— Мне кажется, это замечательное решение, — чуть слышным голосом произнесла Мейв. — Особенно после того, что произошло с несчастными евреями в Германии, и Польше, и Австрии…

Сара никогда в жизни не слышала о том, что произошло с евреями в Германии, Польше и Австрии. Несколько смущенная, она сказала неопределенно:

— Да, конечно. Нацисты. — Затем добавила: — Поэтому мне и кажется, что очень важно сделать это официально. Я не боюсь нацистов. Я вообще никого не боюсь.

— Здорово! — воскликнула Крисси. — Я тоже никого не боюсь. Хочешь закурить? — Она протянула пачку «Лаки».

— Ого! Ты привезла с собой сигареты!

— Да, я хорошо подготовилась. На вот. — Она подвинула к Саре хрустальную пепельницу и протянула ей золотую зажигалку.

— А знаешь, что у меня в чемодане? Бутылка хорошего вина. И почему бы мне не притащить ее и мою двоюродную сестру Марлену сюда? Мы устроим вечер знакомства.

— А тебе не кажется… — попыталась что-то сказать Мейв.

Крисси улыбнулась во весь рот:

— Давай тащи. Мне кажется, это превосходная идея.

— Знаешь, — сказала Сара, — когда ты улыбаешься, ты становишься просто красавицей. — Затем она повернулась к Мейв. — А тебе даже и улыбаться не надо. Ты и так красавица. Сейчас принесу вино.

— Это моя двоюродная сестра Марлена. Она из Чарльстона. Ее фамилия Лидз. Мы обе девушки из семьи Лидзов. И наш прапрадедушка сделал первый выстрел в форте Самтер — тот, который был услышан во всем мире.

Я в смущении опустила глаза. Но Мейв сказала:

— Это не тот выстрел был услышан во всем мире. Выстрел, который был услышан во всем мире… — Она замолчала.

Сара улыбнулась:

— Продолжай.

Мейв покачала головой:

— Прости. Я…

— Выстрел, звук которого был услышан во всем мире, был сделан в Лексингтоне, Сара. Во время Революции, — сказала я, — а не во время войны между Севером и Югом…

Сара рассмеялась:

— Ну что же ты мне раньше не сказала? Вот теперь я оказалась в дурацком положении.

— Я совершенно не хотела исправлять тебя, — сказала Мейв. — У меня эти слова вылетели прежде, чем я подумала.

— Все в порядке, Мейв, — сказала ей Крисси. — Сара совсем не обижается, ведь правда? Я же говорила, что Мейв очень умная. Она всегда занималась только с частными учителями.

— Давайте за это выпьем, — весело сказала Сара. Она откупорила бутылку вина. — У вас здесь есть стаканы? Мы привезли только два. У нас в чемоданах больше не было места.

— Я не буду, — поспешно сказала Мейв.

— Нет, это необходимо, — настаивала на своем Сара. — Мы должны выпить за нашу дружбу, все четверо.

— Давай, — поддержала ее Крисси. Она принесла два стаканчика для зубных щеток. — Обязательно надо выпить, Мейв. Выпьем за то, чтобы стать настоящими друзьями.

Я видела, что Мейв не хочет пить.

— Не надо заставлять ее, если она не хочет, — сказала я.

— Может быть, у тебя в семье есть алкоголики? — как бы между прочим спросила Сара. — И ты из-за этого боишься пить? Папа всегда говорил, что у ирландцев часто бывают проблемы с алкоголем. — Затем она вдруг хихикнула. — Но вот моя мама — алкоголичка, хотя и не ирландка. Поэтому Марлена тоже немного боится пить. Она боится, что алкоголизм у нас в крови. Но мы выпьем лишь совсем немного вина. Так что нечего беспокоиться.

Я не могла поднять глаз. Сара была просто невыносима.

— И нечего тебе смущаться, Марлена, — сказала Сара. — Это ведь моя мама — пьяница.

Мне казалось, я просто провалюсь сквозь землю от стыда, но, похоже, на Мейв ее слова не произвели особого впечатления.

— Мой отец, — сказала она, — действительно пьет. Но я не знаю, алкоголик ли он. Я… ладно, налейте и мне немного. Ведь это — особый случай, правда?

— Ну конечно, — радостно согласилась Крисси. — Сейчас достану конфеты.

— Давай. Но только сегодня, — сказала Сара, — поскольку сегодня действительно особый случай. После этого мы не будем часто есть шоколадные конфеты. Шоколад очень портит кожу. Мы будем толстыми и прыщавыми, и тогда у нас не будет мальчиков. Или, вернее, мужчин.

