– Можно просто Карт, – усмехнулся он, оборачиваясь иприравниваясь с моим шагом. – Выговаривать каждый раз такое имя –язык сломаешь, поэтому зови меня просто Карт. Да и привык я уже кэтому имени – все-таки одиннадцатый год тут сижу… И сидеть мне ещетут четыре с лишним… – чуть промолчав, продолжил он печально. – Нуладно, не будем о грустном… Нам с тобой нужно будет как-тоуживаться, так что давай сразу заводить нормальные отношения. Тыхоть не буйный? А то так замечательно бегал вокруг кровати с утрапораньше, словно несколько раз киркой себе по ногам заехал, да ещеи орал: "Пожар! Спасайся!"

Я почувствовал, как непроизвольно стал наливаться краской.Оказывается, я еще и кричал? Со стороны мои метания навернякавыглядели глупо. В сердцах выругавшись на умельцев, придумавшихтакой способ пробуждения, я посмотрел на Карта. А "малыш", какоказалось, не прост, ой не прост. Пятнадцать лет просто так не дают– для этого нужно постараться, причем сильно.

– Не переживай ты так, – улыбнулся Карт, видя мою реакцию.– У нас уникальный рудник, сюда кого попало не посылают. Здесь, восновном, работают мошенники, казнокрады, есть даже одинпохититель. Но буйных нет. Во всяком случае, пока. Тебе начальникрассказывал, что бывает за нарушение правил?

Я отрицательно помотал головой, ставя галочку напротив пункта,что НПС в руднике еще те засранцы.

– Правило довольно простое. Как только ты наносишь кому-тоумышленный урон, неважно чем, – рукой, киркой, камнем, твояБодрость быстро падает до нуля, и ты без сил валишься с ног. Снулевым уровнем Бодрости теряется Жизнь по 1 каждые пять секунд,при этом Бодрость не восстанавливается. Так что если тебя тут же ненапоят водой, через пару минут ты труп. И сразу тебе скажу –умирать очень неприятно, к тому же после смерти теряются все уровнив навыках, что успел получить. Такая вот специфика нашего рудника.Для многих здешних это хуже смерти, так как творить на низкихуровнях прокачки – занятие утомительное. Да и денег приходитсятратить на прокачку довольно много.

Творить? О чем это он?

– Ну, это даже хорошо, я сам живу по принципу – меня нетрогают, я тоже не трогаю. Но вот скажи, почему на руднике я еще невстретил ни одного агрессивного взгляда? – спросил я, показывая напрошедшего мимо нас гнома, весело подмигнувшего Карту. – Такоеощущение, что люди здесь не преступники, а простые работники,которые вкалывают по найму и в скором времени поедут домой,усядутся в мягкое кресло, достанут холодного пива, и будут… Черт,замечтался. Но все равно – так не бывает! Это хоть и виртуальность,но люди-то тут реальные, все преступники, а смотрят на тебя так,как бабочки на цветки – заинтересованно и чуть ли не восторженно. Яв реальности таких взглядов не видел, а тут, как не крути, зона. Вчем дело?

– А ты молодец, сразу заметил важное! – отметил Карт,становясь в конец очереди, стоящей, скорее всего, за едой.

– Вот смотри, это Альтариониус, или просто Альт, – хлопнулон по плечам впередистоящего человека. – Привет, Альт, еще не купилзеленых красок для полотна?

Обернувшись, Альт, несмотря на такое фамильярное обращение, нестал выяснять отношения, а радостно улыбнулся.

– О, привет, Карт! Не, еще не купил. Стоит она, зараза,почти пять золотых, а у меня чуть больше трех. Тут как негорбаться, но за день больше десяти серебряных заработать неполучается, так что только через пару недель начальник получитновую картину. Черт, у меня уже руки чешутся ее дописать, скоро ужеломка будет, если срочно не завершу работу! И как я к Райну тольконе подкатывал – и подарить просил, и скидку хотел получить, ипытался разжалобить, говоря, что мне до пятого уровня Художника нехватает всего лишь 10 процентов – уперся гном. Правду говорят, чтокак только разговор заходит про деньги, к гномам соваться неследует. А вы, молодой человек, какой специальностью обладаете?

