– Деньги всем нужны... – мечтательно проговорил Филатов и приподнял правую руку, словно бы собрался запустить ее в карман и извлечь оттуда пухлый кошелек.

– Быстрее! – один из стоявших явно потерял терпение и готов был броситься на Филатова.

– Осторожно, – сказал другой, по всей вероятности, старший из братков и, оглянувшись по сторонам, достал пистолет и начал шарить в карманах в поисках глушителя.

Тот, кто мастерски владеет оружием, наверняка знает, что для того, чтобы надеть глушитель на пистолет, требуется от трех до пяти секунд. Тот же, кто владеет приемами рукопашного боя и не обделен скоростью и здоровьем, легко справляется с расстоянием в десять метров за 2–3 секунды.

Филатов, как показалось людям Аганесяна, сделал всего несколько шагов, но старший с пистолетом уже лежал на земле, а пушка в пятнадцати метрах от него в кустах. Поскольку Филатову пришлось сделать прыжок, чтобы нанести по противнику удар правой ногой, приземлившись, он не смог как следует развернуться ко второму противнику, и поэтому чуть не пропустил удар. Удар ногой второй бандит нанес с такой ужасной силой, что Филатов ощутил свист воздуха над своим левым ухом. Зная, что принять правильную стойку у него пока нет времени, Филатов попытался сделать подсечку.

Филатов понял, что перед ним боец, хорошо усвоивший армейские приемы самбо – ничего лишнего в движениях, использование любых подручных средств при нападении и защите.

В руках бритоголового парня сверкнул какой-то острый предмет. Но из-за того, что браток вращал им, трудно было разглядеть, что же это – нож или обычная заточка. Первый удар Филатов откровенно пропустил – противник выбрал выгодную позицию.

Филатов ощутил, как острая боль пронизала его левую руку, но он нашел в себе силы, чтобы блокировать следующий удар нападавшего.

Отразив его удар блоком, который наносится выше головы и блокирует движение руки противника, Филатов правой рукой так закрутил чужое запястье, что острый предмет выпал из руки противника.

Опешив от неожиданной победы Филатова, браток на секунду потерял концентрацию и был буквально пригвожден сильным ударом ноги в область солнечного сплетения. После таких «подач» противник обычно минут пять, как минимум, находится в полной прострации, а значит, вне боя.

Глава 7

Вахтер ЗАО «Фармацея» Света Грачева сидела в проходной у окошечка, перед которым вертелся старый турникет. Здесь в начале и в конце смены проходили работники, показывая девушке свои пропуска. Света время от времени поглядывала на проходящих, посасывая конфету и отрываясь от учебника по неорганической химии. Девушка мечтала поступить в университет и стать начальницей какого-нибудь отдела на своей же фирме, чтобы навести должный порядок, которого, на ее взгляд, здесь не хватало. Смена еще не кончилась, и через проходную никто не шел, а отдельные граждане проскакивали для быстроты прямым ходом через ворота, сунув ей под нос свой пропуск. Однако экономия во времени оказывалась порой относительной, ибо барышня была сурова и придирчива:

– Без карточки почему? Куда девал, спрашиваю?

– Да что ты, Светочка, меня не помнишь?

– Много вас тут умников!

– Ладно, меня ждет Виктор Марчук.

– Запишу и пущу.

– Чего? – настораживался человек. – Это еще зачем?

– Начальнику охраны доложу!

– Ну, я тебе, милая, как родной объясняю, что к Марчуку я.

– Не знаю ничего, у меня в журнале не указана ваша фамилия.

На улице оказалось темнее, чем Свете представлялось, так как неожиданно к зданию подкатили два черных фургона, оттуда выскочили незнакомые люди в масках и, не обращая внимания на вахту, устремились в глубь здания. Свету, которая оцепенела от ужаса и даже не шелохнулась, один из нападавших заставил лечь лицом на пол. При этом она больно ударилась о выступ стены и на миг потеряла сознание.

Пришла она в себя от соленого вкуса крови на губах и взволнованных голосов вокруг. Ее подняли, отнесли на проходную и уложили на старенький диван.

– Что происходит? – спросила она стоящую над ней женщину.

