Никто не знал, что сказать.

Клер выхватила винтовку у оторопевшего Брэнда и побежала туда, откуда долетали звуки выстрелов.

Прежде чем появился Эдисон, прошло десять минут, и Малчек чуть не пропустил его, потому что он занимался одновременно наблюдением за каньоном и рассовыванием шипов в ботинки. Только впечатление от чего-то, слишком быстро двигающегося на фоне неподвижного леса заставило его поднять глаза на верхний уступ овражка и… на Эдисона. Тот крался вдоль каньона, примерно в двух футов от обрыва, держа наготове винтовку. Он двигался так быстро, как только мог, его взгляд скользил по оврагу, наблюдая.

Малчек одобрительно кивнул и надел ботинок. Пытаешься обогнать меня? Что ж, очень, очень хорошо. Его одобрение не помешало ему хорошо прицелиться, но камешек, скатившийся из-под ноги Эдисона, помешал. Пуля попала не в ногу, куда целился Малчек, а сквозь ребра и нижнюю долю легкого.

Эдисон закричал и отшатнулся назад от силы выстрела. Малчек отпустил курок и нажал опять, но вторая пуля пролетела выше головы Эдисона, поскольку тот отползал в густые заросли. Малчек опустил дуло чуть ниже и выстрелил наугад в колыхавшиеся, ломающиеся ветки.

Не зная, попал ли он, Майк вылез из пещеры и, с плеском перебежав ручей, залег под нависающим утесом, прислушиваясь к звукам наверху. Он думал, что может рассчитывать на несколько минут передышки, пока Эдисон очухается от первого шока после ранения, но нет, тот все еще полз вдаль, ругаясь.

О'кей, малыш. Теперь ты уже не будешь так быстро бегать. Это уже что-то. Мысли Малчека торопились, когда он глядел налево и направо, стараясь решить, как более коротким путем выбраться наверх. Но определить это было невозможно, поскольку каньон тянулся в обе стороны абсолютно одинаково, не изменяя глубины. «Ясно одно: я не собираюсь вылезать здесь. Может быть, Эдисон и не ожидает очевидного, но он сориентируется достаточно быстро. Да и все равно, мне это не под силу.»

Он побежал в ту сторону, откуда пришел, спотыкаясь и шатаясь от очередного затрагиваемого усилия. Находясь в пещере, он больше ослабел, чем отдохнул. Его мышцы были слишком расслаблены, чтобы быстро включиться, а дыхание забирало все больше сил. Дважды ему пришлось остановиться, иначе он потерял бы сознание. Мир кружился вокруг него под громкий органный концерт, звучавший в его ушах. Наконец Майк добрался до каменных ступенек и почти ползком выбрался наверх, пользуясь ружьем, как посохом. Конечно, в нарушение правил.

Воображаемая Мэри все еще улыбалась там, на фоне секвойи. Тени придали ее глазам и скулам восточные черты. Улыбайся, Мэри. Будет, что рассказать внукам. Она исчезала каждый раз, когда он поворачивался. Но каждый раз, когда Майк снова смотрел на лес, она еще была там, улыбающаяся и наблюдающая за ним.

«Вверх, вот что мне надо. Классическая позиция снайпера.»

Эдисону понадобится хотя бы немного времени, чтобы оправиться от ран. Он бежал от непосредственной угрозы Малчека, но, когда он найдет подходящее укрытие, ему придется остановиться, чтобы оценить ситуацию. Пять минут, может быть, три, чтобы прийти в себя и сориентироваться. Но та скорость, с которой он удирал, означала, что рана не была тяжелой.

На этот раз тропа была союзником Майка, заворачивая обратно к папоротниковому каньону, и он молил бога, чтобы Эдисон не забрался так далеко, прежде чем остановится. Наконец он нашел подходящее дерево, молодую пихту, примерно футов тридцать высотой, росшую рядом с тропинкой и чахлым дубом. Он надеялся, что сможет допрыгнуть до нижних веток, но его грудь и голова становились тяжелее с каждой минутой. Он наклонился, вытащил складной нож из ботинка и раскрыл его. Воткнув его в дерево как можно выше, Майк подтянулся на нем, обхватил дерево и полез наверх. Шипы в ботинках не давали ему заснуть, но, по сравнению с остальным, это были комариные укусы.

Он выдыхался. «Пожалуйста, господи, помоги мне взобраться на это несчастное дерево».

