Миссис Дикс радушно предложила Кейт шоколадные конфеты из шикарной коробки — неужели она сама покупает для себя подобное угощение, с удивлением подумала Кейт, — потом заговорила проникновенным голосом:

— Мисс Сквайрс сообщила мне, что вы встревожены, моя милая. Но разве я не уверила вас, что в случившемся нет вашей вины? Если отец Франчески решил сыграть подобную шутку — как в комической опере, к слову сказать, — то никто из нас не в силах был этому помешать. Розита, конечно же, убита горем, но она ни в чем вас не винит. Бедная моя Кейт, вы, должно быть, пережили ужасные мгновения.

— Миссис Дикс, я не верю, что Франческу увезли в Рим.

— Боже правый! А во что вы тогда верите?

— Что кто-то, руководствуясь какими-то своими целями, тайком привез девочку в Лондон. Возможно, похититель собирается использовать Франческу в качестве заложницы, чтобы шантажировать ее мать. Я не знаю. Но как бы то ни было, мы должны найти бедную девочку.

Рот миссис Дикс округлился. Она недоверчиво смотрела на Кейт.

— Но почему вы так думаете, милочка?

Кейт терпеливо перечислила свои доводы. Миссис Дикс, казалось, внимательно слушает, прикрыв глаза, словно стараясь скрыть свои чувства. Но пальцы, нервно теребившие обертку из фольги, выдавали ее напряжение. Кейт внимательно следила за реакцией владелицы агентства. И миссис Дикс, и мисс Сквайрс вели себя как-то неестественно.

Но когда она закончила свой рассказ, миссис Дикс открыла глаза и облегченно откинулась на спинку дивана.

— Моя милая, я думала, что вы поведаете мне нечто ужасное и зловещее, но все выглядит вполне объяснимым. Впрочем, я понимаю: незнакомый ребенок на полке — такой удар для вас! Нет ничего странного, что после этого вам повсюду мерещилась Франческа и слышался ее голос. Знаете, я где-то читала о подобном типе галлюцинации. Это весьма распространенное явление, особенно после смерти близкого человека.

После этой энергичной тирады в комнате повисло молчание. Глаза у миссис Дикс широко раскрылись, словно эти слова произнес кто-то другой, она выглядела не на шутку испуганной. Через мгновение миссис Дикс пришла в себя и судорожно потянулась к источнику своего спокойствия.

Кейт проследила, как толстуха отправила в рот очередную плитку шоколада, и довольно холодно сказала:

— В моих вещах рылись, и это вовсе не галлюцинация.

— Но, милочка, я же вас просила соблюдать осторожность. Нельзя доверять незнакомцам в иностранном городе. Даже Джонни Ламберту, который, кстати, просил кое-что вам передать. Но я уверена, что Джонни никогда бы не сделал ничего подобного.

— Вы же говорили, что не знаете, кто это, — напомнила Кейт.

— Ох, в последнее время я стала страшно забывчивой, — объявила миссис Дикс, не моргнув глазом. — Мне не следовало звонить вам так рано. Я еще не совсем проснулась, и у меня совершенно вылетело из головы, что днем раньше я разговаривала с мистером Ламбертом. Он прилетел утренним рейсом. Джонни был ужасно расстроен, не обнаружив вас на борту самолета. Но больше всего он рассердился на меня, так как я сразу же дала ему новое поручение. Но у меня есть срочное дело, с которым только он способен справиться. Вы ведь знаете, милочка, он говорит по-арабски.

— А что он просил передать мне? — спросила Кейт, гораздо больше заинтересовавшись этим обстоятельством, чем любопытной информацией о том, что простоватый Джонни Ламберт знает столь экзотический язык.

— Только чтобы вы не забывали его и что он обязательно найдет вас, когда вернется. Похоже, вы сумели очаровать нашего старину Джонни. — Миссис Дикс шутливо погрозила пальцем. — Он ужасно сожалел о небольшом недоразумении, случившемся вчера вечером. Джонни уверен, что кто-то намеренно погасил свет. После вашего ухода он опросил нескольких человек, но, разумеется, ничего не добился. Однако ничего страшного, слава богу, не случилось. А теперь расскажите, пожалуйста, о том, другом, джентльмене, которого вы встретили в поезде.

— Просто этот человек помог мне, — сдержанно ответила Кейт. — Он не имеет никакого отношения к исчезновению Франчески, поскольку в тот миг, когда девочка, судя по всему, пропала, этот джентльмен находился рядом со мной. Мы вместе обедали. Мне не следовало оставлять девочку.

