Сейчас, убирая ванну, Макси уже, может, в сотый раз задумалась о своей жизни.

— Максин Хантер, если бы три года назад кто-нибудь сказал мне, что я застану тебя за уборкой ванны, я бы страшно рассмеялась.

Макси обернулась и, вскрикнув, выронила тряпку, а затем бросилась навстречу молодой женщине, стоящей у двери.

— Лаура, как ты здесь оказалась?

Лаура улыбнулась и обняла сестру.

— Макси, ты выглядишь ужасно.

— Ты бы тоже так выглядела, если бы ежедневно занималась уборкой. Но ты выглядишь восхитительно!

Макси совсем не преувеличивала. Лаура по комплекции была очень схожа с Макси, но на этом их сходство кончалось… У Лауры были длинные и густые золотистые волосы, ниспадавшие на плечи. Ее красивые полные губы подкрашены помадой. Карие глаза, но не такое огромные, как у Макси, были подведены тушью. Лаура была естественно и в тон коже напудрена, и от нее исходил нежный аромат дорогих французских духов. Макси откинула прядь волос с лица. Она так давно не пользовалась косметикой, что сейчас даже почувствовала себя очень старомодной. На сестре было элегантное летнее платье и дорогие изящные туфельки. Макси вытерла руки и спросила:

— На кого ты собираешься произвести впечатление?

— Ни за что не догадаешься, — ответила Лаура.

— Хм, не на режиссера ли Картера Ричардсона случайно?

— От тебя ничего не скроешь, — согласилась сестра.

Макси улыбнулась.

— Так же, как и от тебя.

В голосе сестры не чувствовалось оживления.

— Почему ты не написала мне, что Картер решил остановиться именно здесь? Макси, ты же понимаешь, что это может значить для моей карьеры. Если бы я только смогла работать у него! Просто сидеть и наблюдать за ним. Не могу поверить, что ты умышленно мне об этом не сообщила.

— Я и подумать не могла, что тебя привлекает этот противный скользкий тартюф.

— «Тартюф»? Скользкий? Ну, Макси, твои мерки высоки, как Монблан, и не надо прикладывать их к моим запросам. Ладно, давай не будем об этом. Я приехала, чтобы добиться кое-чего. Я хочу стать настоящей актрисой и на все готова ради этого. В пределах разумного, конечно.

— Ты скоро поймешь, что Картер никаких пределов не признает. Хочешь получить добрый совет…

— Макси, твои советы приведут к тому, что я буду, как и ты, чистить туалеты, а этого мне совсем не хочется. — Их глаза на мгновение встретились. — О, Макси, извини меня. Просто я устала.

— И не хочешь, чтобы старшая сестра учила тебя жить. Ладно, я не виню тебя. Я думала, что ты работаешь с той труппой.

— Она распалась.

— Уже?

— Не думаешь ли ты, что я смогла бы собрать их? Послушай, Макси, сейчас я хочу стать актрисой больше, чем когда бы то ни было. Мне двадцать один, я только закончила колледж, и я хочу работать. Я не такая очаровательная и артистичная, как ты, я просто хочу играть. Поэтому прошу тебя, смотри, как говорится, сквозь пальцы, если тебе что-нибудь не понравится.

— Делай, как знаешь, только будь благоразумной. Старики не слепые. Ты собираешься пойти на премьеру? Если да, тогда встретимся внизу.

— А ты представишь меня Картеру?

— Если хочешь.

Макси посмотрела вслед сестре, сполоснула ванну и направилась к себе. Приняв душ и высушив волосы полотенцем, она, обнаженная, некоторое время провела возле своего гардероба. У Макси не было летних платьев — таких как у сестры. У нее вообще не было летних платьев. Порывшись в шкафу, она остановила свой выбор на голубых джинсах и белой блузке в голубую полоску.

Лаура сидела на веранде, сняв туфельки и поджав ногу под себя. Она, очаровательно улыбаясь, смотрела на Картера, который сидел напротив в кресле со стаканом виски и в расслабленной позе.

— Ага, — холодно заметила Макси. — Я вижу, вы уже познакомились.

— Макси, вы не говорили мне, что в вашей семье есть актриса, — с сарказмом заметил Картер. — Я хочу посмотреть ее, чтобы знать, насколько она талантлива. Не хотите ли вы вдвоем присутствовать на премьере в моей шикарной ложе?

