— Вот теперь я действительно узнаю ученика самого Ногая, — продолжал скалиться Фень.

С кряхтением поднявшись, тайпэнто двинулся вдоль стены, опираясь на нее рукой.

— Вот демон, кажется, я рассек себе сухожилие на левой руке, — задумчиво произнес Мао, останавливаясь на мгновение и осматривая исполосованное запястье. — Пальцы совсем не слушаются, и еще не скоро будут.

— Тебе не простят подобного, — Император уже вернул себе утраченный самоконтроль и обратился к Феню то ли с укоризной, то ли с разочарованием. — Аристократия, армия и сиккэн не подпустят тебя и близко к реальной власти, даже если не будут знать о твоем преступлении, которое ты, может быть, еще сумеешь списать на кумицо.

— Конечно, сумею, — кивнул тайпэнто. — Но речь не об этом. Неужели, мой повелитель, вы считаете, что я настолько наивен, алчен и глуп. Я прекрасно знаю, кто и как поведет себя после тех или иных событий. И именно поэтому я готовился к этому дню годами, как я уже пояснил это нашей прекрасной гостье. Нужные люди давно уже заняли нужные мне места, оставалось лишь взять на себя всю самую грязную работу, на которую многие из них не решились бы никогда. Они действительно любят Империю, что тут поделать.

— Империю, которую ты придаешь.

— Нет, все не так банально, — Мао замер в том месте, что было размечено по–особому, и располагалось совсем рядом с главным сегментом магической фигуры. — Я тоже очень люблю Империю. Просто у меня есть несколько предложений по ее улучшению и рационализации, которые, я боюсь, не найдут одобрения ни у Всесильного Тэна, ни у вас, Великий Владыка.

— Ты делаешь правильный выбор, — в этих словах Старшей Сестры уже не было ничего, кроме лишь восхищения. — Приняв наш дар и нашу поддержку, ты станешь тем, кого уже никто не сможет остановить. Богатства, сила и власть должны принадлежать достойному, и я рада буду принять поддержку такого союзника.

Хохот главы рода Синкай не дал кумицо закончить.

— Неужели, большинство таких идиотов как Мори и вправду ведется на эту чушь, — отсмеявшись, Мао вытер глаза руками, оставляя при этом на щеках размазанные розовые полосы. — Спасибо, но нет. Я уж как–нибудь сам разберусь со своим гонораром.

— У тебя еще есть возможность одуматься, — с нажимом сказал Император.

— Вы все равно прикажете убить меня после этого, — пожал плечами толстяк. — Так что, простите, мой повелитель, не вижу для этого никакого резона.

— Подумай, я ведь могу дать тебе гораздо больше, чем кто–либо еще! — голос кумицо, бархатистый и мягкий, ласкал и звал за собой.

— Да неужели? — насмешливо фыркнул Фень. — Знаешь, я часто смотрюсь в зеркала, и то, что я вижу там, действует весьма отрезвляюще. Я не тот, кому ты бы могла подарить настоящее чувство, а ты не та, в искренность кого я сумел бы поверить. У меня завышенная самооценка, но не настолько.

С трудом наклонившись, толстяк начертил окровавленным ногтем еще один символ над «узлом» из лучей, разбегавшихся в разные стороны. Разогнувшись, он еще раз взглянул на своих оппонентов — ни один из них так до конца и не верил в происходящее.

— Вы были противниками достойными честного боя, жаль только я слишком циничен, чтобы преподнести вам такой подарок.

Негнущиеся пальцы переплелись в сложный знак, и в глазах тайпэнто Синкай отразилось все буйство стихии огня, завертевшегося страшным вихрем посреди тронного зала. В глубинах жирного пламени стремительно начали таять две изломанных черных фигуры.

Глава 17

Лето всегда уходило из южных провинций медленно и как–то неохотно. Деревья подолгу щеголяли сочной зеленью листьев, а бесчисленные озера и запруды кишели перелетными птицами, становившимися в это время года главной добычей охотников и неизменным блюдом даже на самом бедном крестьянском столе. В дневные часы на улицах городов и деревень по–прежнему властвовал жаркий зной, но после заката его уже уверенно сменял собой обжигающий осенний холод.

