Я откидываюсь на спинку сиденья в салоне бизнес-класса, смотрю на взлетно-посадочную полосу и апельсиновым соком утоляю жажду после вчерашнего. Стюардесса с улыбкой просит пристегнуть ремни и желает приятного полета. Самолет катится к стартовой полосе, и по моим губам пробегает улыбка. Так, как вчера вечером, я давно не смеялась. Вчера у меня дома был настоящий табор. Андреа и Клаус со своими отпрысками, Клаудия и Юрген с дочкой Евой, Берни и Лотар с детьми и еще несколько новых, очень милых знакомых пришли поздравить меня с сороковым днем рождения. А сегодня, как ни печально, из-за одной очень важной встречи мне нужно первым же самолетом лететь в Рим. Днем возвращаюсь домой. Так я запланировала.

Вспоминаю свой последний визит в Рим. Большая любовь в Трастевере. Мы с Максом в Риме. Прогулки на велосипедах. Посещение бара с Анитой и Кейтом, танец вокруг красного «жука», из которого звучит песня Энн Мюррей «Can I have this dance for the rest of my life». С тех пор я старательно избегала приезжать сюда. За эти восемь месяцев я много думала, еще больше – делала и изменила все, что только могла. Сделала генеральную уборку. Мартин освоился с перспективой развода быстрее, чем я думала, и уже через неделю после нашего ночного разговора переехал жить в пустующую квартиру друга. Виктория и Йонас, конечно, испытали большой шок, когда два дня спустя я рассказала им о своем решении, но тоже удивительно быстро свыклись с новым положением вещей. В январе начался бракоразводный процесс.

В марте меня неожиданно навестил в Кёльне Джордж. После того как мы с ним мило пообедали и душевно поболтали, мой бывший ассистент наконец проговорился. Его самой большой мечтой всегда была собственная галерея. В Монпелье на юге Франции у него с женой Шанталь появилась возможность приобрести у знакомого хорошую галерею. Он спросил, не хотела бы я финансово поучаствовать в этом проекте. После некоторых раздумий я полетела в Монпелье, все посмотрела, заехала к Фредерик в Сен-Ипполит дю Фор и приняла еще одно судьбоносное решение. Начиная с мая я не только совладелица галереи «Ларзак» в самом сердце Монпелье, но и хозяйка старинной виллы. Она расположена в парке площадью в два гектара, где растут могучие деревья. Виктории и Йонасу мы предложили выбирать, оставаться ли с отцом или ехать со мной во Францию и ходить там в международную школу. Виктория с радостью согласилась покинуть Кляйн-Верних, так как только что рассталась с первой любовью и хотела одного – уехать отсюда подальше. Йонас тоже принял решение в пользу меня. В начале июля мы переехали. Я продала свою старую машину и купила джип. У Йонаса и Виктории уже появились новые друзья, а в галерее «Ларзак» дела идут практически так же хорошо, как и в кёльнской галерее, которой сейчас в основном руководит Катарина.

В моей жизни не появился новый мужчина. А зачем? Странно, но в последнее время я стала часто вспоминать Макса. Иногда ночью бывает одиноко и холодно. Но мне пока удалось не набрать номер, который я до сих пор помню наизусть. Иногда это стоило нечеловеческих усилий, но я справилась. Он был моей большой любовью, но после стольких лет возник в моей жизни совсем не вовремя. И так далее, и так далее, и так далее…

– Уважаемые пассажиры! Пожалуйста, пристегните ремни безопасности. Через несколько минут мы приземлимся в Риме. Температура воздуха тридцать четыре градуса, солнце сияет, день обещает быть жарким. Желаем вам приятного пребывания в Риме. Надеемся снова видеть вас на борту самолетов наших авиалиний.

Время полета прошло так быстро. Через несколько минут я снова окажусь в Риме – без Макса. Шасси самолета касаются итальянской земли, скрипят тормоза, и наш «боинг» медленно катится к воротам, а я включаю свой мобильник. Прошло немного времени, прежде чем он нашел итальянскую сеть, и я слышу «тринь-тринь». Пришло сообщение от Макса!

На мгновение мое сердце замирает, чтобы забиться со скоростью реактивного самолета. На наносекунду я задумываюсь, не стереть ли сообщение, не читая. Резкая боль – подобная зубной боли, которая возникает, когда с жадностью впиваешься в ледяной шарик итальянского мороженого, – пронзает меня. Решиться и прочесть? Или лучше навсегда оставить за бортом этот эпизод моей жизни? И почему, боже мой, у меня все время возникают сомнения и страхи, когда речь заходит о Максе? Я самостоятельна, независима, двумя ногами стою на земле и в жизни, в моей новой жизни! Я не абсолютно счастлива, но и не несчастна. И почему какое-то сообщение выводит меня из равновесия? Скорее всего, меня ожидает очередная байка в стиле мачо или постылая история об Оттильде. А сердечко-то колотится! Я смотрю на соседа. Он сражается со своей сумкой, весь взмок, пятна пота под мышками окрасили его светло-голубую рубашку в синий цвет. Он дышит смесью вина и коньяка, и его живот нависает над ремнем. Мне делается дурно! Наблюдая за ним, я – неосознанно? – открываю сообщение: