Одно из основных правил Барлионы гласило – при смерти персонажаигрок теряет пятьдесят процентов всех имеющихся у него наличныхденег. При следующей смерти еще пятьдесят и так далее. Нет,конечно, если персонаж умер от моба, то, возродившись через паручасов, он мог подойти к месту гибели и забрать валяющиеся на земледеньги. Если их не подбирал другой игрок. Только вот умирали игрокиобычно не от мобов, а он других игроков, целью игры которых сталзаработок на убийствах. Такие игроки получали много штрафов: ихможно было убивать в течение 8 часов после совершенного покушения,за убийство ПК (player killer) полагалась награда, которую можнобыло получить у любого представителя власти, 8 часов с моментаубийства ПК не получали опыта и так далее, но все равно находилисьигроки, которым нравилось убивать других, пусть даже и ввиртуальности. Поэтому были придуманы Банки. Если у игрокапоявлялись деньги, то он мог положить их на хранение в Банк,оплатив разовый выпуск карточки, доступ к счету которой не имелникто другой, а также ежемесячно выплачивая Банку 0,1% общей суммыза содержание счета. Вроде мелочь, но и одна тысячная от всегооборота Барлионы – это огромнейшие деньги, поэтому Корпорацияникогда не закроет возможность режима PvP (Player versusPlayer).
Дальнейшим шагом по получению прибыли корпорацией, стала продажав общем игровом мире результата труда заключенных. Самовольноегенерирование корпорацией ресурсов было запрещено законом, и заэтим строго следили специальные комиссии, но вот продажа ресурсов,добытых реальными людьми, отбывающими наказание, это другое дело –такие ресурсы были ограничены реальной работой. В общем, всесчастливы и довольны вот уже на протяжении пятнадцати лет, с техпор, как Барлиона была официально признана государственной игрой.Игроки наслаждались действительно хорошей игрой, корпорацияполучала безумные деньги и делала игру все лучше и лучше, азаключенные сидели в специальных локациях и добывали ресурсы. Натекущий момент в Барлиону играло порядка 25 процентов всегонаселения Земли, достигшего 14 лет, и эта цифра росла с каждымгодом все больше и больше. Единственное ограничение, накладываемоена персонажей – пока игроку не исполнилось 18 лет, он никак не могучаствовать в PvP, ни в качестве жертвы, ни в качестве охотника.Игра следила за этим очень строго.
Еще об одном факте, касательно нахождения заключенных вБарлионе, следовало бы рассказать. Очень немаловажном факте.Примерно семь лет спустя после запуска Барлионы банда гопниковизбила и изнасиловала девушку, которая носила имя Елена, по батюшкеПетровна, а по фамилии Иванова. Дочка Генерального директоракорпорации. Дернуло ее с подругами и друзьями покататься в одном изнеспокойных районов города, где все еще проживали несогласные свводом имитаторов и не желающие отправляться в Барлиону люди. И каквсегда бывает в таких случаях, внезапно закончилось горючее.
Виновных, конечно, практически сразу нашли, а сам Иванов даже невмешивался в судебный процесс. И даже не стал устраивать авариюкапсулы, нет. Он поступил по-другому. Когда состоялся суд, былпринят законопроект, регламентирующий включение режима восприятияощущений у заключенных. В капсулах изначально были встроеныспециальные фильтры, которые управляли уровнем ощущений, но длятех, кто покусился на дочь Иванова, их полностью отключили. Незнаю, какие результаты были получены, но буквально через год законбыл дополнен, и теперь все заключенные находились в местахзаключения с отключенными фильтрами ощущений. Кривая преступностирезко пошла вниз, и повторных преступлений практически никто несовершал. Перспектива добычи ресурсов с отключенными фильтрамивосприятия чувств очень сильно сдерживала преступность.
Вот такие дела. Теперь немного о том, что мне дали.
