— Итак, — сказал Маркби, — мы с сэром Бэзилом завтра едем в Кезик, в гости к Лоренсу Смитону. Извини, что не беру тебя с собой, но так решил Бэзил. Путь предстоит долгий, да потом еще ехать обратно. Не знаю, сколько времени мы проведем у Смитонов. Если будет поздно, переночуем в каком-нибудь пансионе с завтраком по соседству, а вернемся на следующий день, наутро.

Они разговаривали в седьмом часу вечера. Аманда Крейн уехала до возвращения Маркби и забрала с собой фигурки из теста. Мередит посмотрела в окно. На предвечернем небе появились дождевые облака.

— Стоит ли ехать в такую погоду? — спросила она.

— Все уже решено, я не могу ничего менять. Кстати, Мойра пригласила тебя к себе на обед. Мы подумали, раз у нас с тобой только одна машина на двоих, а ты наверняка не захочешь до моего возвращения безвылазно сидеть в Парслоу-Сент-Джон, ты завтра утром и отвезешь меня к Бэзилу. Мы поедем дальше в машине Бэзила, а ты можешь провести в гостях у Мойры столько времени, сколько захочешь, а потом не спеша вернешься домой.

— Что ж, пожалуй. Какая Мойра добрая!

Алан без особой радости обозрел пустые после недавнего набега полки холодильника.

— Может, поужинаем сегодня в «Королевской голове»?

Мередит замялась:

— Сначала мне надо наведаться к Берри, посмотреть, вернулся ли Кевин. Я скажу ему, что его фигурки я отдала Аманде.

— Если ты права и к нам тогда действительно вломился Кевин, я бы тоже охотно сказал ему пару ласковых…

— Алан, только не пугай его, пожалуйста! Он и так сильно напуган.

— Погоди, дай досказать. Лучше всего предоставить его Крейн. А если ты боишься его напугать, то подумай вот о чем. Узнав, что его фигурки у Крейн, парень испугается еще больше, замкнется, и Крейн не сумеет его как следует допросить. Его куклы для Крейн как козырная карта, припрятанная в рукаве. В общем, по-моему, чем меньше сейчас говорить этому бедняге, тем лучше.

— Ну вот, теперь мне кажется, что я во всем виновата, — недовольно проговорила Мередит.

— В чем именно? — Алан вынул из холодильника кусок сыра в целлофане и внимательно осмотрел его со всех сторон, очевидно прикидывая, что можно из него приготовить. — В том, что отдала человечков Крейн? Что сказала ей о крестовнике? По-другому ты поступить и не могла. Иначе ты скрыла бы важную информацию. Если бы ты ей не сказала, это сделал бы я.

— Жаль, что ты этого не сделал! Тогда мне сейчас не было бы так плохо. — Мередит порывисто вздохнула. — Аманда очень рада, что нашлось орудие убийства. Когда она рассказывала мне об этом, то прямо вся сияла. Она, наверное, специально приехала поделиться с тобой своими успехами. А тебя не оказалось… жаль!

— Ты же мне рассказала.

— Нет, она хотела рассказать тебе сама! По-моему, ей важно было получить твое одобрение.

Алан положил сыр обратно в холодильник.

— Мое одобрение ей ни к чему. Если ей и нужна чья-то похвала, то ее непосредственного начальника.

Мередит заметила, что Алан начал раздражаться, и поспешила сменить тему:

— И все-таки мне нужно сходить к Берри. Кевин куда-то убежал сломя голову, а соображает он сейчас не очень хорошо.

— Похоже, у него всегда с этим проблемы, — буркнул Маркби.

Мередит назвала его недобрым и сказала: как только Уинн вернется, она попросит ее вместе с ней сходить к Берри.

Маркби захлопнул холодильник и со вздохом выпрямился.

— У нас нечего есть, точнее, нет ничего существенного, разве что ты мечтаешь поужинать консервированной фасолью. Ладно, раз уж ты так настаиваешь, давай по пути в паб заскочим к Кевину Берри. Только ничего не говори ему о Крейн, ладно? А потом — вперед, в «Королевскую голову». Поллард скоро наживет на нас целое состояние, ведь он в своей деревне монополист.

Не получив ответа, Маркби обернулся. Мередит стояла на пороге, скрестив руки на груди и расставив длинные ноги в джинсах. Рукава свитера она закатала до локтей. В светло-карих глазах застыло воинственное выражение. Алан хорошо знал этот взгляд.

