Она поцеловала его еще раз, медленно, тепло и сладко.

— Я знаю. Но не волнуйся. Мы в Морганвилле. Ничто никогда не будет совершенным.

Прикосновение его языка к ее губам заставило ее хотеть выбросить телефон и залезть назад на кровать.

— Хм. Несовершенство является на вкус довольно фантастическим, на самом деле. Это действительно начинает мне нравиться.

Ее телефон зазвонил снова.

— Что? — Огрызнулась она, когда ответила.

Мирнин, конечно.

— Ты уже идешь?

— Нет!

— Клэр, есть вещи, которые необходимо сделать.

— Здесь тоже, — сказала она. — И я остаюсь здесь, поверь мне.

Мирнин помолчал, а потом сказал:

— Боб был бы очень разочарован в тебе.

— Боб паук?

— Он смотрит на тебя, как на мать. Я удивлен отсутствием твоей трудовой этики. Подумай, например, ты установила для…

И она повесила трубку, поставила телефон на виброзвонок и расслабилась в руках Шейна.

— Ты не уходишь, — сказал он. Он был удивлен. — Ты всегда уходишь, когда он звонит.

— Не сейчас, — сказала она. И снова поцеловала его, сладко и нежно.

Поскольку у них было все время мира.

Шейн мирно заснул, лежа напротив нее в постели; они ничего фактически не сделали, в конце концов. Было достаточно просто лечь вместе, кожа к коже, чувствуя себя в безопасности, расслабленности и тишине…

Это, возможно, был почти нормальный день. Почти.

Непосредственно перед тем, как погрузиться в сон, он вздохнул у ее шеи и прошептал:

— Ты здесь, — этого было достаточно, чтобы заставить слезы сформироваться в ее глазах, и они потекли, когда он продолжил еще через нескольких секунд, — Я люблю тебя, Клэр.

Она лежала неподвижно в течение получаса, вероятно, просто… наслаждаясь этим.

Облегчение. Чувство возвращения его обратно, реального, живого.

Настоящего.

Действительность не была чем-то, что она могла долгое время запирать, хотя; телефон продолжал гудеть и гудеть. Мирнин, идиот, собирался израсходовать заряд аккумулятора в ближайшее время. Она рассмотрела вариант его поломки, но, наконец, подняла его, ответила и прошептала:

— Что?

— Клэр, — сказал Мирнин. — Клэр, пожалуйста. Это важно, очень важно. Оливер хочет поговорить с тобой как можно скорее. Мне жаль, если я расстроил тебя, но…

О, великий. Оливер. Он, наверное, хотел полный отчет обо всем; Клэр повернулась немного, чтобы взглянуть на Шейна, но он уже крепко спал, совершенно спокойно. Такой уязвимый.

— Буду там через минуту, — прошептала она.

— Только ты, — сказал он. — Пожалуйста.

— Без проблем. — Она закрыла телефон и осторожно, медленно выскользнула из постели.

Шейн немного переместился, застонал и перевернулся, уткнувшись лицом в подушку. Но не проснулся.

Одеться не заняло много времени; она нашла свои джинсы, футболку и обувь достаточно легко, и она фактически никогда не снимала нижнее белье. Она сделала паузу, чтобы посмотреться в зеркало на выходе из комнаты; был счастливый румянец на щеках, и даже при том, что не было ничего, о чем она, возможно, не сказала бы маме, это все еще чувствовалось близким. Очень. И она была похожа на кого-то с тайной.

Мирнин и Оливер просто оказались перед необходимостью преобладать над этим. Она провела пальцами по волосам и уложила их как можно лучше, отперла дверь и выскочила.

Ее телефон загудел снова. Она ответила на него, когда шла.

— Хорошо, прекрасно, я иду. Где ты?

— В гараже, — сказал Мирнин. — Поспеши, — он повесил трубку. Ну, это было странным.

Чрезвычайно странным, фактически. Почему Оливер, из всех людей, болтался в гараже, дожидаясь ее отчета? Не то чтобы это было немного более странно, чем много вещей, продолжающихся сегодня. Или фактически, когда-либо.

Она добралась до главного зала, где Ева обычно наливала кофе. Евы и Майкла нигде не было видно, и она надеялась, что они нашли какое-нибудь собственное уединенное место прямо сейчас. Они нуждались в этом. Майкл пытался сделать хороший вид, но было довольно ясно, сколько он волновался по поводу Евы, и насколько он хотел, чтобы все было хорошо. По крайней мере, это было ясно Клэр.

