Надежнее подобного рода финансовых операций, по мнению самого Майера, нельзя было и вообразить, с той, разумеется, оговоркой, что не всякое правительство заслуживает кредита. Ротшильд не рисковал ничем. Кроме крупного куша за комиссию, он получал еще по 6 % годовых с выплаченных им денег, так, что каждый миллион займа приносил ему ежегодно 60–70 тысяч.

К сожалению, нельзя описать подробно финансовые операции Ротшильда. Все они совершались с соблюдением строжайшей секретности, и лишь немногие факты стали достоянием гласности. Когда Майер Амшель начал стареть и болеть, в деловых поездках его часто заменяли сыновья. Так что тайны всех деловых сделок не выходили за пределы семьи.

Осенью 1810 года влиятельный финансист решил основать фирму «Майер Амшель Ротшильд и сыновья» и сделать наследников ее совладельцами. В договоре был указан основной капитал в 800 тыс. флоринов, причем 370 тыс. флоринов принадлежали отцу, сыновьям Амшелю и Соломону досталось по 185 тыс., Карлу и еще несовершеннолетнему Джеймсу – по 30 тысяч. Натан, семь лет назад откомандированный в Лондон, не фигурировал в договоре по деловым соображениям. Во всех делах решающий голос оставался за стариком Майером. Споры между братьями должны были разрешаться в кругу семьи, сохраняя единство дома.

Майер Амшель Ротшильд умер в 1812 году, не переставая заниматься своими делами вплоть до жестокой предсмертной болезни. Имея представителей своей фирмы во всех важнейших городах Европы, сам он жил безвыездно во Франкфурте, в том же старом доме, у подъезда которого нередко останавливались кареты министров и даже коронованных особ. Посетителей же вообще было бесчисленное количество, и Майер выслушивал каждого из них лично. Между собой и своими делами он не терпел никаких посредников, сам просматривал все счета, обсуждал все комбинации. Своими миллионами он пользовался более чем умеренно, жил замкнуто и проводил большую часть времени в семье, среди детей, внуков и внучек – довольно многочисленных.

Трудно определить действительные размеры состояния Ротшильда на день его смерти. Известно, что Майер Амшель всегда вел «двойную бухгалтерию»: одни книги предназначались для властей и налоговых ведомств, а другие содержали секретные и прибыльные дела. Умирая, основатель династии позвал всех своих сыновей и наказал им действовать всегда сообща и не предпринимать ничего, не посоветовавшись с матерью. «Соблюдайте это, – сказал он, – и в скором времени вы станете богачами среди богачей». Его завещание свято соблюдалось. Гедула Ротшильд на целых 37 лет пережила своего мужа и умерла 96-летней старухой в 1849 году. И все это время сыновья съезжались в родительский дом для совместного обсуждения миллионных проектов в присутствии матери. Гедула не вмешивалась в их разговоры, и каждый раз ее роль ограничивалась лишь напоминанием завета старого Майера.

Сыновья уверенно продолжали дело отца и во многом даже превзошли его, поскольку удачно разделили между собою наследство и сферы влияния. Амшель распоряжался биржей Германии, Натан – Англии, Соломон – Вены, Карл – Неаполя, а Джеймс – Парижа. Действовали они быстро и слаженно. Идя по стопам отца, братья Ротшильд так же умело и энергично, как и он, пользовались смутным положением Европы. На их миллионы снаряжались целые армии, за помощью к ним обращались все правительства противофранцузской лиги. Майер Амшель Ротшильд заложил хорошую базу для того, чтобы дом на Еврейской улице Франкфурта стал центром европейского финансового мира. Этот статус сохранился за ним и до сегодняшнего дня.

Настоящее имя – Давид Абрамович Сарнов

(род. в 1891 г. – ум. в 1971 г.)

Дэвид Сарнов стал, пожалуй, самым ярким символом того, что принято называть американской системой. Сам президент США Линдон Джонсон, знавший его многие годы, сказал в 1964 году: «Никто лучше не демонстрирует гениальность американской системы. Его рост от мальчишки-иммигранта до руководителя государственного масштаба – это исключительный и одновременно вдохновляющий рекорд». Будущий лидер американских телекоммуникаций, образец блестящей деловой и политической карьеры, был выходцем из России. Он появился на свет в еврейском местечке Узляны под Минском 27 февраля 1891 года и был первенцем в семье маляра Абрама Сарнова и его жены Лии. У Давида вскоре появились еще два брата и сестра. Когда мальчику исполнилось пять лет, отец решил поискать счастья в далекой Америке. Он уехал один, чтобы, подзаработав денег, прислать их семье на дорогу. На это ему потребовалось четыре года.

Воспитание Давида взяла в свои руки бабка Рива, которая понимала, что без образования в чужих краях будет трудно, и потому отправила внука… зазубривать Талмуд к знакомому рабби под Борисов, что мальчик и делал с утра до позднего вечера. В 1900 году Сарновы кружным путем – так было дешевле – через Данию, Англию и Канаду добрались до Нью-Йорка. Говорят, что при погрузке на пароход в Ливерпуле подготовленную Лией корзину с кошерной пищей сунули вместе с другим багажом в трюм, и девятилетний Давид прыгнул туда с палубы, удачно приземлившись на мягкие тюки. Увидев головокружительный прыжок, матрос парохода произнес вещую фразу: «Ну, парень, в Америке у тебя будет все в порядке!» И, в общем-то, не ошибся.

Семья Сарновых поселилась в еврейском Нижнем Ист-Сайде Нью-Йорка. Правда, Абрам Сарнов оказался не способен прокормить своих многочисленных домочадцев: за четыре года непосильной работы он вконец подорвал здоровье и еле волочил ноги. Вся забота о семье легла на плечи матери, но с появлением еще двоих детей главным кормильцем стал Давид, или на американский лад Дэвид. Его карьера началась с продажи газет – обычной работы бедняцкой детворы – и учебы в школе. К моменту смерти отца, случившейся в 1906 году, Дэвид уже прошел путь от простого мальчишки-газетчика до хозяина киоска на углу 46-й улицы и 10-й авеню. По вечерам он ходил в школу и активно учил английский. Это был его любимый предмет. Кроме того, он очень много читал. То, что парень далеко пойдет, вскоре стало ясно многим. Как-то на уроке английского учитель, разбирая шекспировского «Венецианского купца», сказал, что жестокость и жадность Шейл ока являются типичными чертами еврейского характера. Дэвид отправился к директору и потребовал извинений. Конфликт попытались замять, но Сарнов заявил, что газетам любопытно будет получить информацию относительно царящего в школе антисемитизма. В результате Дэвид вернулся в класс, а учитель получил отставку.

Однако, окончив восемь классов, Сарнов вынужден был оставить школу. Передав процветающий киоск братьям и матери, он нашел работу на полный рабочий день, устроившись рассыльным в офис телеграфной компании Commercial Cable Company. Работал он там всего лишь несколько месяцев. В преддверии еврейских праздников Рош Гашана и Йом Кипур Дэвид попросил дать ему три выходных дня, чтобы в праздники, как обычно, петь в хоре синагоги. Ему, естественно, отказали, а когда он стал возражать, уволили. Однако время, проведенное в телеграфной компании, не прошло для любознательного подростка даром: он овладел искусством приема и передачи телеграфных сообщений. За заработанные два доллара – деньги по тем временам немалые – он приобрел телеграфный ключ, который впоследствии всегда занимал почетное место на его рабочем столе и которым он любил демонстрировать свое мастерство телеграфиста.