— Вернуть мужа? А его новой жене… как бы это сказать… преподать урок?

— А может быть, — продолжал дразнить аукционист обращаясь к мужчине в четвертом ряду, с беспокойным лицом, самым беспокойным что я видела. — Вы желаете сокрушить своих врагов?

Аукцион словно взорвался.

Все это время Бэрронс просидел без движения, не смотря по сторонам. Я, в отличие от него, бесстыдно глазела по сторонам. Сердце глухо билось, а я даже никак не могла поучаствовать в процессе торгов.

Я все ждала, когда же Бэрронс начнет делать ставки, и сильно встревожилась, когда он этого так и не сделал. Круз, это был безусловно тот самый Крус, легендарный создатель браслета, который предлагал мне В’лэйн. Эльфийская реликвия невероятного могущества, и даже если мы не собираемся применить его сами, ему не место в нашем мире. Это был Объект Силы. Каждая моя клеточка ши-видящей жаждала изъять его из мира людей, где ему никогда не было места, в злых руках он мог принести огромные беды, как доказательство его бывший владелец один известный всем немецкий диктатор. Я прижалась к Бэрронсу и прошипела ему в ухо:

— Скажи что-нибудь. Делай ставки!

Он взял мою руку и сжал в своей. Мои косточки затрещали. Я заткнулась.

Ставки достигли астрономических размеров. Очевидно, что у Бэрронса таких денег просто не было.

Поверить не могу но, кажется, мы собирались оставить все как есть.

Борьба теперь разгорелась между пятью аукционерами. После непродолжительной схватки остались только двое: знаменитость и умирающий старик. Когда ставки достигли восьмизначных чисел, знаменитый расхохотался и отказался от дальнейшего участия.

— У меня и так есть все, что я хочу, — сказал он, и я с радостью поняла, что он говорил это совершенно искренне. В этой комнате набитой враждебными и завидующими друг другу людьми, он был счастлив обладанием картины Климта, и всей своей жизнью в частности. Мое мнение о нем улучшилось. Я решила, что у него не такие уж плохие волосы, и восхитилась, насколько ему пофиг, что о нем думают другие. Хорошо ему.

Аукцион закончился через час. Примерно еще через несколько, вернувшись назад на частном самолете — везти с собой нелегальные предметы на общественном транспорте трудновато — мы стояли перед книжным магазином, как раз перед рассветом. Мои силы были исчерпаны, я спала в самолете, проснулась только когда мы приземлились, и узнала что оказывается спала с открытым ртом и тихо похрапывала, а Бэрронс веселился от души наблюдая эту картину.

Я была зла, что он позволил уйти объекту силы. Я хотела знать точно степень его могущества. И еще я хотела знать, мог ли он защитить меня лучше чем предложенный В’лэйном браслет.

— Почему ты даже не поборолся за него? — сердито спросила я, когда он открыл входную дверь.

Он вошел следом за мной.

— Я покупаю лишь для прикрытия, чтобы продолжать получать приглашения. Любое приобретение сделанное на таком аукционе отслеживается и записывается. Я не люблю, когда другие знают что у меня есть. Я никогда не покупаю то, что хочу.

— Это просто глупость какая-то. Как ты в таком случае получаешь то, что хочешь? — я подозрительно прищурилась. — Бэрронс, я не собираюсь помогать тебе красть этот амулет.

Он рассмеялся.

— Вы не хотите заполучить его? Мисс, Лэйн, аукционист ошибся. Это не Амулет Круса. Эту безделушку создал сам Король Невидимых, это одна из Священных Реликвий Невидимых.

Несколько месяцев назад я не поверила бы в существование каких-то там священных реликвий, но еще несколько месяцев назад я не предполагала, что смогу убивать.

Священные Реликвии были самыми страшными, сильными и страстно желаемыми эльфийскими артефактами. Существовало четыре артефакта Светлых или Видимых Священных Реликвий: копье, меч, котел и камень, и четыре Темных или Невидимых Священных Реликвий: амулет, ларец, зеркало и самая ужасная из всех — «Синсар Даб».

— Вы прочли, кто владел им прежде, — сказал Бэрронс. — Даже если вы его и не хотите, неужели вы позволите Темной Реликвии находится в людском мире?

— Не справедливо пользоваться моей ши-видящностью против меня, и склонять к совершению преступления.

— Жизнь не справедливая штука, мисс Лэйн. И так уж случилось, что вы по уши увязли в криминале. Пора привыкать.