И тут до меня наконец-то дошло. И роскошные апартаментыадминистрации, и отсутствие злобных взглядов заключенных (не могуттворческие люди так смотреть на других), и слова Карта о том, что"у нас уникальный рудник и сюда кого попало не посылают". Я попална рудник мастеров, тех, кому при объявлении наказания далипрофессию. Поэтому тут так тихо, поэтому ко мне вполне дружелюбноотносится Карт и общается Альт – если десяток лет творить, товолей-неволей отметаешь от себя весь негатив. Получается не рудник,а какая-то зона реабилитации и перевоспитания для заключенных. Вотэто я попал!

– Ювелир, – растерянно пробормотал я, глядя на заключенныхуже другим взглядом. На руднике находилось около двух сотен живыхсуществ – люди, гномы и даже один орк. Как говорил Райн, здесь естьСкульпторы, Стекольщики, даже Резчик по дереву. Резчиком являлся,скорее всего, орк, стоявший в очереди недалеко от нас и задумчивокрутивший в руках какую-то деревяшку.

– О! Довольно редкая у тебя специальность! – обрадовановоскликнул Карт. – На моей памяти у нас Ювелиров еще не было! Мойтебе совет, парень – и не смотри на меня так, я тебе плохого непосоветую – вкалывай, как черт, забудь про усталость, но делайсверх нормы. Твоя задача – заработать денег и открыть себе основнуюспециальность. Ну, а уж когда уровень навыка своей специальностиповысишь, то… Не, не буду тебе говорить, сам узнаешь. Кстати, чембольше что-либо создаешь, тем больше денег, а чем больше денег, темжить здесь проще. Верно, Альт?

Альт согласно закивал головой.

– А ты кто? У тебя какая специализация? – спросил я Карта,уже мысленно зачисляя его в Скульпторы.

К моему удивлению Карт промолчал, затем помрачнел, а после ивовсе отвернулся и стал рассматривать горную вершину вдали. Он тамчто, дракона увидел? Или я спросил что-то неприятное?

– Над Картом наши законники поиздевались сполна. У негоспециальность еще более редкая, чем твоя, он Стукач, – ответил занего Альт. – Карт не стал тебе рассказывать, тогда я расскажу.Понимаешь, чем выше уровень нашей основной специальности, тембольше мы получаем… не знаю, как это объяснить… удовольствия, чтоли. Удовлетворения. Поэтому все на руднике стараются прокачиваться.Все, кроме Карта. Чтобы начать качаться, ему нужно начать стучатьна нас начальнику лагеря. С учетом того, что у Карта за десять летотсидки уровень Стукача равен нулю, то ты понимаешь, как часто онэто делает. Когда прокачаешь свою Ювелирку хотя бы до первогоуровня, то поймешь, чего он лишился.

– Извини, Карт, не знал, – растерянно пробормотал я.

– Да ладно, я уже привык. Зато у меня уже восемнадцатыйуровень Болтливости, представляешь, есть такая характеристика. Вотс помощью него и держусь. Кстати, общаясь сегодня с тобой, поднялего на 0,5 процента, а толком мы еще даже не разговаривали. Такчто, от меня ты в ближайшее время не отделаешься.

Теперь понятен интерес Карта ко мне. А я-то, наивный, подумал,что тут везде доброта и взаимовыручка. Куда там – сплошнаямеркантильность и товарно-денежные отношения.

Незаметно за разговором мы подошли к месту раздачи еды. Когда яприбыл, то его не заметил, так как оно располагалось сразу закузней, возле одного из проходов на рудник. Да и само место раздачитрудно было назвать столовой – стоящий на земле метровый чан, изкоторого черпаком один из стражников накладывал еду. Вот и вся"столовая". Никаких костров, никаких палаток, навесов или ещечего-то. Чистые тарелки огромной кучей валялись перед чаном прямона земле, заключенные брали по одной и подходили за своей порцией.Ложки на веревочке были привязаны к каждой тарелке. Прямо детскаяпогремушка получилась. А куда грязную посуду сдавать? В обозримомпространстве я не видел места сбора. Ладно, посмотрю, что Картбудет делать с тарелкой, и повторю его действия.

Когда мне отдали тарелку с едой, первое, что подумал я, взглянувна нее, что я ЭТО есть не буду. Никогда. Назвать едой то, чтопротягивал мне надсмотрщик, нельзя было никак – мутная однороднаямасса бледно-зеленого цвета неспешно пузырилась. Несмотря на то,что выглядела еда жидкой, она не растекалась, застыв уродливоймассой в миске. Хорошо хоть запаха от нее совсем не было никакого,а то меня бы вырвало прямо на месте.