Митяй остановился и притянул в себе Веника, схватив его кулаком за куртку.

— Дальше уже твои… — прошипел он в ухо парню. — Стреляют без предупреждения. Иди к ним и там сам разбирайся. Я тебе тут ждать буду.

Веник кивнул, хотя и думал раньше, что бандит пойдет вместе с ним. Он осторожно пошел дальше один. Впереди был темный тоннель, но Веник чувствовал себя очень не уютно. Надо было как-то им дать знать впереди, что свой идет, чтобы не стреляли. Но как? Он вспомнил, что на постах Альянса часто свистели друг другу. Надо бы свистнуть. Веник попробовал, но не получается. Он и до этого свистеть не очень умел, а тут язык и губы онемели. Надо крикнуть.

Он присел на колени и пригнулся, на случай, если будут стрелять.

— Не стреляйте!!! — что было сил завопил он. — Я свой!!!

Не успел он закончить, как впереди грохнуло. Затрещали автоматы, которые тут же замолчали. Веник явственно увидел, как пули выбивают искры из стен тоннеля и из рельсов.

Впереди, совсем рядом послышалась команда "Не стрелять!".

— Не стреляйте, я свой!!! — снова крикнул он.

— Кто там?

— Я!!!

— Кто я???

— Веник! Вениамин!!!

— Ты там один??? — послышалось из темноты.

— Один!!!

— Иди ровно и руки в верх держи!

Веник встал, поднял руки и пошел вперед, ожидая, что сейчас в него полетят пули.

Впереди зажегся мощный прожектор, направленный прямо в лицо парню.

Он продолжал идти, держа руки над головой.

— Не стреляйте, — повторял он. — Не стреляйте…

Спустя полчаса Веник, наконец закончил свой рассказ. Он сидел на табурете за столом, держа в руках стакан с чаем, который, впрочем, не успел попить толком.

В комнате кроме него сидел Рашевский, начальник станции с Заместителем и, конечно же, Борода. Фила почему-то не было. Веник решил сперва расправиться с неотложным делом, а потом уже поинтересоваться, куда запропастился мастеровой.

— Вот такие значит дела, — сказал Рашевский, выслушав парня. Он забарабанил пальцами по столу. — Если эти бандюки пойдут на сделку, то считай полдела сделано.

— Да, — странным голосом сказал комендант. — Знать бы, что так все повернется, то…

Он бросил взгляд на Бороду.

Веник ничего не понимал.

— Так что скажете? — спросил парень.

— Блин! — досадливой сказал Борода. — Вот блин! Знать бы… Получается Фил ни за что пулю получил!

— Фил! — воскликнул Веник.

— Да… Там ведь что вышло-то, — пояснил толстяк. — Тебя и Васильича оглушили и мы все чего-то очканули и назад подались.

— Стойте, а Заяц-то как? — вспомнил Веник. — Он же на шухере стоял!

— Стоял, — махнул рукой толстяк. — Он хотел стрелять, но у него ствол заклинило. Мы потом проверили, все так. В общем, драпанули мы. Я сам не пойму, как это получилось. Рванули, почти до самой станции, потом отсиделись, опомнились, ну и пошли назад, тебя выручать. Это почти час прошел тогда считай. Ну вот и налетели на засаду. Там на станции Фила и задело. Армянчик тот, как его там, забыл, он пошел на разведку, его на платформе и скосили. Фил рядом был, я его в охапку и назад. Вынесли мы его с Зайцем.

— Вот черт! — озадаченно сказал Веник. — А как он сейчас-то?

— Да нормально, — отмахнулся Борода. — Пустяки. Задело только. Меня бандиты сейчас беспокоят. Как в вспомню эти противогазы.

— Что за противогазы?

— Ну как же? Бандиты твои ведь в противогазах и в плащах?

— Чего??? Да ты чего? Обычная одежда у них. Противогазов я у них и не видел.

Веник заметил, что Начальник и Рашевский переглянулись.

— Кстати! — Веник встрепенулся и поставил на стол чашку с недопитым чаем. — Я говорил с ними о Платоне. Так они там, чуть ли не клянутся, что это не они.

— Они могли и наврать, — сказал Заместитель.

— Ну это ладно, — сказал советник. — Ты, Вениамин, отдохни сейчас. Время еще есть, — советник посмотрел на часы. — А мы пока подумаем, как быть.

