сделать все сам и в полной мере насладиться своей местью.

Ивонна, Фариболь, Мистуфлэ и Онесимо с нетерпением ожидали в Тулоне монсеньора Людовика, который вскоре, как и было условленно, присоединился к ним. Все как будто складывалось хорошо. В покоях графа де Марли бывший узник нашел все бумаги короля, но, помимо них, еще и королевскую печать, открывавшую ему и его друзьям все двери.

Но беглецам не следовало забывать про осторожность, ведь губернатор, обнаружив подлог, уже наверняка послал за ними погоню. Поэтому, хотя Ивонне и не хотелось расставаться со своим мужем, она уговорила его ехать вперед, не дожидаясь ее. Остальные собирались отправиться через два часа вслед за ним, чтобы прикрывать его с тыла и задержать, если потребуется, преследователей.

Между тем последние быстро продвигались по следам беглецов. Росарж, страстно желавший выслужиться перед королем, превратился в настоящую ищейку, заставляя золотом, побоями и угрозами говорить всех, кто попадался им по пути.

Той же ночью они прибыли в тулонскую гостиницу.

Предвкушая хороший ужин и мягкую постель, король облегченно вздохнул. Любивший вкусно поесть Росарж охотно составил ему компанию, поглощая пищу и вино в количествах, способных отпугнуть кого угодно, но только не Короля-Солнце.

После ужина под влиянием винных паров майор обратился к королю с небольшой речью:

— Монсеньор, я вам бесконечно признателен за честь быть приглашенным к вашему столу, но я был бы недостоин этого, если бы хоть на мгновение забыл о цели нашей поездки: как можно скорее изловить проклятого беглеца… На мой взгляд, он еще где-то здесь, а посему я пойду побеседую с хозяином этой гостиницы.

— Хорошо, а я пока что посплю несколько часов… Вы же, похоже, не ведаете усталости, вот и займитесь всем остальным…

Росарж, бормоча слова благодарности за похвалу, отвесил королю низкий поклон и направился в общую залу.

Все люди из свиты Людовика XIV спали прямо за столами, среди остатков трапезы. Хозяин гостиницы, месье Дюран, спокойно дремал у камина. Росарж подошел к нему и грубо потряс за плечо. Месье Дюран Мгновенно проснулся и, оскорбленный столь невежливым обращением, раздраженно спросил: