Двенадцать лет назад девушка приехала к Идену на машине матери. Он обрушил на нее новости, едва та вошла. Молодой врач был очень возбужден и радостно размахивал письмом.

— Я получил его! Получил! — выкрикивал он, крепко обнимая Долли. — Как раз то, что я хотел, и быстрее, чем думал. Они ждут меня в Африке — Всемирная организация здравоохранения. Это просто великолепно!

Сердце Долли тревожно забилось.

— Когда ты уезжаешь? — услышала она странный звук своего голоса, чувствуя в душе холод и отчаяние. Все так неожиданно, так быстро.

Иден смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Потом взял ее руки в свои.

— О, Дол, я не оставлю тебя! Мы поедем вместе и поженимся, как только устроимся!

Девушка молча смотрела на него. Она и не надеялась на свадьбу, на прочность их отношений. «Где твои мозги? Что может хотеть доктор от такой девчонки, как ты?»

Замужество… Африка… Этот континент казался таким же далеким, как и Луна. Она никогда не выезжала из Калифорнии, не была даже в соседней знойной Неваде.

Долли была в шоке и не могла ни о чем думать. Так много всего навалилось на нее сразу.

С лица Идена не сходила улыбка.

— Отбрось свои сомнения и страхи, — заговорил он. — Нас ждет великолепное путешествие. По дороге мы посетим Европу. Это будет наш медовый месяц. Я покажу тебе Париж, Рим и Африку. Я покажу тебе весь мир.

Медовый месяц. Европа. Долли судорожно сглотнула, чувствуя головокружение. Она заметила, как улыбка исчезла с лица Идена. Он нахмурился и казался обеспокоенным. Потом погладил Долли по волосам.

— С тобой все в порядке?

— Я даже не знаю, что сказать, — прошептала девушка. — Я не ожидала этого.

— Но ты же знала, что я в конце концов поеду работать за границу.

— Я не думала, что это произойдет так быстро. Я просто… пыталась не думать об этом.

Размышляя о своих отношениях с Иденом, Долли всегда полагала, что он уедет, а она останется. Девушка не была готова к этой поездке, и потому отметала от себя подобные мысли. А теперь он просит ее выйти за него замуж и уехать вместе с ним в Африку. Иден крепко обнял ее.

— Я люблю тебя, Дол, — хрипло проговорил он и нежно поцеловал в ухо. — Ты — самое прекрасное, что было в моей жизни. Ты же знаешь это, правда?

— Я не знаю, как нам быть, — прошептала девушка. — Не понимаю, что ты нашел во мне?

Иден с нежностью заглянул ей в глаза.

— Тысячу разных вещей: любовь и доброту, великодушие, и бескорыстность, и удивительную силу духа, и стойкость. Ты замечательная. Ты особенная. В тебе нет ничего неискреннего. Твоя душа раскрыта, все в тебе на виду. — Поглаживая ее по волосам, Иден продолжал: — Ты заставляешь меня улыбаться, чувствовать себя любимым. Впервые в жизни я ощущаю себя с девушкой самим собой. И впервые знаю, что меня любит человек, для которого я — личность, а не просто преуспевающий врач или член богатой семьи. Рядом с тобой я чувствую покой и много радости.

— Я совсем запуталась, — прошептала Долли.

— Я тебя распутаю, — засмеялся он и поцеловал ее.

Прошло два дня, прежде чем Долли набралась смелости рассказать все матери.

— Иден хочет, чтобы я вышла за него замуж, — сказала она, моя тарелки в раковине, полной пены, и не решаясь смотреть в глаза матери.

— Он сделал тебе предложение?

— Да.

— И сколько «но» было высказано?

Долли посмотрела на мать и нахмурилась.

— Что ты имеешь ввиду?

— Он хочет на тебе жениться, но ты чересчур юна для него. Но ты не подойдешь его семье. Но ты не слишком образованна. Но сейчас не совсем подходящее время для этого. Но…

— Перестань, мама! — разозлившись, выкрикнула Долли.

— Ты не должна кричать на меня, — спокойно проговорила женщина. — Всегда ведь бывают какие-нибудь причины, ты же знаешь, не так ли?

У Идена не было никаких «но», кроме одного, и Долли не собиралась скрывать это от матери.