— О, это было бы замечательно, — просто засияла от счастья Лаура. — Как мило с вашей стороны.

— А вы, Макси? — спросил Картер. Макси пожала плечами. Она прекрасно понимала, что Лаура хотела бы отослать ее куда-нибудь с глаз долой, и сознавала, что и Картеру это понятно.

— Прекрасно, — улыбнувшись, согласилась она. — До встречи на премьере.

На пути ее встретил Дэвид и предложил поговорить о деле. Вздохнув, Макси согласилась, и они присели на плед, расстеленный под кленом, где уже было много других, не говоря уже о корзинках с вином и закусками. Представления Картера приобретали в округе большую популярность.

— Макси, — серьезным тоном заговорил Дэвид, — ты, конечно же, еще не сказала старикам о моем предложении?

— Нет, — призналась она. — К сожалению, я деда-то поймать никак не могу.

— По-моему, ты стараешься найти предлог, чтобы не обсуждать этот вопрос. Я пытаюсь помочь. Нельзя же затягивать это до бесконечности. Хочешь, я сам с ним поговорю? Если тебе трудно…

— Нет, нет, я сама поговорю с ними на этой неделе. Обещаю. — Она улыбнулась и похлопала Дэвида по колену. — Хорошо?

Не успел Дэвид ответить, как рядом присела Люсинда. На ней были джинсы и блузка, а волосы заколоты в пучок. Она выглядела довольной и счастливой.

— Не возражаете, если я присяду с вами? Замечательно. Так приятно отдохнуть хотя бы несколько дней. Я прямо чувствую себя в отпуске, в котором и не помню когда была. Макси, я хотела предупредить тебя — держись подальше от Грега. Он сказал, что сделает из тебя отбивную котлету и скормит овцам.

— Ого! — удивилась Макси. — А, понятно. Картер, наверное, сказал ему о том, что он, по моему мнению, не подходит на роль Тартюфа. Не знала, что он примет это так близко к сердцу. Он же прекрасный актер.

— Да не переживай ты, что думает Грег. К утру он все забудет.

Ответ Макси был заглушен шумом толпы пестро одетых клоунов, которые кувыркались, прыгали, отпускали шутки, целовались, громко смеялись и пели. Они раззадорили публику, и не успел никто сесть, как началось представление, но без участия Грегори Дугласа.

Одетый во все черное, на сцене появился Вилли, чопорный и надменный, как настоящий Тартюф. Макси в изумлении открыла рот и посмотрела на место, где сидел Картер. Но Лаура заслонила его, а его взгляд был прикован к сцене.

Пьеса прошла замечательно и завершилась шумной вечеринкой. Макси, восхищенная спектаклем, Картером и тем, что он внял ее совету, горела желанием высказать ему свое одобрение, но его нигде не было. Не было и Лауры.

— Что за юная красавица была сегодня с Картером? — спросила Люсинда, вручая Макси бокал вина.

— Это моя сестра Лаура. Она начинающая актриса.

— Понятно. Они, что же, ушли вместе? Ты беспокоишься?

— Ей всего двадцать один. Да и у Картера такая репутация…

— Макси, поверь моему опыту. Картер никогда не позволит себе воспользоваться положением молодой актрисы. — Она улыбнулась, и снова Макси заметила, как раскованно чувствует себя Люсинда. — Другое дело, если бы это была какая-нибудь старушка или уж, по крайней мере, не моложе, чем двадцатичетырехлетняя. Пойдем лучше и попытаемся утешить Грегори.

Они нашли его на качелях.

— Люсинда, Люсинда, моя прекрасная леди, — говорил он совсем пьяным голосом. — А, ты привела мою Немезиду. Подойди, Макси, моя любовь, и разреши налить тебе. Твой стакан совсем пустой.

Макси присела на коробки напротив Грега.

— Послушай меня. В следующий раз, когда захочешь вышибить меня из очередного спектакля, предупреди этот старый театральный хлам заранее, чтобы я не претендовал на место в постановке. А теперь давай выпьем и заключим перемирие. Люси, а ты?

— Нет, мне что-то не хочется. Пейте и веселитесь без меня.

Она ушла, а Грег плеснул коньяку в бокал Макси.