Вадиму не спалось. Мучили мысли о беглянке, которую предстояло найти, чего бы это ему ни стоило. Не только по долгу службы — загвоздка в болезненном его собственном интересе к этой необычной девчонке, произведшей на него странное впечатление еще в учебке, а потом… начинается тёмный лес. Предполагается, что она совершившила целую серию убийств. А она ли это была? В этой части информация как раз крайне туманна. Чувствовалось, что никаких доказательств, кроме рассуждений, в деле нет.

А то обстоятельство, что в день её отлета с Земли в космопорте нашли тирщика с дыркой в голове — тут вообще никаких доказательств. Мутно все. Мозг пытался проанализировать доступные ему сведения, и найти если не оправдание ее поступкам, то хотя бы объяснение. А ведь могло и так совпасть, что она вообще ни при чем, и все это лишь куча совпадений. Все это мучило Бероева и не давало покоя с момента получения приказа и ознакомления с «делом». Возможно, всему виной его врожденное желание до всего докопаться? А, может быть, твердая убежденность, что преступник должен сидеть в тюрьме, а хоть убей, Дара у него не ассоциировалась с преступником в обычном понимании. Что-то не стыковалось, что-то он упускал, но вот что?

Жаль он не успел ознакомиться с выводами аналитиков и располагал лишь голыми фактами. Да и не было у Бероева такого доступа, но мог помочь отец или брат. Впрочем, и это сомнительно. Так что приходилось со всем разбираться самому, хоть это и не входило в его обязанности. Приказ был странный — найти! Всё! А дальнейшие инструкции в пакете, вскрыть который нужно только после контакта. И что там может быть, оставалось только гадать. А если — зачистить? Даже думать об этом страшно.

И все было бы проще, будь объект незнакомым ему лично. Может, потому его и выбрали — молодого и не слишком опытного? И этот вопрос тоже оставался без ответа.

Таким образом, у Вадима сложилось четкое желание, найти девушку как можно быстрее и поговорить. Чего он этим добьется, пока неясно. Но промедление злило, заставляло терять хладнокровие, портило аппетит, в конце концов.

Ещё и Ленку жалко, мучается не меньше его, а ведь она совсем к такому не привыкла. Их семьи дружили, девочку знал с детства, и то, что именно ее назначили ему в напарники, вызывало и досаду и удивление. Чем таким в поимке беглянки ему поможет аналитик-психолог? Так что, кроме выполнения задания, у него еще и дополнительная нагрузка — беречь и защищать. И дело не в ее братцах, явившихся «предупредить» Бероева перед посадкой в космолет, он и сам чувствовал за нее ответственность, и не нагрубил близнецам Русаковым только лишь в память о дружбе их семей.

Интересно, чему ее там учили? Может поделиться с ней своими соображениями? Пусть поработает психологом-аналитиком? Или не стоит? Он не доверял конторе, в которой работает подруга, более того, не знал в точности, какой приказ был у неё самой, так что подобные разговоры могут быть и чреваты.

Хоть с Кириллом все ясно — просто проводник, да к тому же опытный «охотник за головами». Или тоже не всё? Кто знает, какие мотивы двигали его дядькой, очень не простым и не последним человеком в Службе Безопасности, когда тот рекомендовал ему этого самого Матвеева. Короче по всему выходило, что рассчитывать Вадим в этой дикой стране, может только на себя самого, как ни печально это сознавать.

Утро принесло яркий свет и безоблачное синее небо. Яркая южная зелень радовала глаз, а свежие следы крупного зверя на песке около воды подчеркивали — ребята не одиноки на этом свете.

— Амфицион, — уверенно заявил Кирилл. — Это что-то среднее между собаками и медведями. Считается, что они нападают всегда, и часто действуют из засады.

Элен повернулась в сторону ближайших кустиков и замерла в нерешительности. Вадим запулил туда ком глины, и не напрасно — продолговатое полосатое тело выметнулось, словно только поджидало этого сигнала. Короткая автоматная очередь и удар помповки прозвучали одновременно, после чего тварь рухнула на середине разделявшего кусты и людей расстояния.

Девушка на секунду замерла, глядя на то, какого размера когти скребут землю, но дожидаться конца агонии не стала. Она извлекла из рюкзака нечто короткое, продолговатое, не вполне понятной формы, и к одному из его концов пристыковала изогнутый автоматный магазин. Где у этого недоразумения что, с первого взгляда и не скажешь. Эту штукенцию она пристроила справа подмышкой так, что этот самый магазин торчал назад, отчего приходило понимание — ствол направлен вниз.

