— Жаропонижающее готово.

— Я отнесу его милорду?

— Спасибо, я сама пойду к сэру Ранульфу и посмотрю его рану.

Моргана никак не могла успокоиться из-за того, что ей не доложили об ухудшении состояния Ранульфа. Она вспомнила его тело, такое сильное, мускулистое. Только ужасная зараза могла вызвать жар и не давала ране затянуться. Страшно было представлять, как зло вытягивает из него жизненные соки, но она была уверена, что ее муж скоро поправится. Может быть, к тому времени он простит ее гневные слова. Может, даже они смогут заново узнать друг друга получше. Негоже мужу и жене жить раздельно. Она уже получила однажды этот горький урок.

Моргана осторожно перелила жидкость в серебряный кубок и на мгновение замешкалась у баночек и горшочков перед узким поставцом, затем ее рука скользнула в глубину полки.

— Только щепотку... — пробормотала она.

Бронуин, занятая своим делом, не обращала на нее внимания, но в этот момент подняла глаза, удивляясь, что еще хозяйка хочет добавить в отвар. Она знала, что в некоторых сильных лекарствах используется кора вишни, но не эту склянку держала Моргана. В ее руках был крошечный флакончик без этикетки, и Бронуин прекрасно знала, что в нем находится: любовный эликсир, говорила ей Элва, чтобы внушить страсть тому, кто его отведает.

Но Бронуин знала еще кое-что об этом любовном эликсире. Какова бы ни была когда-то сила бледно-сиреневой жидкости, теперь она исчезла. Бронуин знала потому, что прошлым летом испытала эликсир на Дэффиде, и до сегодняшнего дня он почти не замечал ее. К счастью, ее мимолетный интерес угас и не вернулся.

Бронуин хотела рассказать Моргане о своем опыте, но решила придержать язык. Если госпожа узнает о ее проделке — о том, что она без спросу брала что-то в кладовой, — неприятностей не оберешься. Жаль, что эликсир потерял силу. Если сэр Ранульф вернется ко двору, как намекнул Десмонд, то и он тоже уедет. Эта мысль омрачила ее настроение. Она никогда раньше не встречала такого человека. Но если сэр Ранульф любит ее хозяйку, он останется... и Десмонд с ним. Бронуин задумчиво хмурилась.

Моргана осторожно убрала флакончик и размешала напиток стеклянной палочкой.

— Вот. Теперь все в порядке. Я пойду к сэру Ранульфу, а ты приходи помочь мне, когда закончишь здесь.

Бронуин наклонила голову и отмерила полную ложку толченого корня лилии.

— Может, мне снова сходить в деревню к той старухе? Вдруг у нее есть какая-нибудь редкая трава?

— Да, это разумная идея. Она наверняка знает какое-нибудь неведомое мне средство. — Моргана достала кошелек и вынула монету. — Возьми это, и, пожалуйста, не езди одна. Прихвати кого-нибудь из мужчин.

— Конечно, миледи.

Моргана так была занята мыслями о Ранульфе, что не заметила ни озабоченного выражения лица девушки, ни ее румянца.

Закончив приготовления, она отправилась в комнату мужа с чашкой прозрачной зеленой жидкости. Седрик ответил на ее стук.

— Как хорошо, что вы пришли, миледи. Ему все хуже.

Седрик отошел, чтобы впустить Моргану, и она заметила Десмонда, нервно шагающего взад-вперед у закрытого и зашторенного окна. В центре комнаты весело горели угли в жаровне. Воздух раскалился до духоты.

Сделав несколько шагов, Моргана остановилась, сердце ее сжалось от боли. Слова Десмонда о лихорадке не подготовили ее к тому, что она увидела.

Ранульф лежал на спине в большой кровати, накрытый до пояса простыней. Его мощная грудь вздымалась и опускалась слишком часто, щеки ввалились, глаза были закрыты. Вдруг его голова заметалась из стороны в сторону, он застонал, да так пронзительно, что у нее мурашки побежали по коже. Она поспешила к нему и положила ладонь на его лоб. Горячий, как жаровня, и сухой.

— Милорд, вы горите от лихорадки!

Он вряд ли услышал ее. Она встала на колени и взяла его руку в свои.

Десмонд грозно выступил из полумрака.

— Обойдемся без представлений, мадам. Ваши чувства прекрасно известны всем нам.

Однако Седрик видел, что Моргана не притворяется, и заговорил примирительно:

— Он не слышит вас, миледи. Боюсь, у него бред.