— Может, ты сегодня просто немного не в себе? — спросила она.

— Нет! — возмутился Маркби.

— Я никуда с тобой не пойду, если будешь сидеть как медведь, насупившись. Может, тебе не дает покоя завтрашняя поездка в Камбрию и встреча со старым Лоренсом? На твоем месте я бы умирала от желания познакомиться со стариком!

— Ты не на моем месте, — возразил Маркби. — Извини, если был резок с тобой. Я вовсе не собирался вымещать на тебе досаду. Слушай, Мередит, помнишь поговорку: не будите спящую собаку? У меня сильное подозрение, что именно это и сделала Уинн, когда стала переписывать старый некролог. Ей всего-то и надо было добавить в конце один абзац из материалов, которые хранились в редакции. Даже одного предложения хватило бы! Например, такого: «Последние годы Оливия Смитон прожила в уединении». Кому какое дело — после стольких-то лет? Кто просил Уинн баламутить воду? Она перевернула массу лежачих камней и нарушила мирную счастливую жизнь многих созданий, которые до тех пор обитали под камнями. Втянула меня, втянула сэра Бэзила… И ради чего? В конце концов она потревожила и одного крупного зверя по имени Лоренс Смитон. Нет, я вовсе не горю желанием с ним познакомиться. Наоборот, меня терзают очень дурные предчувствия. — Алан задумчиво добавил: — И это называется отпуск…

Пышная копна темно-каштановых волос задрожала от сдерживаемых чувств.

— Разве тебе не хочется узнать, как она умерла?

— Я знаю, как умерла Оливия Смитон.

— Значит, ты согласен с выводами коронера? После всего, что произошло в этой деревне?

Маркби подошел к Мередит и положил руки ей на плечи.

— Я сказал, что знаю, как умерла Оливия Смитон. По-моему, в некоторых случаях лучше оставить в покое и покойников (извини за каламбур), и живых людей. Если же начать расспрашивать и извлекать на свет старые воспоминания, которые лучше бы вообще не трогать, можно ненароком растревожить тех, кто еще жив. А мертвым уже все равно… Мы многое забываем не только потому, что стареем, а потому, что не хотим помнить. Спроси любого врача. Спроси любого, кому приходилось иметь дело с последствиями посттравматического шока. После завтрашнего дня вряд ли кому-то удастся покоиться с миром. И давай не будем спорить, ладно? — Он быстро поцеловал ее в губы. — Кстати, откуда у тебя этот странный свитер?

Мередит опустила руки вдоль тела и оглядела свой свитер — темно-синий, с тремя вышитыми на груди поросятами.

— Купила на распродаже.

— Ты когда-нибудь задумывалась, почему его не купил никто другой?

— Теперь я точно никуда не пойду с тобой ужинать!

— Нет, пойдешь. Выходим сейчас же! Нам пора — ведь еще надо заскочить к Берри. А потом у нас целый вечер, во время которого мы не будем говорить ни о Берри, ни о Смитонах, ни о чем другом, что хоть отдаленно связано с убийством.

— Даже о моем несчастном, опороченном тобой свитере?

Алан ответил галантным комплиментом:

— Ты замечательно выглядела бы даже в мешке из-под картошки!

Мередит поморщилась и с преувеличенным выговором кокни, как артисты в плохом театре, ответила:

— Боже мой, сэр, ну вы скажете!

Как в прошлый раз, в доме Берри двери и окна были плотно закрыты и никаких признаков жизни не наблюдалось. Алан и Мередит обошли его кругом; Маркби ворчал что-то насчет состояния двора и делал нелестные замечания и о покойном Эрни Берри, и о Кевине.

— Взгляни, сколько хлама! Здесь ведь не только старые машины, но и старые катки для белья, сельхозтехника, две детские кроватки… кстати, моя сестрица сообщила, что сейчас такие снова входят в моду. Тележка из супермаркета… И вот что еще я нашел! — Он раздвинул заросли бурьяна и поднял с земли корабельный штурвал. — Интересно, когда старый Эрни успел побывать на море? Наверное, потом на каком-нибудь корабле и недосчитались штурвала. — Маркби внимательно осмотрел свою находку. — Настоящая свалка! И знаешь, мне кажется, что Эрни просто собирал хлам, а не торговал им.