— А что если нас поймают? Меня могут арестовать. Я кончу жизнь в тюрьме.

Тюрьму я не вынесу. Тусклая униформа, никаких красок, тюремная рутина добьет меня за пару недель.

— Я помогу сбежать, — сухо ответил он.

— Отлично. Я окажусь в бегах.

— Мисс Лэйн, вы уже в бегах с того момента как убили вашу сестру. — он развернулся и исчез за дверью в свой кабинет.

Я долго смотрела ему вслед. Что знает Бэрронс? Сама то я в курсе, что убегаю с того самого момента, но как он догадался?

После того как Алина была убита, я словно превратилась в невидимку. Родители перестали меня замечать. Все чаще я стала обращать внимание, что они смотрят на меня с разрывающей сердце смесью тоски и боли, и я знала, что они видели Алину во мне, в моем лице, волосах и манерах. Они искали ее во мне, вызывали ее призрак.

Я перестала существовать. Я больше не была Мак.

И поэтому мне пришлось уйти.

Он был прав. Поиски правосудия и желание отомстить, лишь часть того, почему я уехала из Эшфорда. Я убегала от своего горя, от их боли, не желая превращаться в тень другого человека, горечь от потери которой сильна потому что ее так сильно любили, и Ирландия, как оказалось, находится не достаточно далеко.

Самое ужасное, что теперь я попала в смертельный марафон, бежала спасая свою жизнь, отчаянно пытаясь на шаг опережать чудовищ преследующих меня и финишной ленточки впереди пока не было видно.

Глава девятая

Кстати, о горячо любимой и горькой утрате, у меня остался всего один день, чтобы освободить ее квартиру. К полуночи все Алинины вещи должны быть убраны, или же, хозяин имеет полное право выкинуть все на улицу. Коробки я упаковала давно, еще пару недель назад. Мне просто нужно будет донести их до дверей, вызвать такси, и приплатить немного, чтобы таксист помог погрузить их и выгрузить у книжного магазина, где я потом их заверну и отошлю домой.

Поверить не могу, каким образом я потеряла счет времени, но мне пришлось сражаться с чудовищами, пережить допрос в полиции, обыскать кладбище, уговорить папу вернуться домой, спасти от смерти брата местного мафиози, научится новой работе, и участвовать в подпольном аукционе.

Удивительно, что я вообще все перечисленное успела сделать. Итак, воскресное утро, 31 августа, последний день арендного договора Алины, в этот день она должна была упаковать вещи и ждать такси до аэропорта, в конце концов вернутся домой, ко мне и штату Джорджия, к бесконечным пляжным праздникам на исходе лета. Вместо этого я оказалась наверху, стряхивая мокрый зонт и вытирая ноги о половик у ее двери. Так я и стояла на месте, бесцельно шаркая, вздыхая, и роясь в сумке в поисках зеркальца, чтобы вынуть соринку из слезящихся глаз.

Алинина квартира располагалась над пабом в районе Темпл Бар, неподалеку от колледжа Тринити, где она училась, по крайней мере первые несколько месяцев своего пребывания здесь, когда она все еще ходила на лекции, до того как стала выглядеть странно, похудела и стала замкнутой и скрытной.

Могу понять, почему я забыла вычистить ее квартиру, но теперь стоя перед закрытой дверью, я не могла поверить, как я могла забыть о ее дневнике. Алина была помешана на дневниках. Без него она не могла жить. Свой первый дневник она завела еще в детстве. Ни дня без строчки — ее девиз. Я знаю, я всегда совала нос в ее дневник и читала ее записи, а потом терзала ее, почему она доверяет свои секреты какому-то дурацкому дневнику, а не мне.

Во время своей учебы заграницей, она доверяла свои самые важные секреты глупой книжке, а не мне, и мне нужна эта книжка. Разве что, кто-то уже опередил меня и успел ее уничтожить, где-то в Дублине были записи всего что случилось с ней, с того самого дня как она ступила на ирландскую землю. Алина всегда описывала мельчайшие детали. На этих страницах было бы перечислено все что она видела и чувствовала, где она была и чему научилась, как она узнала о своих и моих способностях, как Гроссмейстер обвел ее вокруг пальца и как ее угораздило влюбиться в него, и — я надеялась — там будет ясное указание на нахождение «Синсар Даб»: у кого она находится, кто ее перевозит, и по какой таинственной причине это делает.