— Ну-ну, моя милая, не стоит так изводить себя. С девочкой все в порядке. Я вчера разговаривала с этим чудовищем, с ее отцом. Впрочем, я уже вам говорила.

— Франческа оставила свою куклу. А она к ней так привязана.

— Кукла у вас с собой?

— Да со мной, вот. — Кейт открыла свою довольно объемистую сумочку и извлекла потрепанную куклу.

Миссис Дикс протянула руку:

— Давайте сюда, милочка. Мы отошлем куклу Франческе.

Но Кейт покачала головой и решительно спрятала куклу обратно в сумочку.

— У меня имеются в этом определенные сомнения. Я оставлю куклу у себя до тех пор, пока точно не узнаю, где находится девочка.

Миссис Дикс была раздражена. Из шоколадной конфеты, что она держала в руке, брызнула жидкая начинка. Миссис Дикс издала сердитый звук и тщательно вытерла пальцы.

— Честное слово, Кейт, милочка, я понимаю, что вы устали, утомились, но не стоит так злиться. Если родители Франчески поклянутся, что девочка благополучно вернулась в Рим...

— Позвольте мне поговорить с Франческой по телефону, — сказала Кейт.

— С Римом?! Милочка, это же международный звонок...

— Я оплачу.

— Но девочка не говорит по-английски.

— Она узнает мой голос, а я узнаю ее. Пожалуйста, миссис Дикс! Позвоните. Я буду полностью удовлетворена и не стану вас больше беспокоить. Вы отошлете куклу, и мы забудем обо всей этой истории.

— Как все это глупо! — устало промолвила миссис Дикс. — Никто не требовал от вас подобной добросовестности. Вы и в самом деле настаиваете на этом? У меня нет времени, и это крайне неудобно.

— Тогда дайте мне номер. Я позвоню сама.

— Нет-нет, этого ни в коем случае нельзя делать. — Миссис Дикс с раздражением сняла телефонную трубку. — Хорошо, если это вас успокоит, я позвоню. А пока мы будем ждать, может, вы выпьете со мной немного бренди?

Уильям, наверное, тоже ждал, но тут уж Кейт ничего не могла поделать. Если ей удастся поговорить с Франческой, то с души наконец снимется этот ужасный груз, и тогда она спустится к Уильяму и будет вести себя паинькой... и навсегда забудет ненавистно-притягательное лицо Люсиана.

Миссис Дикс залпом проглотила бренди, так что Кейт ничего не оставалось, как последовать ее примеру. Напряжение, владевшее ею, немного спало, но на миссис Дикс бренди, похоже, произвел обратный эффект. Она сильно покраснела и уже не скрывала своего беспокойства, то и дело с тревогой поглядывая на телефон. Когда наконец раздался звонок, миссис Дикс подскочила, потом, издав нелепый смешок, сказала:

— Я всегда так реагирую. Глупо, не правда ли?

Прежде чем соединили с Римом, прошло около минуты. Миссис Дикс заговорила высоким голосом:

— Я хочу поговорить лично с синьором Торлини. Нет, лично, я настаиваю на этом. Он вышел? О господи! Тогда будьте так любезны, попросите к телефону его дочь. Его дочь! Франческу! Что-что? Плохо слышно! Нет, ее няня мне не нужна. Вы говорите, она в парке? В саду? Да, я понимаю. Они вышли на небольшую прогулку. Ясно, ясно. Они будут еще какое-то время отсутствовать? Очень жаль...

Кейт резко наклонилась вперед:

— Миссис Дикс, позвольте мне поговорить. Пожалуйста!

— Нет-нет, это не поможет. — Миссис Дикс продолжала говорить высоким, твердым голосом. — Спасибо, спасибо. Нет, ничего срочного. До свидания. Arrivederci.

Она положила трубку.

— Миссис Дикс, почему вы не дали мне поговорить? — Кейт чуть не плакала от гнева и отчаяния.

— С секретарем Антонио? С этим глупым и тщеславным человечишкой? В этом не было никакого смысла, дорогуша. Франчески сейчас в доме нет. Она с няней гуляет в саду Боргезе. Наверное, девочке решили доставить это небольшое удовольствие, чтобы скрасить разочарование от несостоявшейся экскурсии на Эйфелеву башню. Так что звонили мы напрасно. Только потревожили людей. Но надеюсь, звонок наконец-то рассеял ваши сомнения в том, что девочка находится дома живая и здоровая.