Я давным-давно зарекся заезжать к Данкану домой во время обеда. Его жена Дорин была старой выучки и всякого мужика, в котором было меньше тридцати фунтов лишнего веса, считала кандидатом на вручение дополнительного продпайка. «Люблю пухленьких, — призналась она мне однажды в пабе. — Есть за что подержаться, и убежать не могут».

Данкана я застал в его обычной рабочей позе: в кресле-вертушке, ноги закинуты на стол. Его так называемый офис на самом деле был закутком размером с два гроба, отгороженным от простенков и смотровых ям гаража перегородкой, которая могла бы считаться стеклянной, останься в ней хоть одно целое стекло. Данкан читал отчет служебного вида в голубой обложке. Постучав по перегородке и сунув голову в офис, я разглядел название: «Материалы постоянной комиссии по профилактике преступлений. Часть IV: Угоны машин и сдерживающие факторы экономического характера». Публикация МВД.

— Знаешь, сколько времени требуется, чтобы открыть «Сааб-9000»? — произнес он, не поднимая на меня взгляд.

— Не знаю и знать не хочу. Добрый день, Данкан.

— И пытаться не стоит. Замок рулевого управления нипочем не откроешь. «Ровер» в этом плане лучше, но придется выбирать с полным баком — у «ровера» крышка бензобака, что твой Форт-Нокс. ^[22]

— Невероятно, — произнес я голосом мистера Спока. ^[23]

— А ты слышал, что японцы отстают по части противоугонных систем, потому что в Японии машины практически не угоняют?

— Нет в мире совершенства. Ты принимаешь по делу сегодня? Или в этом году? Или до начала двадцать первого столетия?

— Ну ни хрена себе! Ты слышал, что за год угоняют почти шестьсот тысяч машин и треть угонов приходится на профессионалов, способных блокировать сигнальную систему меньше чем за три минуты? Ты понимаешь, что это значит?

— Конечно. Это значит, что четыреста тысяч машин угоняют любители, которые могут обскакать такого профессионала, как ты.

— Ха, твою мать, ха. Очень смешно. Тебе чой-то надо?

В речи Данкана зазвучал йоркширский акцент. Он отшвырнул отчет МВД и снял ноги со стола.

Я указал на отчет:

— Там что-нибудь сказано о небольших машинах, способных держать удар на скорости до двадцати миль в час, тратящих не больше галлона на сто миль и снабженных лучшим на свете ручным тормозом?

Он задумался, сунул руку под рубашку и, почесав грудь, ухмыльнулся:

— Тебя, никак, уломали давать уроки вождения? Бедный глупенький козлик. Надеюсь, она того стоит.

— Слушай, — взмолился я, — у меня и без твоих наездов проблем хватает. Есть что-нибудь?

Его улыбка поползла вбок, приобретая недобрый опенок. Он поднялся и обнял меня за плечи.

— Ангел, ты слышал, что дуракам всегда везет?

— Ты меня пугаешь, что ли?

— Глупости. Ты оказался в нужном месте в нужное время. У меня как раз есть то, что тебе подойдет.

— Если есть, то ты должен знать, что у меня нет денег.

— Не мели ерунды. Местная школа вождения вздумала менять автопарк. Как смотришь на двухлетний «метро»? С двойным комплектом управления,ты представляешь? Всего-то дел — снять двойное управление, открутить назад спидометр и — опля! — на аукцион подержанных машин. Чистенькая тачка, один хозяин — женщина.

— Откуда же возьмется один хозяин, да еще женщина, если машиной пользовалась школа вождения?

— Она теперь записана на имя Дорин. По-твоему, Дорин — не женщина? Мы уже закрасили все эмблемы школы вождения, но для тебя я могу налепить знак «У». Кстати, ты слышал анекдот про ирландца, который первым в деревне купил машину? У него тоже был знак «У», и после первого занятия кто-то его спросил, что это значит. Тот говорит: «Ученик». После второго занятия у него сзади был налеплен знак «КВ». ^[24]Они его спрашивают: «А это что означает?» Он отвечает: «Классный водитель». Что, уже слышал где-нибудь?

— Не исключено. Но хорошие анекдоты всегда забываешь, верно? — ответил я с улыбкой. Улыбаться пока приходилось — я еще не сблатовал его на машину. — Что ты хочешь взамен, если дашь мне напрокат «метро»?

— Доброе слово и деньги — как любил говорить мой папочка.

— Нет у меня денег, Данкан. А вот слов целых два — пистолет-отмычка.

