— Спасибо, — Гермиона от удовольствия даже прикрыла глаза.

— А чего, классно смотритесь вдвоем, — Рон подошел к друзьям. — Глянь-ка, и цвета мантий даже подходят друг другу!

— Спасибо, Рон, — ответила Гермиона и вежливо, но выразительно промолчала, посмотрев на его оранжевую мантию.

Но Рон, похоже, не нуждался в ее похвалах или неодобрительных взглядах: он страшно гордился своим внешним видом, пребывая в уверенности, что его наряд лучше всех.

— Гарри, какой ужас, — тихо произнесла Гермиона, едва Рон отошел. — Ну на кого он похож? Гриффиндорцы вежливые, промолчат, а представь себе, что сейчас скажет Малфой, когда его увидит?

— Малфой скажет гадость в любом случае, — сказал Гарри. — А Рон… по мне, ярковато, конечно, но ничего, нормально… Во всяком случае намного лучше того бардового платья, которое у него было на четвертом курсе.

— А по мне, так та бедная и простая мантия выглядела намного приличнее этого оперения, — Гермиона фыркнула в сторону прохаживающегося Рона.

Он изо всех сил не замечал девушку в необыкновенно красивой мантии молочного цвета с иссиня-черными косами, переплетенными золотыми лентами, которая стояла рядом с хихикающей Лавандой.

— Это Парвати Патил? — изумленно спросила Гермиона у Гарри, едва узнала ее.

— Ого! — отозвался Гарри.

— Интересно, кого она осчастливила своим согласием пойти на бал?

Гарри ничего не успел ответить, потому что вошла профессор Макгонагал. На ней была та же мантия из красной шотландки, что красовалась на Минерве во время прошлого Рождественского бала. Никуда не делся и веночек из чертополоха. Профессор велела всем выстроиться и организованно следовать за ней. В холле было очень тесно, все, кто пригласил кого-то из другого факультета, теперь срочно искали свою пару. Рон протолкался в поисках Луны.

— Рон, я здесь, — позвала его девушка.

Рон внимательно посмотрел на неё. Луна была одета в ярко-желтую мантию, а ее светлые волосы, заплетенные во множество косичек, были уложены во что-то такое непонятно сложное, что Рон даже поморгал. В ушах девушки болтались ярко сияющие сережки в виде солнц.

— По-моему, Луна выглядит красиво, — заметила Гермиона на ухо оторопевшему Рону.

— А по-моему, дурацкая мантия цыплячьего цвета, ну да ладно, — ответил он и пошел навстречу своей паре на этот вечер. Луна радостно к нему подбежала.

Входные дубовые двери тяжело и торжественно отворились и под праздничную музыку школьники вошли в Общий зал. В честь приезда Министра Магии зал украсили так, что Гарри приоткрыл рот, хотя до этого ему не раз приходилось видеть всевозможные чудеса волшебного оформления. Окна были покрыты сверкающими зимними узорами, стены серебрились инеем, то тут, то там стояли фигуры изо льда, пел хор маленьких живых фей, а с потолка свисали пышные гирлянды из омелы и остролиста. Рядом с учительским столом возвышалась скульптура Санта-Клауса и оленей. Стол был покрыт дорогой блестящей скатертью и уставлен золотой посудой. Как и во время прошлого бала, длинные обеденные столы исчезли и вместо них стояли маленькие уютные столики с фонариками. Гарри шел рядом с Гермионой, ощущая на себе любопытные взгляды. Многим было очень интересно, как будет выглядеть на балу «любимый» ученик новой директрисы. Некоторые девушки неохотно признавали, что Гермиона выглядит превосходно. Гарри одобряюще улыбнулся ей. Школьники сели за столики, и Гермиона, ловко потянув за собой Гарри, села рядом с Луной и Роном. За преподавательским столом появились учителя. Снейп в своем обычном черном облачении мрачно сидел на самом краю.

— Мог бы и голову помыть в честь прибытия Министра, — тихо хихикнул Рон на ухо Гарри.

Минерва, слегка сморщив нос, отсела подальше от Амбридж, одетой в ярко-розовую мантию, украшенную рюшами и боа.

— Боже мой, Гарри, я сейчас упаду, ты видел это розовое убожество в перьях? — прыснула Гермиона.

— И, главное, не забыла бантик на свою макушку приклеить, — хохотнул Рон.

