— Дуглас, — сказал Тинкертон.

Лейтенант вызвал дворецкого, которому объявили, что коляска судьи уже не нужна и предложили сесть в кресло.

— Мистер… э… Тинкертон желает задать вам несколько вопросов, — объяснил судья Дугласу и со смешком повернулся к сыщику. — Ну-с, слушаем вас…

— В тот день, когда произошло покушение на мисс Кэтрин…

— Позавчера, во вторник, — уточнил сэр Фэйр, с многострадальным видом заводя глаза.

— …в какое время вышли из дома — после ленча — мисс Элизабет Беннет, мисс Бингли и мисс де Бер? — договорил свой вопрос Тинкертон, не обращая внимания на ерничанье судьи.

— Кхм… — откашлялся дворецкий. — Первой вышла мисс Беннет со своими сестрами. Затем мисс Бингли — буквально через четверть часа после мисс Беннет. А следом за ней — мисс де Бер.

— Исключительно замечательно! — Тинкертон откинулся в кресле и задумался. — Так… так… И куда они направились?

— Все трое мисс Беннет пошли по направлению к Хансфорду — чуть левее, ближе к лабиринту. Мисс Бингли — по той дорожке, что ведет к дороге, а мисс де Бер — прямо к тисовой аллее.

— Ну и что из этого вы узнали? — обратился судья к Тинкертону. — Вы все это могли выяснить, прочитав протоколы допросов. Мисс Элизабет и мисс Бингли как раз встретились на тисовой аллее. Хочу заметить, что мисс Элизабет Беннет была одета в зеленое платье… И если бы вы внимательно ознакомились с содержанием моей беседы с этой леди, — сэр Юстас как-то непочтительно фыркнул, — то давно бы уяснили себе суть происшедшего… Ах, если бы не мистер Дарси, который — смею заметить, — не в первый раз…

— А вчера утром? — спросил у дворецкого сыщик, будто не слыша судьи. — Вчера утром до завтрака кто-то выходил из Розингса?

— Только мисс де Бер, — сказал Дуглас, неодобрительно посмотрев на сэра Фэйра. — Наша юная леди — ранняя пташка. Она любит порой прогуляться по парку поутру, пока ее сиятельство в своих комнатах и не спустилась… кхм… впрочем, неважно.

— Часто ли миссис Дженкинсон получала письма?

— Нет, — Дуглас явно удивился столь резкой перемене темы разговора. — Ей писала иногда ее бывшая воспитанница, да буквально перед отъездом к леди Меткаф, она пару раз получала письма. И очень из-за них расстраивалась. Уединялась в библиотеке, чтобы успокоиться. Я думаю, ее донимали родственники мужа. Слышал, что люди они довольно неприятные. Мисс Поуп рассказывала, что племянницы миссис Дженкинсон — по мужу — крайне склочные особы. Они-де винили нашу бедняжку в том, что мистер Дженкинсон не оставил им наследства, хотя он при жизни еще успел все промотать…

— А среди ее родственников есть моряки?

Сэр Юстас шумно вздохнул.

— Нет, нет моряков, — сказал дворецкий покосился на судью.

— Благодарю вас, мистер Дуглас, — Тинкертон встал и проводил его к двери. — Будьте так любезны, пригласите сюда мисс Кэтрин Беннет. И если полковник Фицуильям еще не ушел в свою комнату, попросите его задержаться — я хочу задать ему пару вопросов.

Едва дворецкий вышел, сыщик прошелся по библиотеке, вытащил из одного шкафа какую-то книгу и уселся с ней в кресло.

— Надо же… — пробормотал он, — исключительно замечательно.

— Что? Что такое? — поинтересовался судья, пытаясь заглянуть в книгу через плечо Тинкертона. — Что там, в этой книге?

— Гвидион фаб Дон — кельтский дpуид богов, — повелитель чародейства и магии, оказывается, мог обойтись без армии, — задумчиво откликнулся сыщик и перелистнул страницу. — Я все думал, как же он сражался без войска, а тут написано:

«Я тоже был при Годеу и зрел Гвидиона и Ллеу: они превращали в воинов деревья, осоку, кусты…»

— И что из этого? — удивился сэр Фэйр.

