— Думаю, нам стоит сегодня наведаться к доктору Каплану, — нарочито небрежным голосом сказала Рут.

— Но со мной все в порядке…

— Не спорь со мной, Ариана.

В ее голосе звучал упрек, и Ариана, укутанная одеялом, сдалась:

— Хорошо, тетя Рут. Но со мной действительно все в порядке. Я не хочу к доктору…

— Ты разговариваешь совсем как Дебби или Джулия. Хуже того, — улыбнулась Рут, — ты разговариваешь почти как Пол.

Рут решила поговорить с девочкой начистоту:

— Скажи-ка, он не слишком донимает тебя своими ухаживаниями?

Она так и впилась глазами в лицо девушки, но Ариана покачала головой.

— Нет, ни в коем случае.

— А я было подумала… Знаешь, он в тебя, что называется, втрескался.

Ариана впервые слышала это слово, но смысл его был ей понятен.

— Мне тоже так показалось, тетя Рут, — призналась она, приподнявшись. — Я не хочу его поощрять. Он похож на моего брата, по которому я так тоскую… — Голос ее дрогнул, Ариана посмотрела американке в глаза. — И потом, я ни за что не сделала бы ничего такого, что могло бы вас расстроить.

— Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. С чего ты взяла, Ариана, что меня это расстроило бы?

— А разве нет? — поразилась девушка.

— Ни в коей степени. — Рут улыбнулась. — Мы с Сэмом на днях говорили на эту тему. Конечно, мальчик еще не совсем оправился от истории с Джоанной, но это ничего не значит. Ариана, он действительно славный парень. Я не хочу тебя подталкивать ни к какому решению. Просто знай: если такая ситуация возникнет… — Рут ласково посмотрела на светловолосую девочку, поселившуюся у нее в доме. — Мы все очень тебя любим.

— Ах, тетя Рут, и я вас очень люблю!

Ариана обняла за шею ту, что была столь добра к ней с самой первой встречи.

— Мы хотим, чтобы ты чувствовала себя совершенно свободной. Теперь ты член семьи, поступай так, как считаешь правильным. И если ему взбрело в голову докучать тебе своими ухаживаниями, можешь послать его к черту. Уж я-то знаю, какой он упрямый!

Ариана засмеялась.

— Думаю, до этого не дойдет, тетя Рут.

Нет, она этого не допустит — ни в коем случае.

— Я беспокоилась, что Пол тебе досаждает, а ты переживаешь и не знаешь, как поступить.

— Нет, он ко мне не пристает, — застенчиво покачала головой Ариана. — Правда, недавно он сказал нечто в этом роде, но… — Ариана улыбнулась. — Я думаю, он просто втрескался.

Она произнесла это новое слово с удовольствием.

— Главное — слушайся своего сердца.

Ариана засмеялась и вылезла из кровати.

— Вот уж не думала, что мать молодого человека может выступать в роли купидона.

— Честно говоря, я занимаюсь этим впервые. — Рут посмотрела Ариане прямо в глаза. — Но о лучшей невестке я не могла бы и мечтать. Ты прелесть, Ариана. Просто чудо.

— Спасибо, тетя Рут.

Ариана извлекла из гардероба летнее платье в розовую полоску и белые сандалии. Июньское солнце припекало не на шутку. Девушка хотела было сказать, что чувствует себя превосходно и идти к врачу незачем, но внезапно у нее закружилась голова, и она бессильно осела на пол.

— Ариана! — воскликнула Рут, бросившись к упавшей девушке.

37

Кабинет доктора Стэнли Каплана находился на перекрестке Пятьдесят Третьей стрит и Парк-авеню. Рут высадила Ариану возле дверей, а сама отправилась прогуляться по парку.

— Ну-с, юная леди, как мы себя чувствуем? Впрочем, вопрос глуповатый. Очевидно, чувствуем мы себя не слишком хорошо, иначе наша встреча не произошла бы.

Пожилой врач добродушно улыбался, глядя на девушку, сидевшую в кресле возле стола. Когда он видел ее в последний раз, она была бледной, истощенной, испуганной. Теперь же Ариана превратилась в настоящую красавицу. Хотя нет, не совсем. В глазах, пожалуй, все еще остались боль и горечь, избавиться от которых не так-то просто. Но цвет лица был вполне приличный, взгляд прояснился, длинные золотистые волосы уложены в красивую прическу. В легком летнем платье девушка была похожа на дочь обычных пациентов доктора Каплана, а не на беженку, вырвавшуюся из разоренной Европы всего несколько недель назад.