Гарри тихо давился от смеха. Маленькая толстая директриса поднялась со своего стула и, кхекнув, начала говорить длинную занудную речь, полагая, что это является поздравлением школьников. Рядом с ней сидела Тонкс в сиреневой мантии. Ее волосы того же цвета ярко переливались, отвлекая все внимание от директрисы на неё. Маленький Сириус, удобно устроившийся на руках мамы, увлеченно выдирал перышки из верховно-инквизиторского боа. По другую сторону от Амбридж восседал сам Министр Магии мистер Люциус Малфой с супругой. Министр был облачен в белую мантию с черными вставками. Грудь Министра украшал орден, сверкающий множеством драгоценных камней, но это был не орден Мерлина, так, по крайней мере шепнула Гермиона. Какого цвета мантия была на Нарциссе, Гарри так и не определил: ткань была обильно расшита бриллиантами. Рядом с Нарциссой сидел какой-то щеголеватый франт и — Гарри не поверил глазам — Чо Чанг. После утомительной речи Амбридж поднялся Люциус, произнес несколько замысловатых слов поздравления и пожелал всем выпускникам всевозможных успехов.

— Всего можно добиться своими знаниями и стараниями. И вот вам доказательство: недавний выпускник Хогвартса, отличник, староста, весьма перспективный молодой человек, как знать, возможно, будущий Министр Магии, чистокровный волшебник, мой советник — Перси Уизли! — холеная, унизанная перстнями рука указала на поднявшегося франта в мантии с иголочки.

— Чего? — скривился Рон. — Выслужился-таки, братик! Пижон!

— Мистер Уизли недавно женился на очаровательной девушке из прошлого выпуска — Чо Чанг. Теперь миссис Перси Уизли.

— Вот это да, — только и сумел выговорить Гарри.

Гермиона дернула уголками губ. Среди школьников пробежал завистливый шепоток. Затем Люциус пообещал поздравить лучших учеников особыми призами, уверил, что никто не будет забыт и обижен в этот чудесный праздник, и пригласил всех танцевать. Заиграла музыка, школьники заторопились пригласить свои пары на первый танец. Люциус вышагивал впереди со своей блистательной Нарциссой, за ним шeл Перси с Чо. Следующая пара заставила Гарри прыснуть в кулак — директор Амбридж и профессор Флитвик, весь вид которого говорил «Все равно кто-то должен был это сделать!» Гарри впервые в жизни танцевал с Гермионой. Он не чувствовал никакой неловкости, не ощущал себя выставочной собакой на поводке и почему-то совсем не боялся наступить своей девушке на ногу. Мимо проплыла Люси в мантии поросячьего цвета, как тут же прокомментировала на ухо Гермиона. Как и у директрисы, мантия Люси была обильно украшена рюшами и бантиками. Партнером Люси на этот вечер был Кребб.

— Прекрасная пара, — произнес Гарри, — два чудесных рождественский поросеночка.

К его удивлению, парой Гойла была Милисент.

— Что-то я не поняла, — спросила Гермиона, — почему любимая жена падишаха танцует с его верным охранником?

— Очевидно, появилась новая любимая жена, потеснившая весь гарем, — усмехнулся Гарри.

— Интересно, кто она? — Гермиона оглянулась в поисках Драко Малфоя. Драко танцевал недалеко от своего отца. На нем была надета черная с белым мантия.

— А нашему повелителю не хватает осинового кола в груди, — пошутил Гарри, и Гермиона хохотнула.

— И Ордена «Лучший староста последнего тысячелетия», — добавила Гермиона. — Тогда будет вылитый папочка.

— Кстати, ты поймала его настроение? Ему понравилась мантия Рона, — Гарри улыбнулся.

— Ещё один признак безвкусицы, — Гермиона пожала плечами.

Парой Драко на этот вечер была Парвати Патил. Она гордо прошла мимо опешившего Рона, горделиво вздернула подбородок и улыбнулась Драко.

— Как тебе это нравится, Гарри! — в перерыве между танцами к нему подбежал возмущенный Рон.

— Мы теперь в немилости, Парвати сделала ставку на сына Министра Магии, — ответил Гарри, наливая себе и Гермионе лимонада.

— Так, Гарри, ты умеешь это видеть, говори, она спала с этим хорьком? — прорычал Рон.

— Я отвечу, — отозвалась подошедшая Гермиона, — Спала.