— А чего тут думать? — загремел Борода. — Менять его надо!

— Кто же отказывается, — сказал советник. — Надо подумать, кто пойдет с ним и прочее.

— А где сейчас Фил? — спросил Веник. — Можно его увидеть?

— Пойдем! — толстяк встал с места. — Мы пока его проведаем, — кивнул он советнику.

Рашевский согласно кивнул.

Парни вышли из комнаты на пустой перрон станции. Людей вокруг не было. Они пошли по перрону. Впереди появился человек — молодой мужчина с повязкой на руке, на которой был изображен красный крест.

— Быстрее! — выпалил он Бороде в лицо. — Друг ваш кончается!

— В каком смысле кончается? — глупо спросил Веник.

Борода, оттолкнув санитара, бросился бежать вперед. Веник и санитар — за ним.

Борода забежал в одну из комнаток, устроенных в проходах между пилонами. Войдя внутрь, Веник заметил на удивление хорошо освещенную мизерную комнату с белыми стенами. На белой кровати лежал Фил в бинтах. Почему-то от этой белой комнаты, белоснежной постели и бледного лица мастерового у Веника перед глазами заплясали черные круги.

Толстяк рванулся к Филу. Венику показалось, что тот сейчас начнет его тормошить друга, но толстяк резко остановился и застыл посмотрев на санитара.

— Что с ним? — выкрикнул он.

— Не знаю толком. Осложнение какое-то!

— Какое еще осложнение???

— Да не знаю я. Все было нормально, а теперь, вот…

— Парни, — подал голос больной.

Веник и Борода рванулись и склонились над постелью.

— Мне хана! — сказал Фил.

— Да ты чего, братишка! Да ты, — запнулся толстяк и посмотрел на санитара. Тот опустил глаза.

— Слушайте! — мастеровой рукой схватился за рукав куртки толстяка. — Я это… В общем… Мне сказать вам надо…

— Да ты это… — не успокаивался толстяк, он посмотрел на Веника безумным взглядом.

— Слушайте. Я должен… Должен сказать, чтобы… Я… Я предатель и работал против вас.

— Чего??? — вылупился на того толстяк.

Веник подумал, что мастеровой бредит.

— Да… Там, еще в Тамбуре… Я работал на Командора, на люксовских… Следил… Поэтому мы тогда с Дедом и смогли уйти…

— И что! — Борода рванулся к лежащему товарищу. — Ты им сообщал обо всем? И сейчас.

Умирающий еле заметно отрицательно мотнул головой.

— Нет конечно… Как мы ушли… В Метро… Так я… И ничего… Смысл мне какой?

— Так зачем ты сейчас все это говоришь нам? — вырвалось у Веника.

— Не знаю… Надо было рассказать… Носил все это в себе… Я…

Фил несколько раз дернулся и затих.

Веник и Борода ошарашено уставились на бледное лицо их товарища.

К постели рванулся санитар и склонился над Филом, приложив ухо к его груди. Медленно он разогнулся и посмотрел на товарищей.

— Все. Умер.

Веник тупо смотрел на него и не верил своим глазам. Все было словно во сне. Еще несколько минут назад все было нормально и теперь вот…

— Чего??? — вдруг очнулся толстяк. Веник не успел глазом моргнуть, как тот схватил санитара за грудки и припер к стене.

— Делай что-нибудь! Коли ему!

— Что колоть???

— Этот ваш, как там его… А-Семь!

— А-Семь? Это что еще такое? — изумился санитар.

Венику показалось, что слишком уж наигранным было его изумление. Это же видимо показалось и Бороде. В руках толстяка появился пистолет, который он не преминул приставить к подбородку медика.

— Значит так, или колешь ему или… — многозначительно проговорил толстяк глядя в глаза врачу.

— Да хватит уже, — забормотал тот. — Да! Я знаю, что такое А-Семь, но у нас его нет.

Санитар рванулся, высвободился из руки Бороди и отошел от него на несколько шагов.

— Это что же вы думаете, что А-Семь тут на каждом углу валяется? Да этот препарат на вес золота! — сказал он, поправляя одежду. — Мы три дня назад его использовали на парне местном. Он уже считай кончился, ну и Михалыч решил его спасти, дабы тут люди не нервничали.

— А где Михалыч? — неизвестно зачем спросил Веник. Как он понял из разговора, Михалыч был главным врачом станции "Шоссе энтузиастов".