Раса Человек. Первая раса, которая была сделана в игре,единственная раса, которая не имеет никаких дополнительных плюшек,за исключением увеличенного роста репутации с НПС. Ни возможностинацепить на себя каменную кожу, как у Дворфов, ни остроты зрения иплюсов к стрельбе из луков, как у Эльфов. Только репутация. КлассШамана тоже был одним из самых слабых в Барлионе – он былуниверсален, позволяя и наносить урон и лечить, но в битве один наодин уступал практически всем остальным классам. Слишком многовремени уходило на то, чтобы вызвать Духов. Про навыки Ювелира иговорить нечего – в Барлионе только очень богатые люди тратили своисилы на прокачку этого навыка. Все, что делают Ювелиры: украшения,кольца, цепочки, какие-то поделки, можно было спокойно купить уторговцев НПС. Самое же главное использование Ювелиров – огранкадрагоценных камней – не стоило затраченных на нее усилий.Ограненные камни стоят дорого, но чтобы получить материал для ихизготовления, необходимо было месяцами добывать и просеивать руду.Да и то, шанс, что при огранке камень испортится, оставался оченьвысоким. Можно было, конечно, заняться другими специальностями,количество которых могло быть поистине бесконечным. Но и тут былосвое "но". Ни одна из дополнительных специальностей не могла бытьвыше основной более чем на десять пунктов. Дурацкое ограничение,конечно, но тут уж ничего не поделаешь.
Что еще было плохо, моего Охотника, которого я прокачивалнесколько последних лет и в которого вложил достаточно денег,удалят, так как в Барлионе разрешалось иметь только одногоперсонажа. После выхода на свободу можно было забрать персонажа, закоторого играл в заключении, себе и продолжить им играть далее, нонемногие находили в себе силы на это. Морально тяжело. Что касаетсяОхотника, то все заработанные им деньги и вещи будут переданы мнелибо после 8 лет махания киркой, когда я выйду из тюрьмы, либопосле того, как случится чудо, и меня отпустят с рудников в общийигровой мир. Иногда преступников, скорее всего, случайно, выпускаютс мест добычи ресурсов и они остаток срока проводят в общей игре,отдавая 30% заработанных денег в пользу правительства. В остальномникаких ограничений нет – развивайся, прокачивайся, заводизнакомства. О том, что игрок сидит в тюрьме, говорит только краснаяповязка на голове, которую не очень любят НПС, дающие различныезадания, и которую можно снять только в случае, если заплатишь вказну один миллион золотых. Другими словами, снять ее нельзя.
Ну и вообще самое плохое – Марина так и не появилась. Ни насудебном процессе, ни у меня дома, пока я ожидал результатоврасследования. О ней не было ни слуху, ни духу. И стоили те восемьлет, что мне дали, такой вот несерьезной девушки? Думаю, чтонет.
– Ну что, втекай! – рассмеялся техник, отправляя меня вкапсулу. Шутник, блин. В газетах по всему городу меня называли неиначе, как "убийца коллектора". И это было ещё самое безобидноепрозвище. Главное, чтобы на зоне подобная кличка не приклеилась.Перед глазами сверкнула молния, и я на время потерял сознание.
– Внимание, осуществляется начальный вход в Барлиону черезтюремную капсулу ТК3.687ПЗ-13008/ЛТ12, – от холодногометаллического голоса, который дублировался бегущей строкойнеприятного блеклого цвета, тело покрывалось мурашками, поэтому ясразу пришел в себя. Голос, лишенный всяческих эмоций, заставлялчувствовать себя неуютно. И сделано это было специально, я знал,что голос может быть мягким и дарить спокойствие. – Начальныеустановки заданы, изменению не подлежат. Пол мужской. Раса Человек.Класс Шаман. Внешность идентична объекту. Сканирование объектазакончено. Синхронизация физических данных с особенностямивыбранной расы выполнено. Физические данные зафиксированы.Начальная локация выбрана. Место заключения – Медный рудник Прика.Цель заключения – добыча Медной руды. Производится генерацияперсонажа.
Окно первоначальной загрузки. На меня смотрел я, одетый вполосатую робу с номером 193 753 482. Немало, оказывается, вБарлионе побывало преступников за 15 лет-то. В дополнение к робеприлагались Штаны и Сапоги Заключенного, вся ценность которыхзаключалась в их полосатой расцветке. Даже сапоги были полосатые,что не могло не вызвать у меня улыбку. Зебра, честное слово. Можносказать, что одет я был по последнему писку моды. Кирка в рукедовершала унылую картину меня, указывая на то, чем мне предстоитзаниматься в ближайшие годы. Хоть кирка была не полосатой, и тохорошо.