Гиланимо засмеялась и сказала дочери:

   - Луни, позови бабушку!

   - Ага, - кивнула Листик, - ладно, вы тут обнимайтесь. А у меня ещё дела есть!

   Рыжая шагнула вперёд и исчезла.

   Кироторум, жрец бога морей Посаданума, с удовлетворением оглядел храм своего бога. Он только что закончил очередную службу. После того как в храме появилась статуя Найды, в храм с охотой стало заходить и женское население Гран-Приора. Раньше, только суровые моряки обращались с просьбами к своему такому же суровому богу, женщины редко просили о чём-нибудь Посаданума. Но Найда -- совсем другое дело, она сама женщина, она прислушается к просьбе женщины или молодой девушки. Вот и на этой службе, большинство были женщины, они принесли Найде, а значит и в храм, богатые дары. Так что для такого глубокого удовлетворения причины у жреца были. Кироторум убедился, что в храме никого не осталось, прошёл к входным дверям и запер их. Повернувшись, он увидел маленькую фигурку просительницы, которая стояла у скульптурной композиции, изображавшей прекрасную Найду сидящую на плече уродливого чудовища. Жрец тихонько двинулся в том направлении и остановился. Акустика храма позволяла услышать, что говорила эта маленькая просительница:

   - Не обижайся, Найда! Если тебе не нравится, как я тебя изобразила, то это не потому, что я хотела тебя обидеть, я же тебя не видела! Мне казалось, что так будет лучше всего! Не обижайся, что они приняли меня за тебя, я не нарочно, я не хотела. Правда, правда! Они сами, а я хотела как лучше! Посоветуй, как мне быть? Ведь орки тоже...

   Рыжая девочка обернулась и посмотрела на жреца, видно, она услышала его дыхание. Это была та рыжая девочка, которую жрец в ту памятную ночь принял за Найду. Или то Найда была в облике этой рыжей девочки? Жрец растерялся, ведь тогда эти чёрные слуги серых демонов слушались её, а это могло быть лишь в одном случае -- если в облике этой девочки была богиня, или наоборот? Жрец растерянно заморгал, а девочка молчала. Только требовательно смотрела на него. Кироторум, откашлялся и прервал затянувшуюся паузу:

   - Я не знаю, богиня ты или нет, но если просишь у Найды совета, то, наверное, нет. Но ты говоришь с ней как с равной. Может ты и богиня, или аватара богини, не Найды, другой.

   Жрец замолчал, а девочка продолжала на него внимательно смотреть. Кироторум, вздохнул и продолжил:

   - Я не уверен, в праве ли я давать тебе советы. Но боги редко снисходят до общения с простыми смертными, а у людей много вопросов. Вот я, скромный служитель могучего бога, пытаюсь ответить там, где Посаданум промолчал. Когда же я не знаю что ответить, я говорю -- поступай, как подсказывает тебе сердце, если оно у тебя есть, и если оно не каменное -- оно подскажет!

   Девочка, молча, выслушала, своих чувств она никак не проявила, также молча, кивнула и исчезла. Жрец вытер пот. Этот короткий разговор вымотал его словно служба, длившаяся целый день. Кироторум на подгибающихся ногах подошёл к двери, открыл её, с облегчением вдохнул вечерний воздух и замер -- из храмовой рощи в темнеющее небо взметнулась большая тень. У жреца снова перехватило дыхание: вторая тень, точно так же стремительно, ввинтилась в небо.

   Урурын, верховный шаман большой орды Таренги, сидел, подогнув под себя ноги, на невысоком холме. Глядя на него со стороны, можно было подумать, что шаман общается с богами или медитирует. А шаман всего лишь курил трубку, хотя он не просто курил, он при этом ещё и думал. Шаман вспоминал недавние события -- появление Арыамарры и всё что за этим последовало. Орда повернула назад и пошла в новые земли, а его Урурына, старейшего шамана, выбрали верховным, взамен того шамана-махинатора из клана Кирутырха. Шаман курил и думал, в конце концов, может он уединиться и спокойно покурить, и немного подумать? Подумать о вечном, а не давать ответы на бесконечные мелочные вопросы, с которыми к нему бежали со всей объединённой орды.

   - Ага! - раздалось у него за спиной, шаман обернулся, и увидев, кто это, поднялся и поклонился:

   - Приветствую тебя, о Арыамарра!

