Изменить стиль страницы

Ее лицо прояснилось.

— Ну, разумеется, это они! Мне не стоит обращать на это внимание и давать им повод посмеяться… Это будет просто глупо! Хотя я не знаю… — Она выглядела крайне озадаченной. — Что ты об этом думаешь, Kapp?

— Я? Ну, я не знаю. Ты лучше меня должна знать, стоит ли доверять доктору Маллену или нет.

Тут мне в голову пришла мысль, что письмо может подтолкнуть Тони рассказать обо всем своей невесте.

— Слушай, а ты просто покажи ему это письмо, — предложила я. — Скажи ему, что ты считаешь это шуткой, а остальное предоставь ему самому.

Ее лицо осветила благодарная улыбка.

— Это действительно будет лучшим выходом из сложившейся ситуации! Я так и сделаю.

Я всегда считала Хэммонд замкнутой натурой, но она не смогла сама пережить эту драму, и позднее я услышала, что она показала письмо большинству своих подруг. На следующий день больница гудела от слухов. Я узнала, что Хэммонд показывала письмо Тони и что после этого ее видели в слезах.

Мне было очень интересно узнать, что же произошло на самом деле, но вместо этого я неожиданно пережила потрясение, которого я никак не ожидала. Это произошло на следующее утро. Я была в аптеке и как раз выходила из лифта с коробкой, полной склянок с лекарствами, когда двери палаты отворились и мне навстречу вышел доктор Коллендер.

Он был чем-то озабочен, но, приблизившись ко мне, он замедлил шаг и окинул меня испытующим взглядом.

— А, сестра Kapp. Я слышал, что кто-то пытался разбить сердце сестры Хэммонд. Я полагаю, что это, конечно, были не вы?

Его тон был язвительным. Пока до меня доходил смысл сказанного, он уже поднимался по лестнице.

Моим первым порывом было догнать его и потребовать извинений. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы остаться на своем месте. Я снова напомнила себе, что я всего лишь сиделка-второкурсница, а он — уважаемый хирург. Мой гнев быстро сменился ледяной обидой. Очень скоро он вынужден будет сам взять свои слова обратно. Он-то уж точно был последним человеком, который мог осуждать меня…

В конце концов я вернулась в палату, где меня встретила Шортер:

— О, Kapp, вы должны спуститься вниз и помочь отделению «неотложки» — они не справляются своими силами.

Мои недавние переживания отошли на второй план. Я никогда до этого не бывала в отделении неотложной помощи, а у тамошней старшей сестры Мэннерс была репутация настоящей мегеры.

Но удача была на моей стороне. В этот день у старшей сестры был выходной, и меня встретила добродушная старшая сиделка Морган, уроженка Уэльса.

Поначалу у меня просто в глазах зарябило от обилия входящих, ввозимых в палаты и ожидающих на скамьях в коридоре пациентов.

Единственным человеком, который действительно нуждался в неотложной помощи, был мужчина, впавший в инсулиновую кому. Содержание сахара у него в крови было опасно низким. Как только его привезли в палату, меня срочно послали за капельницей.

Ему необходимы были дозы глюкозы и соли, а также очень большая доза инсулина внутривенно. К счастью, после всех этих мер пациент начал реагировать на внешние возбудители, и доктор Пол сказал, что он выкарабкается.

Когда подошло время чая, меня на два часа отпустили с дежурства, но потом я должна была вернуться, чтобы дождаться ночной смены.

Уже сгущались сумерки, когда я возвращалась из «Бастилии» в больницу. Внезапно я заметила возбужденно переговаривающуюся группу людей около хирургического крыла. Все они указывали пальцами вверх, и я машинально подняла глаза.

От того, что я увидела, у меня перехватило дыхание. На карнизе третьего этажа, ухватившись за тонкий подоконник, стояла стройная светловолосая девушка в черных брюках и свитере. Она сразу же показалась мне странно знакомой.

И вдруг я догадалась — это была Вира, бывшая подружка доктора Маллена. Да, ошибиться было невозможно.

Я схватила за руку Дашфорд, стоявшую поблизости.

— Что произошло? Как она туда попала?