— Как — что? — Тинкертон пожал плечами. — Теперь все понятно. «Деревья, кустарники и травы рвались в бой. Кусты ольхи успели первыми, ивы и рябины немного отстали, а береза, хотя и была храбрым воином, замешкалась, слишком долго собираясь в битву. Вяз стойко держался в самой гуще битвы, не отступая ни на шаг. Когда же в бой двинулся могучий дуб, расшвыривая врагов, то от его поступи задрожали небеса и земля. Отважные боярышник и падуб стойко держали оборону, разя врагов своими шипами. Верески теснили противника с обоих флангов, а ракитник наступал по всему фронту. А вот папоротник был повержен, и дрок тоже не устоял. Стройная сосна, раскидистая груша, сумрачный ясень, тенистый орешник, развесистый бук, стойкий тополь, скудная плодами слива, ищущие укромного уголка бирючина и жимолость, дикий чужеземец золотой дождь, «боб, собирающий в своей тени целое войско призраков», розовый куст, малина, плющ, вишня и мушмула — все стояли на своих местах…»

Судья выразительно посмотрел на генерала, но тот лишь подлил себе лимонада из графина и промурлыкал себе под нос:

— И фиалка, нежный цветок, но стойкий и решительный, тоже, верно, показал пример храбрости и героизма… Фиалки — с виду цветки бархатные такие и… гррр-м… трепетные, но внутри у них горит огонь и отваги им не занимать… — он вздохнул. — Помяните мое слово…

Сэр Юстас чуть не застонал от отчаяния, но тут дверь в библиотеку приоткрылась и в нее с несчастным видом заглянула мисс Кэтрин Беннет.

Лейтенант вскочил, предложил ей руку и проводил смятенную девушку к креслу. Едва она присела, как он поднес ей стакан с лимонадом, приговаривая:

— В несчастье,

В ненастье

И в солнечные дни

Ее ты

Заботой

Своею осени!

— Бедлам какой-то! — пробормотал судья и промокнул вспотевший лоб измятым со вчерашнего дня носовым платком с обвисшими кружевами.

— Итак, мисс Кэтрин, — Тинкертон захлопнул книгу и выпрямился в кресле, а Китти от неожиданности поперхнулась и закашлялась. Йорик учтиво похлопал ее по спине. Китти отдышалась и круглыми от страха глазами посмотрела на сыщика.

— Что за полк квартировал недавно в Хартфордшире? — спросил он.

— Полк? — растерялась Китти, не ожидая этого вопроса. — Полк милиции…

— Причем здесь полк милиции? — недовольно поинтересовался судья.

— Вы видели здесь кого-нибудь из этого полка?

— Нет! — воскликнула Китти. — Никого!

— А мисс Лидия выделяла кого-то из офицеров этого полка? — задумчиво спросил Тинкертон и облокотился на ручки кресла.

— Ну, мистера Дени, — Китти наморщила лоб. — Еще мистера Уикхема.

— Кто-то из них был знаком с леди Кэтрин или…

— Отец мистера Уикхема, кажется, служил управляющим у мистера Дарси…

— Исключительно замечательно, — сыщик побарабанил пальцами по подлокотнику. Сэр Юстас поморщился.

— Так что там было с дубом? — наконец спросил Тинкертон. — Вы залезли на него, когда ваша младшая сестра уже ушла?

— Да, — прошептала Китти и жалобно покосилась на Йорика. Тот ободряюще ей улыбнулся.

— Как скоро после ее ухода?

— М-минут через пять, — Китти в отчаянии сжала руки.

— И вы видели, как она шла по парку? — Тинкертон зевнул, а судья в ужасе посмотрел на него, потеряв дар речи от столь вопиющего нарушения приличий.

— Н-нет, — сказала Китти, но под взглядом сыщика, тут же поправилась:

— То есть, я хотела сказать, да.

— И где она шла?

— Она шла в парк с-скульптур, — промямлила Китти.

— Я вас спрашиваю, не куда она шла, а где, — поправил ее Тинкертон. — По дорожке, по газону?

— По газону, — прошептала Китти. Глаза ее забегали и налились слезами.

— И вы видели только ее одну?

— Только одну, — еще тише сказала девушка.

— А вчера в каком месте вы ее потеряли?

— Н-не знаю, — всхлипнула Китти.

— Вы понимаете, что речь может идти о серьезном происшествии? — напустился на нее судья. — Что, если она сейчас, истекая кровью, где-нибудь лежит и просит о помощи?

— Я-я… — Китти разрыдалась. — Она… она… сама ушла. И была веселая…

— Вы можете идти, — Тинкертон махнул рукой и лейтенант повел девушку к дверям.

— Если вы будете вмешиваться в подобной манере в допросы, мы никогда ничего не узнаем, — заметил Тинкертон судье и попросил привести мисс де Бер.