— Редкая вещь, — одобрительно отозвался Кирилл. А — почему ты её вчера не надела?

— Рассчитывала, что не понадобится. Думала, что слухи об агрессивности местной фауны несколько преувеличены.

Они долго и уныло шли, всматриваясь, вглядываясь, вслушиваясь. Ни разу ничто не побеспокоило никого настолько, чтобы потратить патрон. Сказывалась тренированность, а вот кто этих людей тренировал и для применения по какому случаю — Кирилл не готов был рассудить.

Впрочем, ни Вадим, ни Элен, похоже, на эту тему не задумывались. Шли и не трепетали. Пять лет на Прерии прошли для капитана почти безоблачно. Тренинги, несколько довольно трудных дел, одни из которых категорически предписывалось завершить захватом «объекта» в виде, пригодном для допроса. Другие подобным условием не оговаривались. Но тут постановка задачи превзошла всё мыслимое. Предписывалось «категорически содействовать» решению обозначенных сопровождаемыми задач.

У кого мозги покрепче — ну-ка, доложите, как действовать так, чтобы начальство осталось довольным?

А тут, сначала эти грёбаные мешки, потом машина поломалась, потом эта дурацкая невидимая через кроны деревьев тропа… идиотская точечная трясина тоже не к месту встретилась. Имидж крокодила по имени Данди таяла с каждой минутой, благо брошенный горожанином в кусты комок глины многое искупил… или оправдал… или объяснил.

А потом Кирилл послушно шел третьим — девушка посередине — и смотрел на то, как переливаются под тканью камуфляжа ягодицы спутницы. От этой манящей картины изредка отвлекался на окружающий пейзаж. Типа, а не выпрыгнет ли зараза какая.

К пасеке вышли перед полуднем. Ноги гудели а желудки непрерывно докладывали о необходимости пополнить запасы питательных веществ. Вадим тихо осмотрев немногочисленные постройки хутора, подал знак затаиться, и направил Элен вперёд. Право первого контакта он предоставил ей.

Кирилл безропотно принял под наблюдение заднюю полусферу, а потом также спокойно двинулся вперёд.

— Да ешьте спокойно, не торопитесь, — дочка пасечника подкладывала на тарелки из блестящей кастрюли. — В аккурат у Лавровки и настигнете вы девчат. Тут тропа одна, а идти по ней быстрее их никто не сможет. Или не дойдёте до ночлега, или перейдёте.

О том, что отсюда утром ушли Маруся с Дарой им выложили сразу, даже не спрашивая, зачем девушки понадобились этим людям. Никакого удостоверения предъявлять не пришлось. Раз спросили, значит нужно. Что одеты военными — так тут это только приветствуется, потому что справа добрая, всем нравится.

Только вот дальше идти сегодня не советовали. Кирилл бы так и поступил, но Вадим настоял поторопиться, а Элен почему-то его сразу послушалась.

Ночь застала путников, как и предупреждала дочка пасечника, в месте, не обещавшем ни крыши над головой, ни угощения. Полтора часа под руководством Матвеева рубили ветви и вязали из них клетку, а потом полночи не спали, напряжённо всматриваясь в темноту в ожидании нападения чего-то ужасного.

Утром голодные и не выспавшиеся все трое членов группы захвата продолжили путь, задолго до полудня добравшись до крошечного хутора. Тут и заночевали, отдавая себе отчёт в том, что пять-шесть часов первоначального отставания превращаются в сутки.

Глава 10

Беги, Дара, беги

Винтовку Дара собрала наощупь, едва покинула город. Пробираясь пустынными неосвещёнными улицами окраин, она невольно погрузилась в мир полузабытых образов, неохотно выпускаемых памятью из самых пыльных своих закоулков. «Кондрашка-рыбашка и дочь его Русташка» — всплыло воспоминание. Перед глазами встал смутный силуэт голенастой пигалицы, что в их учебной группе всегда шла справа за Дариной спиной. У неё ещё был обрез, доставшийся от какого-то Крнка, после выстрела из которого она всегда валилась с ног — столь впечатляющая отдача была у этой незамысловатой стрелялки. И еще, когда для этого чудовища снаряжали патроны, то вместо картечи просеивали через крупные сита гравий, выбирая камешки одного размера.