— Хорошо!.. Конечно... Вот, — сует он ей в руку валидол. — Прими, пожалуйста... Я сейчас...

Ирина прислоняется к прохладной колонне. Все вокруг видится ей, как в тумане. И вспоминается ...

… Весна в Пуще-Водице прекрасна не менее осени. Прелесть свежей зелени дополняет пьянящий аромат лесных ландышей, щебет и свист пернатых. Ирина, Александр и Денис, одетый в новенькую желтую пижаму, бредут по аллее детского диспансера, домики которого после капитального ремонта преобразились.

— Дядя Саша!.. Смотрите, что я нашел, — показывает Денис плоский кусочек угля с четким отпечатком листьев папоротника.

— Интересно!.. Очень старый отпечаток... Это пополнит твою коллекцию!.. Значит, все-таки хочешь быть геологом?..

— Конечно!.. — удивляется его вопросу Денис.

Мимо них проходит иностранная делегация и, сделав пару идиллических снимков, покидает диспансер.

— Мам, — оглядывается на них Денис, — теперь, как только иностранцы приезжают, нам новые пижамы выдают… А на второй завтрак дают по бутерброду с икрой... На тоненький ломтик хлеба так тоненько кладут икру... Но все равно вкусно! — улыбается он.

В это время к главному корпусу подкатил длинный рефрижератор, к которому ринулись медицинские работники, образовав очередь за каким-то дефицитным товаром.

— Не хочешь присоединиться к коллегам?!. — язвит Ирина, пытливо глядя на Александра.

— Не понимаю твоей иронии... В чем ты тут видишь криминал?.. Каждый устраивается, как может!..

… — Вот билет, — возвращает ее в реальность голос Александра. — Я очень хотел бы проводить тебя завтра, но не смогу. Прости!.. Мне столько еще нужно увязать, обежать перед отъездом… Понимаешь?!..

— Конечно... Конечно, понимаю, — нервно усмехается Ирина. — Начинать новую жизнь — дело серьезное!.. Тем более, что я не хочу тебя больше видеть... Не могу!.. Так что прощай!.. Да... Вот деньги за билет, — сует она ассигнации в нагрудный карман его рубашки. — Будь здоров, — бросает напоследок и, болезненно сгорбившись, идет к выходу.

Она входит в свой подъезд, задыхаясь от горечи и слез. Вынимает из почтового ящика очередные два письма от Дениса. Входит в квартиру, опускается на диван, читает:

…Дорогая мамочка! Я себя очень плохо чувствую. Весь день лежу в постели. Ужасно болит голова. Тут такая страшная жара. Мне еду приносят в постель. Я совсем не хожу на море. Мне запретил врач... Мама! Все время, когда все уходят, я беру твою фотографию, смотрю на тебя и плачу!.. Никак не могу с собой справиться!..

Слезы застилают ей глаза, туманят текст. Прямо перед ней на полке книжного шкафа — большое фото голубоглазого красавца Александра. Ирина смотрит на него сквозь пелену слез и... вновь вспоминает свое недавнее пребывание в больнице ...

... Ей совсем плохо. Но она уже различает больничную палату. Видит, как молоденькая медсестра снимает капельницу.

— Спасибо, лапушка, — шепчет на ухо медсестре Александр, чуть приобняв ее за талию.

— Не за что, доктор, — кокетливо улыбнувшись ему, медсестра уходит, унося штатив с системой.

Александр наклоняется к Ирине, целует в щечку.

— Ну?.. Ты уже молодцом?!. Чудесно!..

— Саша!.. — с трудом выговаривает Ирина. — Не пойму!.. Зачем ты возишься с нами? Зачем мы тебе?.. Ты ведь свободен!.. Можешь прекрасно устроить свою жизнь, — тяжело вздыхает она.

— Могу-могу!.. Конечно, могу... Но не хочу!.. Понимаешь, мне понравилось бороться с трудностями… К тому же я, быть может, люблю тебя!..