   - Я не ваша Арыамарра! - начала, насупившись, рыжая девочка, но шаман её перебил:

   - Арыамарра может быть только у нас, орков. У других народов Арыамарры быть не может! Если и будет, то это будет не Арыамарра! Так что ты именно наша Арыамарра!

   - Я не Арыамарра! - повторила девочка и быстро, сбиваясь, начала рассказывать: - Тогда мне очень хотелось станцевать с бубном! А у Ыраламыра он был, но он не умеет... А я взяла и станцевала... А он отдал, подарил... А мне так хотелось! А я... Мне так хотелось! А потом... А вы... А мне танцевать с бубном шаманские танцы нельзя, я же не шаман!

   - Постой, - Урурын прервал рассказ девочки, - постой! Тебе был подарен шаманский бубен, который унёс Ыраламыр, хотя не должен был это делать. Это бубен, как и любой другой шаманский бубен, обладает определёнными магическими свойствами, и кто угодно на нём не сыграет. Да и украсть его очень тяжело, сам бубен не всякому дастся в руки. А Ыраламыр его тогда именно украл, по-другому это назвать нельзя! Бубен должен был перейти к следующему шаману. Но он попал к тебе, такого так просто случиться не могло! Если только он не был предназначен тебе! И ты танцевала, но танцевала те танцы, которые разрешено танцевать девушкам. Мужчины эти танцы не танцуют! Видишь, и тут всё правильно, нарушений обычаев нет. Так что же получается? Шаманский бубен попадает к тебе, ты танцуешь. Помогаешь народу орков, предотвращаешь братоубийственную войну! Так может поступать только Арыамарра!

   - Но мне никто не говорил... - На глазах девочки блестели слёзы.

   - Разве великая Анурам должна лично явиться к своей избраннице и об этом сказать? Пути богов неисповедимы, и если богиня решила сделать тебя своей Арыамаррой, но так чтоб ты об этом не знала, то ты об этом и не узнаешь.

   - Но я же вас обманула!.. Знак богов... Это я танцевала! Ведь я...

   - Я знаю, кто ты такая, я видел представителей твоего народа и умею их распознавать, ты же сюда не телепортом пришла, ты прилетела, - с улыбкой кивнул шаман, - и цвета клана Хрылак, я хорошо помню. Мы с Ырамом старые друзья-враги, вместе ходили набегом на Старую Империю. А потом дрались, когда он стал ей служить. А бубен под твои драконьи размеры, ведь по его же приказу сделан?

   - Ага! - ответила растерянная Листик. - Но если вы знаете, то почему вы?..

   - Кто я такой, чтоб перечить Арыамарре! И не спорь, ты избранная богиней! А кого и почему Анурам делает своей избранницей, знает только она. Это не дар богини и не привилегия, это тяжёлая ноша! Не каждый с этим справится, и если Анурам посчитала тебя достойной, то неси!

   - Ага! - ответила Листик, в её руках появился бубен, не тот драконий, а подаренный ей орком-изгоем, наследником шамана. Звон бубенцов и гул натянутой кожи разнёсся над всем огромным орочьим лагерем. Те орки, кто был поблизости, бросали все свои дела и бежали к холму. Там танцевала Арыамарра, хоть уже и стемнело, но на холме было светло как днём. Старый Урурын сидел с погасшей трубкой, боясь пошевелиться. А Листик танцевала, целиком вкладываясь в этот танец. Обступившие холм орки, замерев, смотрели на его вершину, затаив дыхание, смотрели на танец Арыамарры. И только шаманы и одарённые видели вторую фигуру -- сама Анурам, почтила своим вниманием орду Таренги. Танец был прекрасен, но всё когда-нибудь кончается, даже самое прекрасное. Последний гулкий удар, затихающий звон бубенцов и золотистая фигурка замерла с высоко поднятым бубном. Волшебное сияние, освещавшее танец, погасло. А орки так и стояли, затаив дыхание, но они не слышали, как чей-то голос ворчливо произнёс:

   - Пошли уже, чудо моё!

   - Ага! - ответила Листик, а потом подозрительно спросила: - Мил, ты что? Подглядывала за мной с самого начала?

   - Не подглядывала, а держала ситуацию под контролем. Мало ли что могло произойти.