– Здравствуйте – это Филатов. Слушайте меня внимательно. Пятнадцать минут назад произошло нападение на директора фирмы «Фармацея» Марчука и его супругу в аэропорту «Шереметьево-2». Это сделали люди Аганесяна. В аэропорту я видел трех людей авторитета. Кроме того, кто-то из опорного пункта в Шереметьево заодно с братками.

Не дождавшись ответа, Филатов развернулся спиной к автостраде и бросил на землю свой мобильный телефон, который тут же развалился на несколько частей. Для верности Филатов еще наступил на него ногой.

Когда он убедился, что от мобильника ничего не осталось и сим-карта уничтожена, он вышел на дорогу, чтобы остановить попутку до центра. К счастью, на дороге появилось пустое такси, которое Филатов остановил, взмахнув дипломатом. Наверное, это был решающий аргумент для водителя этой машины, который любил денежных клиентов. Филатов быстро впрыгнул на заднее сиденье, и машина тронулась.

* * *

Журналистский хлеб тяжелый. В таком мегаполисе, как Москва, газеты и журналы растут, как грибы после дождя. И не важно, что многие из них вскоре лопаются как мыльные пузыри, а люди переходят в другие редакции – никого это не волнует.

Светлов был матерый журналист и знал, что в процессе подготовки газетного материала главное – упорство и умение добывать сенсации и факты. Но Светлов имел еще одно требование к пишущей братии – чтобы эти самые факты исходили из самой реальности.

Всегда в таких ситуациях он представлял читателя, который сидя дома за чашкой чая или спеша на работу в метро откроет газету, и, если его взгляд ни на чем не остановится хотя бы на полминуты, номер можно считать провальным. Ради читательского интереса Светлов и жил. Будучи редактором солидной газеты, он подбирал в штат таких людей, у которых горели глаза, а ноги не знали усталости. Он ставил на молодость и зеленость, удивляя этим директоров и редакторов конкурентных изданий. Возможно, он делал это потому, что сам когда-то приехал покорять Москву из провинции. Первое время жил в пригороде мегаполиса – Дзержинском. Там снимал квартиру еще с несколькими чудаками – искателями счастья в большом городе. Поначалу Светлов работал курьером, а по ночам занимался заметками в глянцевые журналы, которые со временем стали приносить ему неплохие деньги.

Для Светлова не имели значения ни образование человека, ни его прежние заслуги, ни еще какая-нибудь дребедень. Он не любил мэтров, не уважал пресс-клубы и всевозможные журналистские организации, где, как правило, собравшиеся только и делали, что рассказывали друг другу о своих заслугах.

Светлов знал, коллеги в других изданиях не любили его и всячески желали фиаско его газете. Но почему-то этого не происходило. Огромный тираж внушал доверие и рекламодателям, и читателям. А во время выборов политики наперебой стучались в его кабинет и выпрашивали газетные площади под политическую рекламу. Правительство же прощало ему все – выпады в его адрес и критику, порой жесткую. Не пугали его и судебные иски и разбирательства – сколько он их уже повидал – всякое в жизни бывало!

Но самое главное, ради чего жил Светлов (и это было дороже всего остального – даже горных лыж, серфинга и путешествий, которыми он увлекался) – это адреналин, когда получаешь новость первым. Особенно если о ней говорит весь город и она сделана на грани возможного.

Но как всякий разумный человек, он не был лишен рационализма и, прежде чем сделать какой-либо шаг, осознавал всю степень ответственности. И все же как поклонник экстремальных методов, Светлов всегда делал выбор в пользу горячих фактов, чего бы они ему ни стоили.

Вот и сейчас, после звонка Филатова, вопрос лезть в заварушку или не стоит, занял всего несколько минут. И, сделав свой выбор, сейчас он думал только о том, как грамотно распорядиться ситуацией.

