А вот дальше начинается простор для домыслов. Потому что даже звук, эту простую последовательность акустических колебаний, можно закодировать многими разными способами. А уж изображение… облегчая жизнь дешифровщика и допуская, что (связь ведь должна быть надёжна, а значит — проста!) передаётся плоская картина, иллюзия движения в которой создаётся изменением кадров… Каково разрешение этой картины, этих кадров? С какой частотой они меняются? По какому из десятков возможных алгоритмов производится уплотнение информации? Исходным материалом обеспечим: мега- и гигабайты танцующих чисел. Поди ухвати тот конец, с которого можно начать расплетать этот клубок! Догадайся, в каком ритме танцевать будет правильно!А вдруг чужаки используют несколько форматов?

Проблемы…

Если же зрительный аппарат чужаков принципиально отличается от аппарата виирай, если они передают какие-то совсем иные картины, которые даже при правильной дешифровке превращаются в нечто не слишком осмысленное… Ох, нет-нет! Только не это! Давайте облегчим жизнь дешифровщику! Ему, бедняге, и так приходится нелегко…

В данном конкретном случае дешифровщиком назначила себя Сарина. И ей уже удалось собрать кое-какие исходные данные. Транспорт продолжал неторопливо сближаться с флотом чужаков, передавая короткими вспышками сигнал 1–2 — 4–8 (три узких полосы: оптика, инфраоптика — на частоте, соответствующей температуре тела здорового виирай, плюс частота поглощения межзвёздного водорода); а меж тем его «глаза» и «уши» ловили обрывки и кусочки электромагнитных сигналов, исходящих от флота чужаков.

В сумме этих обрывков и кусочков накопилось уже много. Но при этом совершенно недостаточно. Низкая селективность смешивала разнородные сигналы в кашу. Кроме того, в некоторых диапазонах штатные приёмные устройства транспорта были полностью слепы и глухи. Бюджетная конструкция, дешёвая надёжность рабочей лошадки… Ох, немало бы сейчас отдала Сарина за то, чтобы иметь там, в фокусе контакта, настоящий мультичастотный приёмник, созданный по принципу «абсолютно чёрного глаза»! Приёмник, с равным успехом регистрирующий радиоволны и в километровом, и в микроволновом диапазоне, ловящий помимо видимого инфракрасное, ультрафиолетовое, рентгеновское и гамма-излучение. Всё и сразу. Причём с разбивкой по частотам… и по источникам… и с мощным вычислительным блоком для первичной обработки информации… и…

«Ага, сейчас. Придётся тебе извлекать смысл, играя на инструменте, который доступен. Ну это уж как всегда».

Классический, так сказать, дешифровщик возился бы с тем, что поступало в компакт Сарины, долго. Трудно сказать, насколько долго. Но то, что некоторые вещи невозможно сделать влёт ни при каком опыте — факт неоспоримый. Одна только первичная сортировка заняла бы при традиционном подходе несколько десятков арум-циклов. К счастью для Сарины, ей было не обязательно действовать полностью последовательно. Она могла воспользоваться (и пользовалась на всю катушку) своим тренированным пси.

Поэтому момент, когда она «ухватила за хвост» и декодировала первый обрывок звукового сигнала, наступил быстро. Почти невероятно быстро. Как оказалось, ничего революционно нового: стереозвук, несущая частота — около 70 (против стандартных для виирай 128). Только алгоритм сжатия странноват. Сигнал уплотняется слишком сильно, с неизбежными искажениями, но…

Мысленно пожав плечами, Сарина мысленно же хмыкнула и послала декодированный сигнал на динамики.

— …агр кавли исс упаро ильт…

Хезрас чуть ли не подскочил. Мич напряглась.

— …агр кавли исс упаро ильт…

— Что это?!

— Так наши чужаки разговаривают, — довольным тоном сообщила Владеющая. — Когда полагают, что их никто не слышит.

В этот момент приблизившийся к транспорту небольшой, тонн на двести, корабль выслал направленный сигнал. Сарина немедленно применила к нему уже известный алгоритм, вывела его в виде звука на динамики и добавила:

— А так — когда хотят быть услышанными.

— Можешь считать, что продул.

