- Чего стоим? - вопрос задала девушка в замшевом брючном костюме, она вышла из этого странного облачка последней. - Мы как раз вовремя успели, нехорошо заставлять султана ждать!

   - Мил, Каратто говорит, что вот этот должен объявить, что мы пришли, после этого мы можем войти, - пояснила рыжая девочка, ткнув пальцем в перепуганного глашатая.

   - Да, без объявления - неприлично, - согласилась Милисента и сделала замечание девочке: - Листик, пальцами тыкать тоже неприлично.

   - Мил, а чем мне в него тыкать! - возмутилась девочка. - Не ножом же! Могу, конечно, ногой пнуть!

   Затем рыжая очень непочтительно, можно сказать крайне нахально, толкнула застывшего глашатая: - Ну, чего стоишь? Объявляй!

   Министр-распорядитель церемоний только затряс головой не в состоянии произвести какое-либо другое действие.

   - Ага! Шимба, помоги ему, - кивнула рыжая девочка одному из чудовищ.

   - Ага! - копируя нахальную девчонку, ответило чудище и подняло за шиворот глашатая. Тот широко разинул рот не в силах вымолвить ни слова.

   - Королева Милисента и принцесса Листик, со свитой! - торжественно произнесла рыжая, поясняя, что надо сказать, потом показала на дверь. Два других чудовища широко распахнули тяжёлые двухстворчатые двери, и Шимба вбросила в зал министра-распорядителя.

   Султан Ваштанарам Седьмой, повелитель всех истинных последователей Единственного, владыка всех Заскийских земель, владетель гор Таренги, степей Оркании, властелин вод Гуланского океана и прочая, восседал на троне и благосклонно кивал торжественно подползавшим к трону участникам большого султанского приёма. Выразившие свои верноподданнические чувства и не менее верноподданнические просьбы отползали и становились вдоль стены просителей. Вдоль других стен расположились придворные, чье присутствие на большом султанском приёме было обязательно. У трона стояли султанские сарламы -- воины гвардии. К удивлению присутствующих, на сегодняшнем приёме среди султанских телохранителей не было ни одного орка. А как известно, именно им султан доверял больше всего, и в отличие от гвардейцев-людей именно среди них большинство было магами. Знающие тихонько шептали тем, кто ещё не знал -- гвардию султана покинули все орки. Некоторые даже рассказывали, что видели, как кавалькада орков-сарламов ночью покидала Яфру. Это было удивительно, необычно и страшно! Орочьи степи или Оркания, составляла почти половину территории Заскийского султаната. И вот теперь ширились очень пугающие слухи -- Оркания перестала признавать султана своим правителем! А это значило, что врата, открывающие путь в мир Таринт, теперь для купцов султаната недоступны. Вернее, доступны, но уже за деньги, и немалые деньги. Словно подтверждая эти слухи, глава купеческой гильдии был необычайно мрачен. Он-то знал правду, вчера, после обеда, его посетила девушка с пшеничными волосами, и после разговора с ней почтенный Бараманакер ун Тартум стал очень мрачным и в таком виде пребывал до сих пор. С девушкой он говорил более двух часов, как она попала в кабинет и как ушла, никто не заметил, но слуги, носившее в кабинет кофе и сладости, эту девушку видели, так что сомнения в том, что посетительница у главы торговой гильдии была, ни у кого не возникало. Но мало кто знал, что в казармах орочьей части гвардии так же, неизвестно откуда, появилась рыжая девочка в сопровождении двух сарламов султана, она была там всего десять минут. А когда исчезла таким же непонятным образом, как и появилась, орки султанской гвардии заявили капитану, что покидают службу и стали собираться в дорогу. Мало кто знал, что Листик не только посетила казармы гвардии, она ещё и пробежалась по орочьим кочевьям Оркании, части огромных орочьих степей, племена которой признавали власть султана, надо сказать, что и до сих пор весьма условно. А теперь перестали вообще признавать, вести оттуда были получены голубиной почтой перед самым большим султанским приёмом. Но по внешнему виду султана нельзя было определить, что он опечален этими известиями, его бесстрастное лицо выражало только надменное величие.