Большая группа людей, пробиравшихся посреди ночи по парку крепости Юэ–сэн, и очень старавшихся делать это как можно незаметнее, медленно приближалась к гостевым домам. Несмотря на строжайший запрет разговоров, за спиной у старшего пристава Ву периодически раздавались негромкие, но весьма красочные ругательства, адресованные ночной прохладе и «слепым копытным», умудрявшимся поминутно наступать на пятки впередиидущим. Гневное шипение Ву–Мина позволяло на некоторое время восстановить порядок, но вскоре все вновь начиналось сначала.

Низкие дождевые облака все плотнее затягивали звездное небо, и к намеченной цели отряд вышел практически в полной темноте. Быстро рассыпавшись между деревьев, подступавших к открытому пространству, на котором располагался дом, люди замерли в ожидании. Спустя какое–то время от стены здания отделилась невысокая фигура и семенящим шагом проскочила через поляну в сторону затаившихся бойцов.

— Что? — резко выдохнул Ву, выходя первым навстречу вновь прибывшему.

Пожилой слуга поспешно склонился в поклоне, чуть ли не складываясь при этом пополам, и начал быстро шептать, умудряясь даже сейчас добавлять в голос отчетливые нотки почтительности и благоговения.

— Все там, высокочтимый. Тайпэн Хань и его оба демона в центральных комнатах. Слуги спят в задних помещениях. Из охраны только четверо воинов рода Юэ, но им, как ты и велел, я добавил в вечернюю трапезу сонного зелья, и они более не опасны. Другой свиты с предателем–дзи больше нет.

— А эти тиданьские шакалы?

— Оба в доме, высокочтимый. Тиун и его брат пили весь вечер, и сейчас уже валяются без задних ног в пьяном дыму.

— Степные скоты, — брезгливо сморщился Ву. — И жили по–скотски, и сдохнут также. А ты молодец, Ёками, сделал благое дело для всей нашей семьи.

— Служение роду Юэ — честь для меня, младший хозяин, — снова согнулся в поклоне слуга.

— Но вознагражден ты будешь не только честью, — улыбнулся пристав.

Тугой кожаный кошель исчез за пазухой у Ёками, и Ву коротко мотнул рукой, подзывая к себе стоявших поблизости людей.

— Просветленный, надеюсь, вы и ваши помощники готовы? — обратился потомок правителей Чжу к широколицему и довольно упитанному монаху, поверх красных одежд которого был накинут сейчас теплый походный плащ.

— Разумеется, — искатель истины степенно кивнул своей обритой головой. — Мы с братьями все трижды проверили, у порождений подземелья не будет шансов в схватке с вашими бравыми воинами.

— Я очень рассчитываю на вас, — сказал Ву–Мин в той же учтиво–сдержанной манере, что и монах. — Тоби, помоги просветленным занять свои места, и как только ты вернешься, начнем атаку.

Один из внучатых племянников тайпэна Ши Гханя, невысокий полноватый крепыш семнадцати лет отроду, молча, сделал призывный жест, и группа из девяти монахов, следовавших вместе с остальным отрядом, двинулась следом за ним, обходя гостевой дом по окружности.

— Значит так, — собрав ближайших сподвижников в тесный кружок, Ву решил повторить уже не раз оговоренные детали. — Зетцу с десятком своих парней заходит со стороны чайной террасы. Тао и Котаро с солдатами войдут через дверь для прислуги, не забудьте принести мне с кухни головы этих кривоногих ублюдков. Я с оставшимися через главные двери, встречаемся в главных комнатах. Колдуна убить без разговоров, его демонов по возможности взять живьем. Есть у меня на них кое–какие планы, — глаза старшего пристава масляно блеснули, а улыбка стала еще плотояднее. — Что говорить наутро все знают, и никаких лишних телодвижений, Гао итак будет переворачивать город вверх дном. Где искать он, конечно, догадается сразу, но если вы не дадите ему лишнего повода, то уверен он предпочтет списать все на каких–нибудь старых врагов этого предателя или вообще на лазутчиков–юнь. Пусть императорская тайная служба после этого побегает, а достать любого из нас у них, все равно, руки коротки.

Из темноты, запнувшись о корень и выматерившись сквозь зубы, выкатился Тоби.