Линда была знаменита тем, что всегда умела оказаться первой свидетельницей любой скандальной сцены. Она сказала взволнованно:

— Она вылезла из окна. Я не знаю, как у нее хватило на это духу! — Ее глаза были прикованы к девушке. — Она угрожала, что выпрыгнет. По-моему, она ненормальная.

— Ты хочешь сказать — она сделала это нарочно?

— Ну, конечно… Ой, вон! Смотри…

Из толпы раздался крик, когда девушка покачнулась. Кто-то начал звать дирекцию, кто-то успокаивать присутствующих, кто-то резко осуждать как девушку, так и собравшихся — в общем началась суматоха. Окно позади нее раскрылось, и фигура в белом халате попыталась втащить ее внутрь. Я увидела доктора Пола из амбулаторного отделения, за ним виднелись два санитара.

— Я не полезу внутрь. Я сейчас прыгну! — раздался ее леденящий душу истерический вопль.

Я услышала, что два студента-медика решили наконец сходить за лестницей, и увидела, как они скрылись в темноте. Я подумала, что, когда они вернутся, может быть уже слишком поздно…

— Я не могу больше этого вынести! — пробормотала я.

В следующий момент я уже бежала через двор к дверям амбулаторного отделения, затем, задыхаясь, вверх по лестнице, в коридор операционной, где трое мужчин все еще пытались убедить девушку залезть обратно.

— Пожалуйста, пустите меня к ней, — попросила я, едва переводя дыхание. — Мне нужно с ней поговорить.

— Не глупите! — оборвал меня молодой доктор Пол. — Нам вовсе ни к чему иметь на руках две жертвы вместо одной.

Я не обратила на его слова никакого внимания. Прежде чем я смогла подумать о том, что делаю, я нащупала ногами карниз, а руками вцепилась в подоконник. Затем я начала медленно двигаться в сторону застывшей в неестественной позе девушки.

— Вира, — сказала я мягко, — ты узнаешь меня, правда? Я знаю, почему ты это делаешь, но ведь это же совершенно бесполезно. Ты сама знаешь, что тебе это не поможет. Его нет здесь сегодня, так что все это будет напрасно…

Продолжая разговаривать с ней, я миллиметр за миллиметром продвигалась к ней по карнизу.

Как раз в этот момент я совершила недопустимую ошибку. Я посмотрела вниз, на невероятно далекую землю: поднятые ко мне лица стоявших внизу людей были крошечными и призрачными в окутывавшем их мраке.

— Дженни, прекрати это! Ох, да остановите же ее кто-нибудь! — услышала я истеричный выкрик Линды.

Тошнота подступила к моему горлу. Холодный пот потек по лицу. Мои пальцы, холодные и скользкие, в слепой панике сдавили подоконник. Здравый смысл как-то сразу оставил меня. Я инстинктивно закрыла глаза и начала молиться. Когда я их снова открыла и посмотрела на окно, мой взгляд уперся в лицо доктора Коллендера, глаза которого гневно сверкали.

— Что за идиотская идея вас обуяла! Немедленно залезайте обратно! — резко распорядился он.

Я покачала головой.

— Я не могу. Ей нужен кто-нибудь, — сказала я слабым голосом. — Неужели вы сами не видите — она же там совсем одна…

Он сжал губы. Внезапно он попытался схватить меня за запястье, но я предвидела это и быстро отодвинулась. Его гнев вернул меня к жизни, и я снова стала двигаться в сторону Виры, которая стояла, вцепившись в угол фронтона.

Дэвид Коллендер высунулся из окна так далеко, как только смог.

— Сестра Kapp! — Его глаза смотрели на меня повелительно. — Возьмите меня за руку… Да делай же, как я тебе говорю, чертова дурочка! — закричал он.

— Минуту… — Я снова повернулась к Вире, которая теперь неотрывно смотрела на меня.

— Я боюсь, сестра, — проговорила она дрожащим голосом. — Я не могу прыгать и не могу больше держаться. Я сейчас упаду…

— Держись за мою руку, — сказала я. — Только чуть-чуть подайся вперед. Я попробую сама до тебя дотянуться. Только не смотри вниз. Они уже достали лестницу. Держись!

Доктор Коллендер влез на подоконник и, вытянувшись, схватил меня за руку выше запястья.

— Теперь спокойно! — Его голос был твердым и решительным. — Крепче держите ее за руку. Она уже почти рядом с вами.