   Большие и тяжёлые двери, обычно чуточку приоткрывавшиеся, чтоб глашатай мог прокричать имя очередного посетителя и чтоб этот посетитель мог вползти в зал приёмов, с треском распахнулись настежь. Глашатай влетел в зал и упал на четвереньки и, не меняя позы, проблеял:

   - Кор... Миии... При... Лиииии!

   - Ты это что сказал! Ты как объявляешь! - громко и разгневанно произнесла рыжая девочка, появившаяся в дверях. Но не она вызвала испуг всех присутствующих на большом приёме, за ней стояли три ужасных чудища. Высотой в два человеческих роста, затянутые в кольчуги, чудища держали в руках огромные сарлы и устрашающе скалили зубы. На самом деле драги смущённо улыбались. В повисшей тишине девочка скомандовала:

   - Давай объявляй, королева Милисента и принцесса Листик, со свитой!

   - Ккк... Оооева Миисета и Пппп.... Лиии... ик, ик, ик.- начал, заикаясь, глашатай, но так и не смог произнести.

   - Ладно, свободен, я сама объявлю, - вздохнула рыжая и громко сказала:

   - Королева Милисента, Мил, иди сюда, а то они не поймут, что королева - это именно ты.

   К девочке подошла девушка в светло-коричневом замшевом охотничьем костюме с двумя мечами за спиной. Её волосы цвета спелой пшеницы были уложены в красивую причёску, в отличие от непокорной огненно-рыжей шевелюры девочки.

   - Ага! - удовлетворённо кивнула рыжая и продолжила: - И её сестра, принцесса Листик! Это я, если кто не знает - будем знакомы! Со свитой...

   Листик стала представлять всех, кто с ней пришёл. Когда она закончила, глашатай снова громко икнул. Листик строго у него спросила:

   - Ты чего вмешиваешься? Сам объявить нормально не можешь, так другим не мешай!

   - Свободен! - добавила девочка, а драги громко щёлкнули зубами, им видно стало скучно. Министр-распорядитель тоже вздрогнул и, не вставая с четверенек, быстро побежал в сторону.

   - Чего это он? - тихонько спросила девочка-эпирка.

   - У них так принято, - шёпотом, но так чтоб слышали все, ответила Листик. - К султану положено приближаться ползком, медленно и торжественно, а уходить быстро, наверное, тоже ползком. Вот он так и побежал, не вставая, Луни, этикет - серьёзная штука! Понятно?

   - Ага! - ответила девочка-эпирка и тут же спросила: - Этикет - это когда ползком?

   Но Листик не ответила, она обратила внимание на султана, продолжавшего с величественным видом сидеть на троне. Хоть как не было ему страшно при виде драгов, султан сохранял лицо, а возможно окаменел от ужаса. А Листик в наступившей тишине, вместо полагающихся славословий султану, гневно заявила:

   - Что ж ты обманываешь! Говорил, вас много будет, а сидишь один! На таком большом троне -- вас бы трое поместилось! А вы, наверное, никак места поделить не можете! Сидите там и толкаетесь! Вот ты и пришёл сегодня один!

   - Листик! - укоризненно сказала Милисента, но девочка ещё более гневно закричала:

   - Ты куда остальных дел? Признавайся!

   - Мы, повелитель всех истинных последователей... - начал султан, но девочка его перебила:

   - Он опять вывернуто пьяный! - девочка укоризненно покачала головой и, обращаясь к своей сестре, добавила: - Мил, похоже, он не просыхает, может, и этого поменяем, как царя в Эпире?

   - Ик! - подал голос лежащий у трона глашатай. Убегая от страшных чудовищ, он побежал не от трона, а к нему, а поскольку бежал на четвереньках, то приложился лбом о каменное подножие.

   - Похоже они все здесь такие. Прямо с утра пьянствовать начинают! - возмутилась девочка и кого-то передразнила: - Вам назначено на десять! Раньше нельзя, но и опаздывать не полагается! Мил, они так поздно назначили, чтоб с утра успеть выпить! Но видно перестарались!

   Строгий взгляд Листика прошёлся по стоящим вдоль стен, те, на кого падал этот взгляд, непроизвольно ёжились. Было что-то пугающее в глазах девочки, так смотрит большой хищник, оценивая, стоит ли гнаться за этой дичью, или она слишком ничтожна для него. Даже султанские сарламы почувствовали страх.