Его ласковый тон помог ей взять себя в руки.

— Попробуйте посадить его, а я волью эту жидкость ему в рот. — Пока Седрик выполнял ее указание, она обратилась к Десмонду: — Сэр Десмонд, если хотите быть полезны, пожалуйста, откройте окно и погасите огонь. Здесь нечем дышать.

— Вы что, хотите, чтобы он застудил легкие? Она больше не могла сдерживаться.

— Я согласилась с тем, что военными делами занимаетесь мой муж и вы. Но оставьте мне хотя бы уход за больным, если хотите спасти его от лихорадки.

Десмонд упрямо молчал, переглядываясь с Седриком, затем все-таки подчинился ее приказу. Седрик приподнял Ранульфа на подушки, и Моргана поднесла чашку к его губам. Он мотал головой и дико размахивал руками. Моргана вовремя нырнула под его руку, но Седрик не успел. Раздался хруст костей, и Седрик распластался на полу, ярко-красный рубец вспух на его скуле.

Десмонд поднял Седрика и попытался помочь Моргане, подвергая себя риску получить такой же удар. Моргана наклонилась, чтобы успокоить разбушевавшегося пациента.

— Не надо, миледи... — начал Седрик, но изумленно умолк. Как только пальцы Морганы коснулись лица Ранульфа, он успокоился. Она ласково заговорила с ним, гладя щеку, и его воинственность тотчас утихла.

— Тихо, тихо. Мы не хотим вам зла. Только выпейте, милорд, и ваша боль отступит.

Когда Десмонд поднял голову Ранульфа, раненый больше не метался, и Моргане удалось влить в него несколько капель. Она подносила чашку к его губам, пока та не опустела.

— Он заснет. А когда проснется, Бог даст, жар спадет.

Десмонд уложил Ранульфа с нежностью, какой Моргана от него не ожидала. Когда дыхание Ранульфа стало более глубоким, Седрик помог ей снять повязку. Моргана огорченно вскрикнула. Рана, такая чистая и розовая раньше, теперь сочилась гноем.

— Вот отчего у него жар и бред. Рану надо промыть и прижечь.

Десмонд вынул длинный кинжал из ножен на поясе и сунул его в огонь. Его лицо вытянулось от тревоги, и впервые Моргана заметила сходство между кузенами. Она бы с большим удовольствием увидела на одре болезни Десмонда, а Ранульфа — на ногах... Со вздохом отогнав недостойную мысль, Моргана принялась за работу.

Ранульф спал, пока она промывала рану, но, когда Десмонд приложил раскаленный кинжал, издал такой рев, от которого кровь застыла в ее жилах, и зазвенело в ушах. А потом Моргана не могла вспомнить, кричал ли это Ранульф или она сама. Когда все было закончено, она вымыла руки и бросила грязную повязку в огонь.

— Благодарю вас обоих за помощь. Он теперь будет спать несколько часов, и вы, Седрик, должны отдохнуть. Я пришлю верного слугу подежурить вместо вас.

— Нет, клянусь Господом, вы этого не сделаете! — Десмонд схватил ее за плечи. — Подумайте, женщина: опасность не миновала. Мы должны держать его состояние в тайне, или боевой дух солдат упадет. И, если ваш враг Линдси узнает об этом, он постарается собрать свои силы и напасть. Никто не должен знать, даже кастелян, до тех пор... мы сообщим о его болезни, только когда не останется никакой надежды.

Моргана обдумала его слова.

— Вы правы. Я буду дежурить сама по очереди с Седриком, пока не пройдет жар. — Она улыбнулась Седрику: — Прежде чем вы ляжете спать, у меня есть к вам одна просьба. Леди Бронуин собирается в деревню к целительнице. Я оставила ее в кладовой, и, если она еще не уехала, попросите ее поторопиться.

Десмонд шагнул к двери.

— Не надо лишать этого доброго человека отдыха. Я поговорю с дамой сам и провожу ее в деревню, если это необходимо.

Дверь закрылась за Десмондом, но Седрик уходить отказался. Он лег на кушетку у кровати, чтобы быть рядом, если понадобится его помощь. Моргана села на стул подле Ранульфа. Как тихо он лежит! Было страшно смотреть на его лихорадочное возбуждение, но еще страшнее была его неподвижность. Впервые ей пришло в голову, что он может умереть. Она коснулась его лба.