Возможно, не так ясно для Евы.

Было много странных вампиров вокруг, но они проигнорировали ее, толкаясь, чтобы делать свои собственные дела. Люди больше не были важны, думала она; теперь, когда вампиры могли бороться с драугами, последней вещью, которую они хотели, был их банк крови и кровь под ногами. Теперь они были заняты.

Ей нравилось, что ее игнорировали.

— Эй, — сказал тихий голос позади нее. Она повернулась и увидела, что дверь была приоткрыта на щелочку, и через нее выглядывала часть узкого лица. Кто-то ниже, чем она, и вероятно не вамп. — Не ходи, Клэр.

Дверь открылась шире, и Клэр увидела, что это была, из всех людей, Миранда — городская девушка, экстрасенс Морганвилля. Если у нее была какая-либо реальная семья, Клэр никогда не встречала их; чаще всего девочка смотрелась, как будто одета из одного из контейнеров с пожертвованной одеждой, и она ни на кого не смотрела… там. Пока внезапно она не сосредоточилась на тебе. Тогда вещи действительно стали интересными. Клэр не была верующей в экстрасенсорные предсказания, когда приехала в Морганвилль — она была слишком научной для этого. Но несколько столкновений с Мирандой, и она была подготовлена, по крайней мере, к развитию идеи какой-то настолько тайной физики, что никто еще не мог вполне объяснить ее.

— Не иди куда, Мир? И что ты здесь делаешь? Я думала, что ты уехала из города!

— Я пыталась, но не смогла уехать, — сказала Миранда и распахнула дверь настежь. Это был какой-то склад, с грудой коробок. — Я прячусь здесь.

— Тебе не нужно этого делать. Мы позволили бы тебе остаться с нами…

— Это не очень хорошая идея, — сказала она с уверенностью, которая была слишком твердой для ее возраста. — Ты знаешь, что случается, когда я рядом. Я стараюсь продержаться на своих собственных столько, сколько могу.

— Миранда…

— Я только хотела сказать тебе не идти. Это все, — ее голубые глаза сосредоточились на Клэр.

Было что-то печальное в выражении девочки, что не заставляло Клэр чувствовать себя лучше. — Ты должна вернуться к Шейну. Ему хорошо теперь. Я не думаю, что он собирается быть сумасшедшим.

— Он сходит с ума? — спросила Клэр.

Миранда пожала плечами.

— Возможно, — сказала она. — Нелегко говорить про него. Я думаю, что это потому, что я не понимаю мальчиков хорошо, — сказала она с чрезвычайной серьезностью, и Клэр старалась не засмеяться.

— Кто понимает? В любом случае. Куда, как предполагается, я не должна идти? — поскольку предупреждения Миранды, в то время как обычно на носу, редко происходят логическим способом. Это всегда происходило заранее, но насколько раньше, чем это произойдет, был нерешенный вопрос. Как только Клэр не пыталась изобразить интервалы в виде графика. Это было как случайно, так и значение числа пи, и это делало ее подобной Мирнину.

— Дом, — сказала Миранда незамедлительно. — Не ходи домой.

— Я вряд ли пойду домой прежде, чем ситуация снаружи станет лучше, — сказала Клэр мягко. — Таким образом, это, вероятно, не проблема, правильно?

— Возможно, — согласилась Миранда, но она все еще выглядела обеспокоенной. — Я просто… это продолжает перемещаться. Я не понимаю. Возможно, ты должна просто остаться здесь со мной и не ходить никуда. Это более безопасно.

— Я не могу остаться здесь, милая. Слушай, у тебя есть еда? Вода?

— Я взяла немного из других шкафов. Из баров воду и энергетические напитки. Ты когда-либо читаешь этикетки? Это немного страшно. И не очень приятны на вкус. В следующий раз, когда Ева сделает печенье, я возьму немного. — Клэр не могла сказать, было это обещанием или предсказанием. Она решила не думать об этом.

— Мир, спасибо, но мне правда нужно идти. С тобой все будет хорошо здесь?

— Здесь? — Миранда кивнула. — Я буду в порядке. Но ты действительно не должна идти домой.