В створке со святым Христофором видно, как сильно тяготеет художник к достоверной передаче события и действий людей. Взгляды св. Христофора и младенца Христа, стоящего на коленях на берегу, встречаются, и святой перевозчик делает ребенку зовущий к себе жест рукой. Он шагает по воде, которая как бы действительно скользит по его ногам. В реке плавает множество рыб и даже русалочка. На берегу цветут кусты. От всего изображенного веет тихой радостью наивной сказки. Искусство Брудерлама и его анонимного последователя явилось той почвой, на которой двадцать лет спустя расцвел мощный гений Яна ван Эйка, вобравший в себя также и этот пленительный лиризм чистосердечия.
Мастер легенды о Марии Магдалине. Богоматерь с младенцем
Над изучением и атрибуцией картин музея работало много известных ученых, знатоков старой нидерландской живописи. Открытие новых имен не такое уж частое явление в искусствоведении. Этому предшествует долгий, кропотливый, но всегда увлекательный труд. Многосторонняя эрудиция, точный глаз знатока, изучение старых архивных материалов, умение проводить аналогии и сравнения в богатейшем и обширнейшем материале помогают установить родственность живописных произведений, разбросанных по музеям и частным коллекциям мира, и вернуть имя их создателя. Так, в каталоге музея 1904 года картина «Оплакивание Христа» значилась как произведение Рогира ван дер Вейдена. Однако при всем высоком качестве живописного выполнения картина никак не могла сойти за работу Рогира, хотя имела несомненные следы влияния его стиля. Крупный бельгийский ученый, специалист по старой нидерландской живописи де Лоо доказал, что «Снятие со креста» в Прадо неизвестного мастера и «Оплакивание Христа» в Музее Майер ван ден Берг принадлежат кисти одного и того же художника, которым может быть и действительно является по целому ряду признаков не кто иной, как Вранке ван дер Стокт (ок. 1420–1495), ставший после смерти Рогира главным художником Брюсселя и верным его последователем.
Стокт пытается найти такую же четкую графическую формулу для выражения чувств, охвативших людей, как это делал его учитель. Отсюда большую важность приобретает экспрессия жеста, мимики лица.
Мастер круга Брудерлама. Рождество
От окоченевшего измученного тела Христа в картине веет зловещим холодом смерти. Особенно выразительна тонкая женская фигура у подножия креста со вскинутыми в отчаянии руками, построенная вся на изломанных линиях силуэта.
Еще более графическая обобщенность, ради которой принесена в жертву даже естественная пропорциональность человеческой фигуры, свойственна другому брюссельскому последователю Рогира, так называемому Мастеру легенды о Марии Магдалине, получившему это прозвище по сюжету своего наиболее совершенного произведения. Он работал в конце XV — первой половине XVI века и, возможно, был учителем Барента ван Орлея. Некоторые идентифицируют его с Питером ван Конинкслоо, другие- с Барентом ван дер Стоктом. Однако вопрос о его подлинном имени остается по сей день все же открытым.
Триптих «Богоматерь с младенцем» изображает всего четыре персонажа: деву Марию с младенцем, св. Екатерину Александрийскую и св. Варвару. Мастер замыкает группу матери и ребенка четким геометрическим силуэтом, слева дав почти прямую линию, справа — волнообразную и мягкую, как бы соответствующую в своей вибрации тому нежному излучению чувств, которое исходит от персонажей. Голова богоматери кажется преувеличенной в своем размере, что еще больше оттеняет хрупкость ее девичьей фигурки. С каким удивительным чувством восторга передал этот неизвестный мастер любовь матери к крошечному созданию. Трудно найти слова, чтобы выразить восхитительно трогательную нежность прикосновения маленьких ручек, дотянувшихся до материнской груди, бесконечное доверие ребенка, прижавшегося головкой к матери. В передаче теплоты и мягкости человеческого тела, интимности человеческого чувства художник делает шаг вперед в сравнении с Рогиром, уступая ему, разумеется, в силе образного выражения чувств.