Она уже решила, что заставит Крисси сесть на диету. В той было килограммов пять лишнего веса. Без этих пяти килограммов у нее будет потрясающая фигура. Краем глаза Сара заметила, что Крисси положила свою конфету обратно в коробку. Прекрасно! Она хотела, чтобы все четверо были самыми красивыми девушками в Чэлмер.

— Через несколько минут время ужина. Надо допить вино. — Она опять наполнила стаканы, вытряхивая из бутылки последние капли.

В дверь осторожно постучали.

— Девочки, я только пришла познакомиться с вами, — послышался птичий голосок.

— О, черт подери. — Крисси быстро вскочила с кровати. — Это ОНА, — прошептала она. — Старуха Чэлмер. Живей! Нужно быстро убрать все улики… Черт! — Она запихнула пепельницу под кровать и стала размахивать руками, разгоняя дым.

Я схватила стаканы и, открыв комод, запихнула их туда, забрызгав стопку ночных сорочек. Сара, увидя, как Мейв выбрасывает в открытое окно пачку сигарет, сделала то же самое с пустой бутылкой.

— Заходите, — сказала Крисси, услышав звон разбившейся внизу бутылки. — Пожалуйста, входите, мисс Чэлмер. Ф-фу — пробормотала она вполголоса.

Отворилась дверь, и в комнате появилась Джинни Фербуш, покатываясь от хохота.

— Как вам живется, детки? «Дерьмовски хорошо, садимся на горшок!»

— Черт бы тебя подрал! — завопила Сара.

— Джинни Фербуш! — протянула Крисси. — Я могла бы и догадаться!

— Привет, Крисси! Не видела тебя с тех пор, как мы покинули Уинтон. В прошлом году я была в «Три», Там намного лучше, чем в Уинтоне, где был просто дурдом. А где ты училась в прошлом году? Можно, я буду есть за вашим столом? Я должна сидеть с С. Т. Стувесант, но я ее просто не перевариваю. Она считает себя лучше других. Ну как, девочки? Ну пожа-а-алуйста!

— Полагаю, что ты окажешь нам большую честь, — произнесла Мейв.

— Черта с два, — чуть слышно прошептала Сара.

— Завтра вечером мы подсветлим твои волосы, — сказала мне Сара, когда мы гасили свет в комнате.

— Я просто не знаю, Сара.

— Я знаю. В конце месяца у нас будет совместный вечер со школой святого Иоанна, что находится на другом берегу озера, и я хочу, чтобы ты выглядела лучше всех. Конечно, вообще-то это не имеет особого значения — я думаю, будут одни сосунки, целая куча сосунков.

— Может быть, придут и старшеклассники.

— Это единственное, что меня утешает.

Мы помолчали некоторое время, каждая из нас думала о своем. Затем я сказала:

— Мне ужасно нравится Мейв. Она действительно очень красивая и приятная девочка.

— Согласна, — сказала Сара. — Но я обожаю Крисси. Она самая веселая.

— Мне она тоже нравится, но мне кажется, что она немного резкая.

— Да, пожалуй. Но, возможно, и ты была бы резкой, если бы тебе пришлось пережить то же, что и ей.

— Наверное. Сара, зачем ты решила им все рассказать о своей маме… о том, что она пьет?

— Зачем же иметь какие-то секреты, если мы будем дружить? Кроме того, я так и не рассказала им свою самую страшную тайну. О том, что отец отправил маму в сумасшедший дом.

— Сара! Это просто лечебница. Нет, ну ты знаешь…

Сара засмеялась:

— Ты даже не можешь подобрать подходящего слова, ведь так? Ты счастливая, Марлена. Ведь у тебя нет никаких страшных тайн?

Да нет, есть, подумала я. У меня есть от тебя один секрет. Я никогда не говорила тебе, как сильно моя мама ненавидит твою маму, а заодно и тебя, Сара. Я тяжело вздохнула.

— Я себя чувствую такой виноватой, — сказала Сара. — Я вот живу здесь, развлекаюсь и даже не вспоминаю о бедной мамочке, которая лежит в этом сумасшедшем доме, совсем одинокая и несчастная. Бедная, бедная мама. Бог покинул ее…

— Я уверена, что ты ошибаешься, Сара. Подожди немного и увидишь, — постаралась я поддержать сестру.

— Я думаю, что я должна помолиться за маму своему иудейскому Богу. Вот что я сделаю.