— Мне нужно было забиться в нору, чтобы зализать раны.

— Примерно так я и думал.

— Моя личная жизнь пошла под откос, на работе все разладилось… Оставаться в Нью-Йорке, где у меня нет друзей, я не хотела. Вспомнив о том, что в родном городе у меня есть дом, в котором можно пожить какое-то время, я собрала свои вещи и села в самолет. Мне казалось, что встреча с прошлым излечит мою душу.

— И что в итоге?

— В итоге я обрела здесь то, о чем даже не мечтала. — Клео улыбнулась ему. — Тебя. Так что все вышло гораздо лучше, чем я рассчитывала.

— Только никому не говори об истинных причинах своего приезда, — серьезно произнес Джеймс. — Сара и ее подруги лопнут от злорадства.

— Кроме тебя, никто не узнает о том, что я неудачница.

— Неприятности на работе носят временный характер, ведь так? Выходит, все, что тебе нужно, — это новый любовник. С этим я могу помочь. У меня есть холостой приятель, который давно мечтает жениться. Могу вас познакомить.

Она заметила в глазах Джеймса веселые искорки. Клео запустила в него крышечкой от стаканчика с пудингом и рассмеялась.

— Когда ты перестанешь меня устраивать, я соглашусь на свидание с твоим приятелем. А пока тебе придется меня терпеть днем и ночью.

— Кстати о ночи. — Джеймс взял Клео за руку и хитро улыбнулся. — Уже стемнело. Не пора ли в постель?

14

Следующим утром Клео проснулась от того, что Джеймс громко пел в ванной. Его голос становился все громче и громче, пока наконец на одной высокой ноте не сорвался. Джеймс закашлялся, а Клео согнулась пополам от хохота.

Через несколько минут он вышел из ванной, встал перед Клео, подбоченился и голосом профессионального диктора произнес:

— Дамы и господа, перед вами выступал великий певец и просто хороший человек Джеймс Уорнер.

— Какой же ты дурачок! — рассмеялась Клео. — Между прочим, у тебя очень красивый голос, только репертуар ты выбираешь не тот.

— Завтра я спою тебе какую-нибудь арию.

— Боюсь, если ты будешь будить меня воплями каждое утро, у меня разовьется какая-нибудь нервная болезнь.

Он плюхнулся на кровать рядом с ней.

— Чем займемся сегодня?

— Разве тебе не надо работать?

— Пока у меня нет срочных заказов. А из супермаркета, где я подрабатывал сторожем, пришлось уволиться. Я не высыпался и, как итог, становился раздражительным.

— Я это почувствовала на себе.

— Вечером мне придется съездить в соседний город, чтобы посмотреть, как идет подготовка к открытию моего магазина. Сегодня должны прикрепить вывеску. Я могу взять тебя с собой, если ты хорошо попросишь.

— Ну, пожалуйста, Джеймс! — заломив руки, пропищала Клео. — Не оставляй меня одну! Позволь мне взглянуть на место, где богатые люди будут оставлять свои деньги!

— Почему ты думаешь, что моя мебель будет доступна только богатым?

— Потому, что я разрекламирую в Нью-Йорке твой магазин и у тебя отбою от клиентов не будет. Дизайнерская мебель сейчас высоко ценится.

— Я не стремлюсь разбогатеть или стать известным.

— Знаю, но кто откажется от денег и славы, когда они сами сваливаются на голову?

— Поговорим об этом после того, когда я своими глазами увижу толпу ньюйоркцев, штурмующих мой магазин.

— Не веришь в то, что так и случится?

— Я реалист, Клео. Скажи лучше, когда собираешься возвращаться в Нью-Йорк. Я ни за что не поверю, что ты решила плыть по течению. Наверняка ты уже все обдумала и выбрала дату.

Джеймс говорил спокойно, но по его взгляду Клео поняла, что он очень нервничает.

— Я останусь здесь на месяц, не меньше, — поспешила она его успокоить. — Джеймс, я наконец вспомнила, что такое быть счастливой. Я не собираюсь бросать тебя, как десять лет назад.

— Я надеюсь, что это не просто слова.

Он поцеловал ее. Клео вдруг ощутила, что вообще не хочет уезжать отсюда. Она долго противилась судьбе, которая упорно пыталась свести ее с Джеймсом. Теперь Клео понимала, что бежала от собственного счастья.