— Он хочет жениться на мне, но мы должны уехать с ним в Африку.

Наступила тишина. Взгляд Долли по-прежнему был прикован к мыльным пузырям. Вдруг до нее донесся смех матери. Очень недобрый смех.

— О, Долли. Ты же не можешь быть такой наивной.

Девушка с такой силой опустила тарелку в раковину, что та треснула.

— С чего ты взяла, что я наивна? — В голосе Долли послышалась едва сдерживаемая ярость.

— Милая, он собирается в Африку. И хочет взять с собой женщину. Для комфорта и собственного удобства. Как ты думаешь, сколько женщин из его круга смогли бы пойти на это?

Долли молча наблюдала, как из ее большого пальца струится кровь. Она ничего не видела, кроме крови, и до боли сжала зубы.

Странные дни. Восторг и уныние, радость и злость, надежда и страх. Долли совсем запуталась. Она не спала по ночам, а если и спала, то во сне ей виделись кошмары, а в темноте — странные образы.

Я люблю его. Он хочет на мне жениться. Но как же мама? Сердце девушки начинало бешено биться, и паника вновь и вновь охватывала ее. Ведь мама останется совсем одна.

Африка… Долли сковывал страх, и она сжимала руки. Незнакомые люди, незнакомый язык. Где они будут жить? Что будут есть? Она даже никогда не летала на самолете.

Господи, самое трудное в жизни — принять решение!

Долли проснулась в холодном поту, услышав плач Лолы и голос няни. Она тряхнула головой, словно пытаясь развеять туман, в котором находились ее мысли. Комната была наполнена ярким солнечным светом, а через открытое окно доносилось пение птиц.

Новый день. Чудесный день, полный надежд. Долли улыбнулась и спустила ноги с кровати. Прошлое — есть прошлое. Нельзя позволить, чтобы оно влияло на ее настоящее.

Телефон зазвонил в одиннадцать, когда Долли работала за машинкой. Это была девушка из социальной службы, которая радостным тоном сообщила, что родители Лолы на следующий день выписываются из больницы, раньше, чем ожидалось. Она сказала, что семья въедет в маленькую квартиру на побережье, где у них будет работа в кэмпинге курортного местечка. Не станет ли Долли возражать, если Лола побудет у нее еще несколько дней, пока родители не устроятся на новом месте? Они, конечно, горят желанием поскорее забрать дочь, но лучше подождать до четверга.

Сердце Долли сжалось. Четверг. В четверг Лолу увезут. Три дня. Три дня.

Она невидящим взглядом уставилась на клавиши машинки.

Долли удалось закончить работу днем. Вынув последний лист перевода из каретки, она позвонила Идену.

— Я все сделала. Мы с Лолой едем на пляж, и по дороге могли бы заехать к тебе и завезти отпечатанный текст.

Через полчаса Долли с девочкой уже подъезжала к дому Идена. С Лолой на руках и сделанной работой под мышкой женщина направилась к двери. Толкнув ее ногой, она прошла в гостиную, где увидела Идена, сидящего на диване за работой. На нем были белые шорты и голубая футболка. Он поднял голову, когда услышал шаги, и поприветствовал гостью.

— Привет. Извини, что отвлекла тебя, — сказала она, прошла к журнальному столику и положила на него привезенную папку.

Иден встал, потирая шею и потягиваясь.

— В любом случае, мне нужно передохнуть. — Он посмотрел на папку с материалами, потом на Долли. — Спасибо, что нашла для меня время. Работа непростая, я знаю.

— Нет проблем, — с милой улыбкой проговорила женщина.

— Ты уверена, что не хочешь получить за это деньги?

— Обойдусь, — небрежно бросила Долли.

Внутри у нее все закипало. Трудно было не думать о том, что произошло прошлым вечером. Они смотрели друг на друга, чувствуя напряженность, возникшую между ними, и оба вспоминали о том безумном поцелуе.

Хорошо, что у нее на руках ребенок, подумала Долли.

Иден подошел ближе, и ее сердце забилось быстрее. Он взял девочку, слегка приподнял ее и стал корчить забавные рожицы. Лола тут же довольно заулыбалась. В последнее время малышка смеялась все чаще, словно у нее появилось для этого больше сил.

— Она хорошо выглядит, — сказал Иден.