Я насчитала три новых вида Невидимых, нужно будет позже записать в дневник, начну писать сегодня вечером, в самолете когда полетим в Уэльс.
Когда я вернулась в книжный, я вскрыла конверт. Клейкий край быстро отошел, и клей кое-где был нанесен неровно, все это навело меня на мысль, что я не первая открываю конверт.
Внутри было приглашение, эксклюзивное, выписанное кем-то кто не называл (называла) себя, а указывался лишь символ и никакого адреса. К приглашению был приложен поразительный перечень. В нем были перечислены объекты которые считались мифическими, две религиозные иконы которые по слухам разыскивает Ватикан, и картина, которая по мнению специалистов погибла при пожаре много столетий назад.
Сегодня вечером я и Бэрронс отправляемся на аукцион, на очень особенный приватный аукцион. Раскрыть такое место мечта любого агента ФБР и Интерпола.
Глава восьмая
Уэльс — входит в состав Соединенного Королевства, является четвертой исторической провинцией. Остальные три это: Англия, Шотландия и Северная Ирландия.
Ирландия — не путать с Северной Ирландией — является суверенным государством, и входит в состав Европейского Союза. Все Соединенное Королевство занимает площадь в 241 тысячу квадратных километров, чуть меньше чем штат Орегон. Остров Ирландия, вместе с его северной частью и Республикой, занимает площадь примерно равную размеру штата Индиана.
Уэльс — это всего-то 21 тысяча квадратных километров. По сравнению с Шотландией, которая была в четыре раза больше, и с штатом Техас, который был в тридцать три раза больше — Уэльс занимает просто малюсенькую территорию.
Все эти сведения я почерпнула из различных источников. Когда погибла моя сестра и меня силком, еще не вставшую на крыло, вытолкнули из родного уютного гнезда в Эшфорде, штат Джорджия, пришлось держать ушки на макушке и научиться быть в курсе всего на свете. Я трезво оценила свои способности и обнаружила, что мне не хватает знаний об окружающем мире. На самом деле, мне не хватает еще много каких знаний, но нехватку географических оказалось проще всего восполнить. Я отчаянно пыталась избавиться от своей провинциальности и старательно училась проницательности. Если знание это сила, то я хочу знать все, что только было возможно.
Перелет из Дублина в Кардиф занял чуть больше часа. Мы приземлились в Руси, городке примерно в десяти минутах пути от столицы, в 23:15. К нам подошел наш водитель и сопроводил нас к ожидавшему серебристому «Майбаху» шестьдесят второй модели. Понятия не имею, куда нас везли, потому что мне никогда раньше не приходилось бывать внутри такой машины, и я слишком увлеклась изучением роскошного интерьера, не замечая ничего вокруг кроме мелькавших городских огней и наступившей, в конце концов, темноты за панорамной стеклянной крышей. Свое кресло я привела почти в горизонтальное положение. Опробовала массажную опцию, гладила мягкую кожаную обивку и блестящее деревянное покрытие. Я следила за скоростью, с которой мы неслись в ночь, по датчикам на передней панели.
— Когда приедем, займете свое место, и замрете, — в пятый раз повторил Бэрронс. — Нельзя чесать нос, поправлять прическу, трогать лицо, и что бы я ни говорил, ни в коем случае нельзя кивать. Отвечайте, но тихо. Если нужно, вас услышат. Соблюдайте осторожность.
— Тише воды, ниже травы, — повторила я, и продолжила дальше переключать каналы на встроенном телевизоре. Эта машина была способна на, как говорят автомобильные критики «взрывное представление», «сотня» всего за 5,4 секунды. Для тех, на чей аукцион мы направлялись, Бэрронс несомненно являлся серьезным коллекционером раз за ним прислали такую машину.
Я не обращала внимание на окружающий мир, до тех пор, пока Бэрронс не помог мне выйти из машины и не заставил подхватить его под руку. Сегодняшний мой наряд нравился мне гораздо больше всего того, что он выбирал для меня раньше. На мне был черный деловой костюм от «Шанель», абсолютно не деловые, но сексуальные шпильки, поддельные бриллиантовые сережки, браслеты и ожерелье. Я тщательно пригладила свои короткие темные кудри гелем и заложила пряди за уши. Я выглядела как бизнес-леди и мне это нравилось. А кому бы не понравилось?