— Так в чем у нас проблемы? По-прежнему кошмары, тошнота, головокружение, обмороки? Ну-ка, рассказывайте.

Врач ласково улыбнулся и взял ручку, готовый записывать.

— Да, кошмары все еще бывают, но уже не так часто. Теперь мне иногда удается поспать.

— Вижу, — кивнул он. — Вид у вас отдохнувший.

Ариана тоже кивнула, однако призналась, что после каждой еды ее тошнит. Это известие доктора удивило.

— А Рут об этом знает?

Ариана покачала головой.

— Вы должны ей об этом сказать. Очевидно, необходима специальная диета. Неужели после каждой еды?

— Почти.

— Так вот почему вы такая худенькая. А раньше у вас бывали такие проблемы?

— Нет, тошнота началась после того, как я пешком добиралась до Парижа. В дороге я два дня ничего не ела, а потом я несколько раз питалась всякой дрянью с полей…

Врач покивал.

— Обмороки продолжаются?

— Да, бывают.

И тут врач повел себя довольно неожиданным образом. Он отложил ручку и посмотрел на Ариану внимательным и испытующим, но при этом по-прежнему добрым и сочувственным взглядом. Сразу было видно, что этот человек ей не враг, а друг.

— Ариана, я хочу, чтобы вы знали: со мной вы можете откровенно говорить о чем угодно. Мне нужно знать подробности вашего прошлого. Я не смогу вам помочь, если не буду иметь точного представления о том, что вы вынесли. Учтите, что́ бы вы мне ни рассказали, никто об этом не узнает. Я врач, я давал клятву свято хранить врачебную тайну. Я не имею права, да и ни за что на свете не стану разглашать то, что от вас услышу. Об этом не узнают ни Рут, ни Сэм, ни их дети. Никто на свете. Ариана, я ваш врач и я ваш друг. Кроме того, я старый человек, много поживший на свете. Возможно, я видел меньше, чем видели вы, но, уверяю вас, и того, с чем довелось столкнуться мне, вполне достаточно. Меня трудно чем-нибудь удивить или шокировать. Поэтому, если фашисты делали с вами что-то такое, из-за чего возникли нынешние проблемы, вы смело можете мне об этом рассказать.

У Каплана было такое выражение лица, что Ариане захотелось его поцеловать, однако она ограничилась легким вздохом.

— Ничего такого не было, доктор. Меня продержали в одиночной камере больше месяца, кормили картофельной похлебкой и черствым хлебом, один раз в неделю выдавали какую-то бурду с обрезками мяса. Больше ничего ужасного со мной не делали. Да и в тюрьме я сидела уже давно, почти год назад.

— Кошмары начались именно тогда?

— Да. Я очень беспокоилась об отце и брате. — Голос Арианы дрогнул. — С тех пор я их не видела.

— А проблемы с желудком начались тоже тогда?

— Не совсем.

Лицо Арианы на миг озарилось улыбкой — она вспомнила, как под руководством Манфреда осваивала кулинарную науку и готовила «рагу» из ливерной колбасы. Может быть, именно то «рагу» испортило ей желудок? Но доктору Ариана об этом рассказывать не стала.

— Ну вот, теперь мы знаем друг друга немного получше, — резюмировал Каплан, решив двигаться постепенно.

Во время первой встречи с этой девочкой он не осмелился задавать ей какие-либо вопросы.

— Вы хотите меня спросить о чем-то еще?

— Скажите, — он запнулся, пытаясь подобрать слово помягче, — они вас… использовали?

Каплан был уверен, что такая красивая девушка наверняка подвергалась насилию, однако Ариана отрицательно покачала головой. Может быть, просто боится сказать правду?

— Ни разу?

— Один раз это чуть не произошло. Когда я была в тюрьме.

Больше она ничего не сказала, и Каплан был вынужден этим удовлетвориться.

— Что ж, тогда приступим к осмотру.

Он нажал на звонок, вызывая медсестру, чтобы она помогла Ариане раздеться.

Во время осмотра брови Каплана недовольно сдвинулись, он задал еще несколько вопросов, а затем сказал, что вынужден провести гинекологическое обследование. Он думал, что Ариану это испугает, но она и не подумала противиться. Она лежала притихшая и странно спокойная, а Каплан убедился, что его подозрение не было ошибочным: шейка матки была явно увеличена.