— А-а-а, — протянул Данкан. — Я ждал, когда ты первый о нем заговоришь.

Несколько месяцев назад я раздобыл электронный пистолет-отмычку. Если бы таковой имелся в Англии, то был бы обложен строгими ограничениями и применялся только полицией да фирмами со специальной лицензией. Я показал его Данкану, и, руководствуясь чисто профессиональным интересом, он согласился подержать игрушку у себя. Инструмента я с тех пор не видел и разговора о нем не заводил, но Данкан знал, что за ним числится должок. А я знал, что он знал.

— Значит, у нас тут чисто бартерная сделка?

— Суть схвачена верно, Данкан.

— На какой срок тебе нужна машина?

— Интересный вопрос. Скажем, по два вечера в неделю плюс суббота или воскресенье.

— Да, но на какой срок? Я собирался продать чертов драндулет еще в этом году. Кого, кстати, учить будешь?

— Фенеллу.

Он прикрыл глаза правой рукой:

— Ой, опять сейчас приступ мигрени начнется.

— Я бы не мог взять ее уже сегодня вечером? — До меня только теперь начал доходить весь ужас того, во что я вляпался. — Когда можно будет взять?

— Часов в шесть.

— Неплохо. Еще один вопрос — Макси здесь?

В его глазах мелькнула искорка. Он достаточно хорошо меня знал, чтобы не искать отговорок. Макси быстро становилась гордостью мастерской и всего хозяйства Данкана и Дорин. Возможно, Данкан ценил ее даже выше своего любимого разводного ключа и именной оловянной кружки в местном пабе. Я тоже хорошо знал, как они дорожат девчонкой. Если что, ладони-подковы Данкана мигом сошлись бы на моей трахее.

— Хотелось бы с ней кое о чем посоветоваться, — непринужденно сказал я. — Вот и все.

— Она в яме. — Данкан ткнул большим пальцем в сторону мастерской.

Я прищурился, чтобы глаза привыкли к тусклому свету. Его единственным источником была лампочка в металлической сетке на длинном шнуре, подвешенная к оси автомобиля, стоящего над смотровой ямой.

— Она любит возиться с «косуортами». Говорит, что готова делать их бесплатно. Отличная машина. Не хочешь такую?

— Пока нет, — искренне ответил я. «Форд-косуорт» восхищал не только меня, но и любого малолетнего угонщика-лихача в городе. Из-за этого страховые взносы достигли астрономических высот.

— Если бы я взял «косуорт», то взял бы модель ЧЕ.

Данкан растерянно заморгал.

— Чей-нибудь еще, — расшифровал я.

Он расплылся в улыбке:

— Надо будет запомнить на случай, когда буду продавать мерзавца.

— Не забудь установить сигнализацию.

— Ага. И блокиратор двигателя. Макси как раз его ставит. Эй! Макси! Гости!

Из обложенной кирпичом ямы послышалось шарканье ботинок. Подтянувшись за бампер, Макси вылезла из-под машины и села на краю ямы. Вынув из забрызганного маслом комбинезона тряпку, она стерла следы своих пальцев с бампера. Я на ее месте сделал бы это из предосторожности, она — в знак уважения кмашине.

Макси молча кивнула мне коротко остриженной головой. В одном этом жесте было застенографировано: «Привет, как дела, у меня все хорошо, надеюсь, у тебя тоже, если это все — мне еще надо работать». Ее руки неподвижно лежали на коленях.

Данкан наткнулся на девчонку ночью в подворотне ювелирного магазина в Сити. Что он собирался делать в той подворотне — покрыто мраком. Макси же была одной ногой на том свете, нанюхавшись химии и медленно замерзая.

Данкан взял бродяжку к себе домой, и Дорин посадила ее в ванну отмокать — грязная красная футболка так пропиталась клеем, что намертво прилипла к груди. Потом Дорин стала ее откармливать целый месяц, не переставая говорить с ней и не слыша ни слова в ответ.

В один прекрасный день Макси увязалась за Данканом в гараж, да так и осталась там, наблюдая, как он работает. Потом он рассказывал, что, когда потянулся из-под капота машины за гаечным ключом, в руку ему лег ключ нужного размера. Он предложил ей закончить наладку двигателя, или что он там делал, вместе. После обеда у нее уже имелась своя пара комбинезонов и имя — Макси. Это была марка первой машины, с которой она работала. Назвала ли Макси ему свое настоящее имя или рассказала что-либо о себе — об этом Данкан помалкивал.