На этот раз ему было не жалко поделиться информацией со своими коллегами из телевидения и других изданий. Сразу же после сообщения Филатова он уже сделал нужные звонки, а также позвонил агентам ФСБ. Светлов понимал, что свалить такого монстра, как Аганесян, в одиночку не сможет, а, кроме этого, на кону были жизни людей, среди которых была и жизнь его приятеля Филатова.

На этот раз Светлов прибыл на место происшествия не на редакционной машине, а на джипе сотрудников ФСБ. Параллельно в Шереметьево отправилась и редакционная «Нива». Ему незачем было светиться в этой ситуации, и он хотел посмотреть на все изнутри, так сказать, глазами оперативников. Тем более, что с мигалкой на борту они смогут добраться в аэропорт за рекордно короткое время.

Выйдя из машины, заметно располневшему за последнее время Светлову пришлось нелегко – знакомые комитетчики резво припустили через черный ход в здание аэропорта. В какой уже раз он вспомнил слова своей давней знакомой переводчицы о том, что надо меньше сидеть на рабочем месте и покупать себе на обед всякую дрянь из фаст-фуда. Да и в силу того, что из-за напряженной работы у него уже давно не было возможности выбраться в отпуск и предаться своим любимым спортивным увлечениям, его физическая подготовка оставляла желать лучшего. Он боялся опоздать, поэтому собрал все свои силы и, тяжело дыша, успел догнать представителей ФСБ.

Однако старания комитетчиков и его, в том числе оказались напрасными. В отделении милиции уже хозяйничали представители Петровки, что поначалу разочаровало Светлова, но, присев на лавочку, чтобы перевести дух, он улыбнулся про себя – все-таки Филатов молодчина, успел оповестить и ментов.

Когда сотрудники ФСБ представились и показали свои удостоверения удивленным милиционерам, началась совместная работа двух ведомств. Дело в том, что комитетчики параллельно следили за этой ситуацией и у них были свои вопросы к Аганесяну, а тут такой подарок – братки прокололись на мелочи. Впрочем, милиционеры ничего хорошего во вмешательстве комитетчиков не видели, боясь, что это дело у них попросту отберут. Но сейчас делить было нечего.

Звонок Филатова оказался как нельзя кстати. Когда продажные менты из Шереметьево задержали семью Марчуков, они и представить себе не могли, какую ошибку совершают и чего им это будет стоить! Если бы супружеская пара была немедленно передана бандитам, возможно, они еще смогли бы сохранить свое реноме. Но самонадеянность милиционеров и привычка волокитить сыграли с ними злую шутку. Шереметьевские милиционеры проводили Марчуков в специальное помещение для задержанных и, разведя их в разные помещения, устроили им обыск со всем пристрастием, требуя, ко всему прочему, предъявить все деньги, которые у них имеются. За незаконным изъятием денежных средств их и повязали, а отпираться было бесполезно – откуда у милиционеров в карманах несколько тысяч долларов.

Однако представителям правоохранительных органов предстояло еще осуществить другую, более значимую и трудную операцию – где-то на территории аэропорта находились люди Аганесяна, которым было бы желательно надеть наручники.

Больше всего Филатов переживал за то, что ничем не может помочь попавшей в беду чете Марчуков. Однако у него было много козырей, среди которых самым главным мог бы стать фактор внезапности. Ведь братки, упустив его из виду, потеряли возможность контролировать его. Однако все это было относительно. С кейсом, набитым деньгами, он был прекрасной мишенью – в автомобильной пробке, или на улице на человека с кейсом в руках люди чаще обращают внимание. Так что стоит кому-нибудь расспросить доверчивых граждан – и он будет на грани провала.

Кроме того, братки могли бы организовать поиск «восьмерки», и в этой ситуации Филатову оставалось надеяться лишь на то, что бандиты временно вышли из этой игры. И даже если они успели передать по своим каналам о том, что кейс у него, Аганесяну понадобится время, чтобы организовать поиск «зеленых», а также устранение самого Филатова.

Впрочем, ему некуда было ехать – домой однозначно нельзя: там братки в первую очередь выставят своих молодцов. Да и задержание его капитаном Наседкиным в полной мере подтверждало это предположение.