До сегодняшнего дня самое дорогое, что я одевала, было мое выпускное платье. Я была уверенна, что следующее дорогое платье купит мне папа на мою свадьбу, и если все в жизни сложится удачно, у меня будет еще дюжина дорогих нарядов после свадьбы и до самых похорон. Я даже не предполагала, что буду одеваться от-кутюр, ездить на роскошных машинах, посещать нелегальные аукционы в компании с мужчинами одетыми в шелковые рубашки, итальянские костюмы и платиновыми запонками с бриллиантами.
Когда я наконец-то осмотрелась, я опешила обнаружив, что нас привезли в пустынную сельскую местность. Крепкие мужчины в строгих костюмах провели нас по короткой тенистой тропинке между деревьями, заставили нас остановится у большого земляного вала. Я не знала что это такое, пока они не раздвинули густую листву, открыв стальную дверь в насыпи. Нас провели внутрь, вниз по бесконечной, узкой бетонной лестнице, дальше по длинному бетонному туннелю по стенам которого шли трубы и провода, прямиком в просторную прямоугольную комнату.
— Мы в бомбоубежище, — прошептал Бэрронс мне на ухо. — Примерно три этажа под землей.
Не совру, если признаюсь, что меня эта новость не сильно обрадовала. Я была просто в ужасе, находиться так глубоко под землей, наружу вел только один выход, и шли мы в сопровождении больше дюжины тяжело вооруженных людей. Я не страдаю клаустрофобией, но люблю небо над головой, или предпочитаю хотя бы предполагать, что оно там, по другую сторону стены или чего-то еще где я нахожусь. А здесь, ощущение было такое, будто меня заживо похоронили. Наверное, я предпочла бы погибнуть при ядерном взрыве, чем жить в бетонном ящике двадцать лет.
— Миленько, — пробормотала я. — Это как твое подзе… Ой! — ботинок Бэрронса опустился мне на ногу и если бы он еще чуть-чуть надавил, моя нога превратилась бы в блинчик.
— Мисс Лэйн, для любопытства есть свое время и место. Сейчас не время и не место. Здесь все, что вы скажете, может и будет использовано против вас.
— Прости, — сказала я совершенно искренне. Если он не хотел, чтобы эти люди знали о его подземелье, я это понимаю. Если бы я не была так сильно растерянна окружающим меня пространством, я догадалась бы об этом прежде чем сказав.
— Слезь с моей ноги.
Он посмотрел на меня одним из своих трудноописуемых взглядов, таких у него в запасе несколько, и они были красноречивее любых слов.
— Я поняла, клянусь! — сердито бросила я. Ненавижу быть рыбой выброшенной на берег, я не просто билась на песке в чуждой мне среде, я была пескариком среди акул.
— Я не скажу ни слова, пока ты сам не заговоришь со мной, хорошо?
Он натянуто и довольно улыбнулся мне, и мы направились к нашим местам.
Комната была сплошным бетоном, никаких украшений. Оголенные трубы и провода виднелись на потолке. В комнате было сорок металлических складных стульев. Пять рядов с четырьмя местами в каждом по обе стороны от узкого прохода. Большая часть стульев уже была занята, там сидели люди одетые в элегантные вечерние наряды. Все приглушенно переговаривались.
Впереди комнаты расположилось центральное возвышение, окруженное столами, на которых находились аукционные лоты закутанные в бархат. Дополнительные лоты находились у стены за возвышением.
Бэрронс посмотрел на меня. Я осторожно, стараясь не кивнуть, произнесла утвердительно:
— Да.
Мы сели на наши места в третьем ряду в правой части комнаты. Я чувствовала это с того момента, как только мы сюда вошли, но до того момента пока у меня не появилась возможность изучить всех людей в зале, я не знала что это, артефакт или кто-то из эльфов. Никаких чар, все находившиеся на аукционе были людьми, значит где-то под бархатным пологом находился мощный ОС. По шкале тошноты, от одного до десяти — десятку получил «Синсар Даб», основная масса объектов была между тройкой и четверкой никогда не попадалось ничего сильнее шести баллов, лишь один раз все десять, когда я потеряла сознание — он дотянул до пятерки. Я достала из кармана таблетку «Тумс», их я стала потреблять, чтобы справится с дискомфортом от постоянного ношения при себе копья, которое, кстати, пришлось отдать Бэрронсу, чтобы он прикрепил его к своей ноге, а не моей. Мне это не нравилось, но пришлось отдать, мой костюм в обтяжку не оставлял мест, где его можно было спрятать. Хотя между нами и не было особого доверия, я знала, он отдаст копье по первому моему требованию.