– Светочка, это я, Татьяна, из отдела кадров. Я сама толком не знаю. На нас напали, но кто – неизвестно. Их человек тридцать, почти все в масках были. Нам объявили, что фирма переходит в чужие руки, – при этом Татьяна утерла слезы на щеках.

– А звонить в милицию пробовали? – медленно поднимаясь, спросила вахтерша.

– Да, как же, Светочка, это возможно? – они ведь, изверги, несколько телефонов перерезали и запретили делать звонки. Нашего охранника Петруню ранили, его сразу на «скорой» отвезли. А что милиция? – горько усмехнулась Татьяна, – они приехали, но ничего сделать не смогли, у них главный, не помню его фамилию, всех так настращал!

Татьяна не договорила и снова горько заплакала.

– Ну, что ты, Танечка, что-нибудь придумаем, есть Бог на свете, – твердо произнесла пришедшая в себя Светлана. Она хотела еще что-то сказать в утешение, но двери в вахтерскую открылись и туда ввалился грузный и высокий человек в маске:

– Хватит базарить, поднимайтесь все наверх! Там с вами будет новый шеф говорить.

* * *

Филатову пришлось долго ждать. Ночь выдалась холодная, и он продрог, ожидая заветной машины, но она не приходила. Филатов пошарил по карманам и с раздражением понял, что у него ко всему прочему закончились сигареты. И подавляя в себе желание закурить, он начал прохаживаться со стороны в сторону, вспомнив свою короткую отсидку. Впрочем, Филатов действительно привык ко всему в этой жизни. Но жизнь, состоящая из различных фрагментов – белых и черных, явно поворачивалась к нему спиной. Если бы можно было бы заранее предугадывать события, тогда он поступил бы, конечно, иначе, подумал Филатов. Да и Дима тоже хорош. Эх журналистская бесшабашность!

Филатов был вообще удивлен, что на такой оживленной трассе почти нет машин, и посмотрел на часы – полвторого ночи. «Да что он там себе думает, этот акула пера? Может быть, что-то случилось?» – встревожился он.

Вдруг на горизонте замаячили огни, и от сердца немного отлегло. Он сразу почувствовал, что это та самая машина. Сейчас она должна остановиться у ориентира – знака, который нельзя не заметить. Он выбрал хорошее место в тридцати метрах от трассы. Это место хорошо знал редактор «Московского полдня» Дмитрий Светлов. Сюда они не раз приезжали порыбачить. Да и просто поговорить на разные темы. Однако это было давно. И Филатов опасался, что беспечный и рассеянный Светлов может просто перепутать поворот или знак либо запамятовать про это место. В случае чего он мог быстро отступить в пролесок и там скрыться, ведь свернуть с дороги было практически невозможно – местность здесь была овражистая, а проселочная дорога начиналась в двух километрах отсюда.

Через несколько минут у нужного знака остановился грузовик. В темноте было не разглядеть, но по звуку мотора Филатов понял, что это «КамАЗ». Старенький, добитый, какие можно встретить разве что на фермерском или колхозном поле. И Филатов за несколько секунд прокрутил в голове все возможные версии. «Телефон Дмитрия Светлова прослушали, а теперь ищут меня», – звенела в ушах ужасающая мысль. «А, может быть, его просто перехватили на дороге, или в кузове сидят братки и только и ждут, когда я выйду?» – предположил Филатов. Через несколько секунд двери машины открылись, и со ступенек спрыгнул высокий и довольно грузный мужчина.

«Светлов, он самый», – обрадовался Филатов. Но решил еще подождать минуту, проследить за действиями своего приятеля.

Однако Светлов вел себя привычно, суетился. Несколько раз обежал вокруг машины и начал говорить о чем-то с водителем. Слов было не разобрать, но Филатов понимал, что редактор «Московского полдня» нервничал. Слишком непринужденно вел себя главный редактор столичной газеты. И, тем не менее памятуя о безопасности, Филатов осторожно выбрался из своей засады и бесшумно, по-кошачьи двинулся в направлении стоящего у дороги «КамАЗа». Через каких-то десять секунд он остановился у борта машины и прислушался к разговору. Светлов был явно не в настроении, матерился как заправский работяга.