— Не нужно было мне уезжать, — прошептала она.

— Нет-нет, — возразил Джеймс, — это было необходимо, Клео. Если бы ты не попробовала жить самостоятельно, как всегда мечтала, то рано или поздно, как и твоя мать, задалась бы вопросом: а что же дальше?

— Наверное, ты прав, — согласилась она. — Просто сейчас мне страшно. Я не могу потерять тебя вновь.

— В прошлый раз ты была виновата в разрыве. Не повторяй своих ошибок. — Он улыбнулся. — Я-то точно от тебя никуда не денусь. Ты — мой спасательный круг, Клео. Стоит местным холостячкам прознать, что я снова свободен, они мигом возьмут меня в оборот.

Клео рассмеялась и дружески толкнула его кулачком в плечо. Джеймс подхватил ее на руки и закружил по комнате. Их радостный смех, наверное, слышали на другом конце городка.

Клео и Джеймс позавтракали и вместе подстригли сухие веточки на кустах роз. Они вели себя как классическая пара молодоженов: то и дело целовались и краснели при воспоминании о минувшей ночи. Когда наступило время обеда, Клео уговорила Джеймса отправиться к ней домой, чтобы прикончить запасы еды в холодильнике.

— Потом вместе съездим в ваш чудо-маркет, — смеясь, сказала Клео, отпирая дверь дома. — Поможешь мне найти что-нибудь свежее.

— Это из области фантастики, дорогая. Свежие продукты можно приобрести только у тех, кто их производит. Например, хлеб я покупаю у твоей подруги Бетти. Она сама его печет. А овощи — у миссис Саливан.

— Да, я уже с ней познакомилась. Милейшая женщина…

Они прошли в спальню, где Клео открыла один из так и не распакованных чемоданов и вытащила оттуда легкий сарафан, чтобы переодеться. Джеймс в это время рассматривал фотографии, стоящие на полках. Клео выудила их из бабушкиного книжного шкафа и перенесла себе.

— Ты никогда не хотела встретиться со своей матерью? — спросил Джеймс, глядя на фото, на котором была запечатлена семейная идиллия: красивая черноволосая женщина держит на руках маленького ребенка, а радом с ними стоит гордый отец.

— Когда мне было лет пятнадцать, я загорелась идеей с ней встретиться, — ответила Клео. — Попросила бабушку помочь мне в этом. Та долго меня отговаривала, но в конце концов согласилась. Нам удалось отыскать адрес и номер телефона мамы. И я ей позвонила…

— И что произошло?

— К телефону подошла маленькая девочка. Ее дочка. Я не стала разговаривать, положила трубку.

Джеймс сочувственно взглянул на Клео.

— Мне очень жаль…

— Мне тоже было жаль. Я долго переживала, считала ее предательницей, а потом… упокоилась. Мы с ней чужие люди. У нее новая семья, новая дочь. А у меня была бабушка.

На столе завибрировал телефон. Клео и Джеймс испуганно уставились на него, будто обнаружили в доме, где, кроме них никого не могло быть, живое существо.

— Я совершенно отвыкла от благ цивилизации. — Клео улыбнулась и взяла со стола мобильник.

На дисплее высветилось имя Идена.

Ее сердце стиснула ледяная рука страха. Клео взмолилась, чтобы звонок оказался лишь актом дружеской поддержки. Возможно, Иден Стэнфорд всего лишь собирался узнать, как идут ее дела.

— Алло, Иден? — Она приложила телефон к уху. — Привет!

— Клео, я звоню тебе со вчерашнего вечера. Ты в порядке? — Голос у Идена был взволнованный.

Клео заметила, что Джеймс ревниво прислушивается к разговору, и машинально понизила голос:

— Да, разумеется, у меня все хорошо. А как дела в офисе?

— Клео, ты мне нужна! Здесь все разваливается на части! Полный бардак! Прости, что раньше времени отзываю тебя из отпуска, но мне нужна твоя помощь…

Вот и все. Прозвучали слова, которые она так боялась услышать.

— А кроме меня тебе помочь некому? — спросила Клео с нотками отчаяния.

Джеймс подошел ближе и взглядом показал на телефон. Клео одними губами прошептала:

— Не сейчас!

— Я бы не звонил тебе, если бы ситуация не была критической, — произнес тем временем Иден. — Когда ты сможешь вылететь?