Мистер Димминг заговорил очень медленно:

— Итак, в основной состав команды вошли… — и снова замолчал. По-моему, Коннор готов был чем-нибудь в него запустить. — Роуз, Коннор, Мелоди, Элена, Родни и Молли. Клер и Аманда будут запасными.

— Почему я в запасных? — подскочила Клер.

— Ты набрала на два балла меньше Молли, — объяснил мистер Димминг. — Но ты обязательно полетишь с нами, будешь за нас болеть и участвовать во всех экскурсиях.

— Но я же помогала ей готовиться! Это несправедливо! — Клер была на грани истерики.

Я качнула головой и улыбнулась про себя. Как же мало Клер знает о справедливости и несправедливости.

Зато Молли вполне довольна и ничуть не расстроилась из-за подруги. За ней как раз пришла мама, и тренировка на этом закончилась.

Игра состоится уже завтра вечером, в четверг. Если мы выиграем, то в пятницу нас покажут в передаче «Доброе утро, Америка!» и отвезут на экскурсию в Белый дом. В субботу запланирована большая экскурсия по городу, а в воскресенье мы прилетим домой. Возможно, в понедельник утром мы вернемся в школу настоящими чемпионами. С огромным кубком.

В среду вечером мы складываем вещи и готовимся к поездке. Я никуда раньше не ездила, поэтому к сборам мы подошли серьезно. Я места себе не нахожу. Папа специально для моих вещей купил красный чемодан на колесиках: он пахнет как салон новой машины. Я прикасаюсь к нему и улыбаюсь.

Вчера мы с мамой ходили по магазинам. Жаль, что это не часто случается. Я сама выбирала себе вещи. Мы купили джинсы! И никаких трикотажных штанов — будь они хоть в сто миллионов раз удобнее и практичнее!

Когда мы проезжали мимо магазинчика с открытками, мне вдруг пришла в голову идея. Я напечатала:

«Зайдем, купим открытку? Пожалуйста!»

— Кому будешь дарить? — спросила мама, вкатывая меня в павильончик.

«Кэтрин. Поблагодарить. За помощь в подготовке».

— Ты у меня совсем взрослая. — Маме понравилась моя идея.

«И миссис В.?»

— Обязательно!

Мы нашли для миссис В. просто идеальную открытку: сотни ярко-оранжевых апельсинов, среди них один синий. И внутри надпись: «Ты одна на миллион! Спасибо!»

— Ей понравится, — сказала мама.

Для Кэтрин я выбрала открытку, на которой был изображен стол с ноутбуками, мониторами, плеерами, видеоиграми и девушка в наушниках. А снизу надпись: «Для меня ты всегда на связи. Спасибо!»

— Прямо как для нас делали, — сказала мама, расплачиваясь на кассе. Действительно, отличные открытки.

Около семи вечера приходит миссис В. помочь со сборами. Они с мамой принимаются за дело.

— Так, проверяем по списку от мистера Димминга, — начинает мама. — Черная юбка и белая блузка на игру.

— Есть, — отвечает миссис В., укладывая вещи в мой чемодан.

— Есь! — повторяет Пенни.

— Запасная белая блузка — просто на всякий случай, мало ли.

— Отличная мысль, — кивает миссис В.

Мама аккуратно складывает еще две блузки и мои любимые джинсы.

— Удобная одежда для экскурсий по городу. Деньги на сувениры. Солнечные очки. Фотоаппарат.

— Есть. Есть. Есть. Есть, — кивает миссис В.

— Пижама, зубная щетка, дезодорант, заколки.

— Все есть.

— Теплая курточка. Погода в марте часто меняется.

— Есь! — кричит Пенни.

— Зарядное для «Медитолкера», запасные аккумуляторы, бумажные платки, салфетки.

— Положила.

— Зонт берем?

— Для тебя или для Мелоди? Слушай, а ты свои-то вещи сложила? — смеется миссис В.

— Ну-у, почти. Я тоже переживаю. — Мама на секунду замолкает. — Виола, ты самая лучшая. Я совершенно спокойно оставляю с тобой Пенни. Знаю, ты присмотришь за ней не хуже…

— А Ириска? — перебиваю я.

Мама с миссис В. хохочут.

— Нет, правда, — говорит мама. — Если бы не ты, Мелоди и мечтать бы не могла об этой поездке.

«Мама, открытка», — печатаю я и пытаюсь дотянуться до ранца, закрепленного на спинке коляски. Мама достает из него конверт с открыткой и кладет передо мной, а я подталкиваю его к миссис В.