Ремень от винтовки где-то потерялся, и ему приходилось толкать ее впереди себя. Иголки кололи и царапали сквозь его свитер и джинсы. Это хорошо, это все на пользу.

Он не смог забраться так высоко, как хотел – это было ему не под силу. Смирившись с этим, он расположился на довольно толстой ветке и, немного помучившись, пристроил винтовку. Ему пришлось приложить все силы, чтобы не упасть сквозь ветви на тропинку. Когда Майк почувствовал себя более или менее устойчиво, он заставил себя замереть в неподвижности. Он мог простреливать сектор примерно в шестьдесят градусов, и если надо, то и вытащить винтовку из ветвей и переставить. Но он надеялся, что делать этого ему не придется.

Малчек не поверил своим ушам, когда прогремел первый выстрел Эдисона, расщепив ветку над его головой, отчего кусочки дерева упали на его плечи. В руках Эдисона снова был автомат.

– Обезьяна на пальме, – сказал он откуда-то справа.

Слишком поздно до Малчека дошло, что тени его собственной лихорадки обманули его. В лесу стало светлее. Солнце поднималось, и молодая пихта была недостаточно густой. Более того, она стояла среди голых стволов секвой, а не среди других пихт, выделяясь на их фоне.

«В утреннем свете меня, наверно, отлично видно», и Эдисону повезло, что он попал в нужное место, в нужное время. Слушай, Бог, ты опять со мной нехорошо шутишь, – пожаловался Малчек про себя, и начал стрелять в кусты справа от дерева, равномерно и неумолимо покрывая пулями область, откуда раздался голос Эдисона. Ничего хорошего это не сулило. Когда он расстреляет магазин, Эдисон легко его прикончит. Ему нужно спуститься вниз, притом быстро. И есть только один путь.

Когда патроны в магазине кончились, Малчек просто соскользнул с ветки. Сначала медленно, потом набирая скорость, он падал с ветки на ветку, корябая дерево и себя, прижимая ружье к груди и отчаянно стараясь управлять своим телом. Земля поднялась к нему, как кулак, и ударила изо всех сил. Он ничком лежал на тропе, без дыхания, без прикрытия и без спасительного выхода. Что это будет, винтовка или автомат? Вспомнив лицо Эдисона в Пауковых Лугах, он предпочел бы винтовку. В голову, если повезет. Но ему уже давно не везло.

Воздух постепенно проник в его легкие, и он начал дышать. Невыносимо медленно Майк начал сгибать ноги, пытаясь вновь и вновь отыскать точку опоры. Винтовка выскользнула из его ладони. Что-то не так было с его левым плечом. Он не знал, был ли это результат падения, или ранения, или же окончательного предательства тела, в котором уже не осталось сил. Все, что он знал, это то, что винтовку пришлось оставить позади, а ему надо было двигаться.

Совсем близко перед его глазами папоротник вырисовывался с необыкновенной ясностью. Он мог разглядеть каждую нежную прожилку, темные споры на обратной стороне листьев-пальцев, бледные соцветия, тонкие травинки и другие растения.

Муравей, поспешно пробежал перед Майком, когда тот, превозмогая боль и отчаяние, полз к зеленому откосу. Под дубом, под огромными деревьями, под бледно-розовым небом. Его голова шла кругом.

«Помни, помни. Ты охотник, а не добыча. Никогда не думай, как жертва, только, как охотник. Поменяйся, поменяйся с ним местами, ты, осел. Если Эдисон видит тебя, что это значит?

Значит, я вижу Эдисона.

Я не лежу здесь, чтобы умереть, я лежу здесь, чтобы убить.»

Шум приблизился. Приблизился очень медленно. И Майк знал, что Эдисон тоже далеко не в лучшей форме. Значит, есть шанс.

Его пальцы наощупь потянулись к револьверу на бедре. Он чувствовал его. Кобура, перевернувшись при падении Майка, упиралась ему в живот, и все еще хранила свое смертельное содержимое. И, наверно, именно поэтому он так и не перешел к пристегивающейся кобуре. Ему нравилось продевать ремень, ощущать близкое прикосновение револьвера, как сейчас.

Слишком близкое. Не будет даже времени, чтобы вытащить его.

Если он хочет остановить Эдисона, у него всего несколько секунд. И это означает одно: ему придется стрелять вдоль собственного тела, может быть, даже сквозь него, чтобы попасть в цель.