Мы уже упоминали о разностороннем характере собирательства Ф. Майер ван ден Берга. В его библиотеке, насчитывающей большое число редких изданий, ценнейшую часть составляет раздел рукописей. Жемчужиной этого собрания является богато иллюстрированный бревиарий, получивший название по имени своего последнего владельца и всемирную известность благодаря красоте и совершенству миниатюр, его украшающих. Он был приобретен в 1898 году на аукционе в Лондоне за 35 500 франков. В написанный на пергаменте латинский текст введены пять страниц на португальском языке. В его оформлении приняли участие четыре художника, из которых трое были создателями знаменитого бревиария Гримани, хранящегося в Венеции: Герард Хоренбаут, Мастер молитвенника кайзера Максимилиана и Мастер Якоба IV Шотландского — все гентцы по происхождению. Вместе с ними над бревиарием работал Ян Провост (1465 1529). О последнем известно, что он вышел из мастерской Симона Мармиона, знаменитого французского миниатюриста, женился на его вдове и поселился в Брюгге. Будучи в Антверпене, он был знаком с К. Массейсом и в 1520 году встречался там с Альбрехтом Дюрером. Время создания рукописи — 1500-1510-е годы.
Мастер круга Брудерлама. Св. Христофор
Бревиарий Майер ван ден Берг. Январь. 1500–1510
Двенадцать миниатюр иллюстрируют календарь, изображая как религиозные темы, так и жанровые. Последние любопытны показом жизни, быта того времени, обычаев и праздников, а также труда и хозяйственных забот. Двадцать девять листов заполнены миниатюрами с различными сюжетами, взятыми из Ветхого и Нового завета и из «Жития святых». Семь небольших миниатюр расположены на листах с текстом и изображают католических святых. Кроме того, в бревиарии можно видеть около ста пятидесяти листов с богатым декоративным орнаментом. Многочисленные вкрапления золота в живопись придают иллюстрациям бревиария особую яркую нарядность. Выполненная Герартом Хоренбаутом сцена Благовещения представляет собой как бы картину в золотой раме, окруженную родословным деревом Марии со стороны ее отца Иоакима. В трактовке образов богоматери и Гавриила заметно влияние Герарда Давида. Любопытна редко встречающаяся иконография миниатюры на листе № 501, выполненной Мастером Якоба IV Шотландского. Среди старых рукописей является редчайшим изображение Марии с младенцем на руках, стоящей на зеленом холме под балдахином, поддерживаемым ангелом. Она же появляется в облаках в золотом ореоле, и в третий раз мы видим ее фигуру, окруженную ангелами, у постели больного. На холме вдали с хоругвями стоит клир около места, где происходит торжественная закладка новой церкви. Оживленная работа заметна особенно у подножия холма, где подвозят камни на телеге, обтачивают их в мастерской, обтесывают доски, разводят скрепляющие растворы, возводят леса, наконец, слева можно видеть сцену денежного расчета с одним из строителей. Композиция обрамлена золотой рамой и уподоблена картине, вокруг которой — латинский текст, славящий богоматерь. Иллюстрации бревиария обнаруживают явное тяготение нидерландского искусства XVI века к показу реальной жизни.
П. Брейгель. Безумная Грета. 1566
В этом музее есть одно произведение 1* единственно ради которого следовало бы прийти сюда. Речь идет о картине великого нидерландского художника Питера Брейгеля Мужицкого «Безумная Грета». Впрочем, в музее имеется еще одна работа художника-«Двенадцать пословиц», любопытная характерным для Брейгеля тяготением к фламандскому фольклору и так часто встречающемся у него стремлением к образному живописному воплощению мудрости народных изречений, правда преподанных со свойственным художнику острым юмором.
Картина «Безумная Грета» появилась в собрании Майер ван ден Берга в 1894 году, будучи куплена через аукцион в Кёльне из коллекции Кристиана Хаммера в Стокгольме как произведение старшего сына художника Питера Брейгеля Адского, но уже в 1897 году была идентифицирована с работой самого великого Брейгеля, о которой в 1604 году упоминает в своей «Книге о художниках» нидерландский живописец и писатель Карель ван Мандер. Из-за плохо читаемых последних трех цифр надписи картина датируется от 1562 до 1566 года. Последний год кажется наиболее вероятным для времени ее появления.