… Ирина встает с дивана. Берет фотографию и медленно рвет на мелкие кусочки. По щекам ее катятся слезы …

Просыпается Ирина рано утром опять в тяжелом кризе. Но все-таки ей удается собраться. И вот уже с дорожной сумкой через плечо она медленно подходит к остановке, где стоит, будто поджидая ее, автобус. Устроившись на свободном месте, она распечатывает второе письмо сына:

…Мама! Я каждый день отмечаю в календарике. У меня на голове все время лежит мокрое полотенце, но все равно через каждые две минуты я обливаюсь потом...

Толпа выносит Ирину из автобуса в метро.

…Мамочка! У меня больше нет бумаги, потому что мне нельзя выходить. А кого я прошу мне купить, все отказываются!..

Переполненный эскалатор выбросил Ирину к выходу станции метро «Вокзальная», когда до отправления поезда осталось несколько минут. Ирина понимает, что с ее теперешними возможностями она может не успеть, и усердно продвигается к вокзалу. На перроне гам отъезжающих перекрывает громко звучащая из вокзальных усилителей музыка. Ирина с трудом находит свой двенадцатый вагон. Отдышавшись, она оглядывается по сторонам. Вокзальное радио передает песню Игоря Талькова «Летний дождь», а Ирина еще надеется увидеть в толпе Александра.

— задушевно поет Тальков.

Поезд трогается. Ирина старается на ходу забраться в вагон. Ей бы это ни за что не удалось, если бы две молодые проводницы не подхватили ее под руки и не затащили в тамбур, а затем легонько подтолкнули внутрь вагона.

Почти упала Ирина на свое место. Но тут сердобольная старушка, сидящая напротив, подсказала ей:

— Вам сейчас не надо сидеть… Вы походите немного… Отдышитесь… На вас ведь лица нет…

Ирина послушно поднялась и медленно пошла по коридору. И вновь ей слышится:

...Мама! Мне ночью ты снилась. Как долго тянутся дни. Голова продолжает болеть, не проходит даже ночью. Не знаю почему, но мне стало так трудно с тобой расставаться, мама!.. Нам воспитатель сказал, что лечение только месяц. Второй месяц — отдых. Но у меня здесь не может быть отдыха!..

… — Отдыхать? — спросила старушка Ирину, когда та снова опустилась на свою полку.

— Нет, за сыном, — ответила Ирина в изнеможении, откинувшись всем телом к стене.

— Как же это вы чуть не отстали от поезда?.. Поздно взяли билет?.. А вам уже лучше?.. Может — таблетку?..

— Нет-нет, — прервала учтивый поток вопросов Ирина. — Спасибо… У меня свои есть… А билет?!. Достали мне с горем пополам... Однако, пройдя вдоль вагона, я обнаружила, что он почти пуст…

— Вот-вот… — подхватила старушка. — Я сюда, к дочке, так же добиралась… Они билеты в кассе держат до последней минуты, ироды. Пусть даже пропадут. Но кто сотню сверху положит, так, пожалуйста, получай!.. Сама видела, ей-Богу!.. Ох, и везде такое безобразие. Просто мафия какая-то… Эх-эх-эх, — тяжело вздохнула старушка и принялась искать что-то в своей бездонной сумке.

Ирина только было прикрыла глаза, чтобы чуть-чуть прийти в себя, как в купе вошла проводница.

— Билеты, пожалуйста… Спасибо… Так, Евпатория… А вы до Джанкоя… Хорошо… Постель я принесу попозже. И чай тоже… Доброго пути!..

— Какая милая девушка, — после ее ухода довольно констатировала старушка.

— Да, — согласилась Ирина. — Они, видать, стройотрядовцы, осваивают европейский стиль работы.

— И то верно. У нас не часто встретишь такое обращение с пассажирами!..

Пока происходит этот разговор, вагонное радио информирует слушателей о работе сессии Верховного Совета Украины. И вот диктор проникновенно говорит о недавнем решении Верховного Совета обратиться ко всем республикам и к украинской диаспоре за помощью детям, пострадавшим в результате Чернобыльской катастрофы, а также о том, сколько детей уже отправлено на лечение в другие страны и т. д.