— Это почему ещё? — вскинулся Стручок.

— Осьминоги не разговаривают.

Близкая мигающая звезда — даже, собственно, не звезда, а, если как следует приглядеться, пятнышко клиновидной формы — посылала на фиксированной волне сообщение. Одно и то же, без заметных вариаций.

— Голосовые связки почти как у нас, — заметила, склоняя голову и полуприкрыв глаза, Миреска. — Трудно сказать, что здесь определяют особенности произношения, а что — фонетика языка, но… можно смело утверждать: у них есть горло, голосовые связки, язык, нёбо и губы. При желании я могу повторить эту фразу без особых искажений. А это значит, что они и в самом деле не насекомые, не осьминоги и не машины. Они — как мы.

— Только покрыты шерстью?

— Это тоже сомнительно. У разумных существ есть другие способы терморегуляции.

— Вы слышали сообщение, которое передают чужаки. Их корабль привёлся к нулю относительной скорости в половине мегаметра от нашего транспорта. Их способ кодирования звуковых волн достаточно прост и обратим. Пользуясь этим способом, я посылаю им ответное сообщение следующего содержания: «Приветствую вас на периферии Большого Узора, в космосе, принадлежащем расе виирай. Мы готовы поддержать дальнейший обмен информацией. Если вы приняли и поняли это сообщение, пришлите подтверждение, повторив его. Ждём ответа».

— Ну это уж слишком! Как они могут понять наше послание? Язык не сводится к логически обусловленной структуре, это…

— А ты что, лингвист?

— Нет. Но…

— То, что они разговаривают совсем как виирай, ещё не даёт представления об их возможностях. Кстати, Миреска! А вот, к примеру, твоя Сарина может понять сообщение на неизвестном ей языке при помощи пси?

— Всё не так просто. Насколько я знаю, естественный язык, обыденное мышление и восприятие мира мыслящим/говорящим существом составляют своего рода триаду. И чисто логическими методами значение символов речи выявить действительно нельзя, тут Молот прав. Но много ли надо понимать, чтобы записать и оттранслировать обратно наше сообщение?

— Я не об этом спрашивал.

— Знаю. Но я не так хорошо знаю теорию Овладения пси и границы возможностей, которыми обладает «моя Сарина», чтобы дать разумный ответ.

— Дай хотя бы гипотетический.

— Ну что ж… Говоря гипотетически, с ходу разобраться в чужом языке — задачка из сложнейших. К тому же Сарина специализировалась в иных областях приложения пси. Как-то раз она на моих глазах разбудила вулкан…

— Что? Вулкан?!

— …но понять чужой язык, если говорящие даже не являются виирай, — более трудная задача.

Пуля кивнул, принимая сказанное к сведению. И снова устремил взгляд на экран проектора.

Обмен словесными сообщениями, закодированными в радиосигналы, прошёл успешно. Настало время для нового этапа: обмена видеоданными.

Пользуясь обзорной камерой транспорта, Сарина сделала снимок части пространства со светилом системы в центре и послала его чужакам простым некодированным пакетом на той же частоте, на которой был сделан снимок. Для гарантии — дважды. Потом усложнила задачу, добавив четыре стандартных цвета, дающих при смешивании всё многообразие цветов, которые различают виирай. И, наконец, дважды послала четырёхцветную картину, используя стандартный метод сжатия двумерных изображений.

Однако чужаки не пожелали идти последовательным путём. Пока Сарина возилась со съёмками и пересылкой статичных картин, коммуникационные системы транспорта приняли короткий, на три с небольшим арум-цикла, видеопакет. Это было первое послание такого рода, которое попало к Сарине целиком, поэтому она с азартом и без промедления принялась за дешифровку.

Правда, задачка в итоге оказалась даже проще, чем она думала. Чуть ли не до разочарования. Около 75 кадров за тин-цикл, три цвета вместо четырёх, почти предельно простой алгоритм сжатия, сильно экономящий вычислительные ресурсы, но нагружающий повторяющейся информацией коммуникационные системы; наконец отдельно записываемый двухканальный звук… Составить обратный алгоритм тоже было задачей не из трудных. Но сначала Сарина, не удержавшись, повторно закодировала раскодированное послание и запустила его на экраны.