Миссис В. читает открытку и прижимает меня к себе так крепко, что у меня ребра трещат.

— Повешу ее на холодильник, — говорит она непривычно тихо. — Буду любоваться каждый день.

И миссис В. принимается сосредоточенно оттирать несуществующее пятнышко с туфель, в которых я не сделала ни шагу.

«Немного боюсь», — печатаю я.

— Глупости, Мелло-Йелло. Я уже приготовилась смотреть, как ты будешь выступать в передаче «Доброе утро, Америка!». На фоне громадного кубка.

«Было бы здорово!»

— Так, Диана, давай повторим план действий на завтра. Во сколько вылет? Пенни, глупая девчонка, это же трусы Мелоди, сними их с головы!

У мамы все записано в блокноте.

— Рейс завтра в двенадцать. Значит, нам нужно выехать из дому не позднее девяти утра, чтобы быть в аэропорту в десять, пройти регистрацию, проверить, как погрузят коляску, и еще иметь время в запасе.

— Странно, почему они выбрали дневной рейс. Вы будете в Вашингтоне в два, а игра — в семь. Маловато времени, — с сомнением произносит миссис В.

— Мистер Димминг говорит, это связано со временем заселения в отель. Студия от отеля через дорогу, так что не опоздаем.

Мама захлопывает мой новый чемодан, закрывает молнию, а у меня из глаз льются слезы. Не верится, что это происходит на самом деле. Завтра я буду в Вашингтоне, меня покажут на всю страну! Только бы все не испортить.

Мне так хочется позвонить Роуз, расспросить обо всем. Волнуется ли она? В чем она пойдет в Белый дом? Интересно, а встречу с первой леди нам устроят? Было бы супер! А может, мы с Роуз будем сидеть рядом в самолете? Так хочется быть обычной девчонкой.

В ночь накануне игры я почти не сплю. Утром мама умудряется умыть, одеть и накормить меня в рекордные сроки. Папа в это время собирает Пенни.

— Будем смотлеть самолетик? Будем смотлеть самолетик? — спрашивает она.

Папа хватает ее, поднимает над головой и, воя как реактивный двигатель, кружит на вытянутых руках. Пенни заливается смехом.

Мы выходим из дома. Миссис В. время от времени забегает вперед с фотоаппаратом, чтобы сохранить весь процесс «для истории». Она снимает, как меня усаживают в машину, как грузят мой красный чемодан, как я довольно улыбаюсь. А потом берет у папы камеру и снимает на видео. Да уж, теперь мы это утро не забудем, даже если захотим.

Пенни носится за Ириской вокруг вымытой до блеска машины. Мама, в симпатичном джинсовом костюме и паре модных кроссовок «Найк» — молодец! — ставит вещи в машину, и мы наконец можем ехать.

Папа отводит Ириску в дом и закрывает дверь.

— Все готовы? — спрашивает он.

— Ну, поехали! — говорит мама.

Пенни передается общее возбуждение, она хлопает в ладоши. Я все время улыбаюсь.

Я знаю, что у нас в запасе уйма времени, но все равно хочется, чтобы папа ехал быстрее. Вдруг мы опоздаем, вдруг забыли билеты, вдруг меня стошнит и придется вернуться?

В аэропорту на парковке для инвалидов полно свободных мест. Папа выгружает меня, коляску, вещи, Пенни с Душкой. Миссис В. фотографирует.

Мама несет Пенни, папа толкает тележку с багажом и Душкой, миссис В. везет меня. Уже через пару минут мы у регистрационной стойки, хотя кажется, что прошла целая вечность. На часах ровно десять утра.

— Доброе утро, — здоровается мама с девушкой-регистратором и протягивает ей билеты. — Мы на двенадцатичасовой рейс до Вашингтона.

— На двенадцатичасовой? — озабоченно переспрашивает девушка. Она щелкает по клавиатуре, ждет, снова щелкает и хмурится. Наконец говорит нам: — Простите, мэм. Этот рейс отменен. Сегодня отменено много вылетов: на северо-востоке страны сильные снегопады.

Отменен?Внутри у меня все сжимается.

— Какие снегопады? — спрашивает мама внезапно охрипшим голосом. — На улице солнце, даже туч нет.

— В Бостоне высота снежного покрова сто тридцать миллиметров, южнее погодные условия продолжают ухудшаться. Федеральное управление авиации не разрешает вылеты в такую погоду. Мы не принимаем на посадку рейсы, которые потом возвращаются на восток, а значит, не можем отправлять наши дневные рейсы. Все связано между собой. Извините, пожалуйста.