Скопцов в слезах он нагло целовать станет;

И огорченный сын твой, хочешь ты, нет ли, -

Не медля, в ту же ночь заснет с твоим милым [ concubino]»

(№ 2464). (Марциал VIII 44, ст.13-17 [Марциал 1994, с.212])

«Зеркало вестник красы, и волос прелестные пряди

По обещанью принес богу пергамскому в дар

Мальчик, какой во дворце милее всего господину,

Имя которого нам напоминает весну.

Благословенна земля, что таким осчастливлена даром!

Не предпочла бы она и Ганимеда кудрей»

(№ 2465). (Марциал IX 16 [Марциал 1994, с.229])

«Думаешь, ради того, Пастор, я желаю богатства,

Ради чего и толпа и тупоумная чернь?…

…Чтобы подвыпивший гость разгорался к кравчему страстью

И променять не хотел на Ганимеда его?…»

(№ 2466). (Марциал IX 22, ст.1-2, 11-12 [Марциал 1994, с.230])

«Стоит на Гилла взглянуть, когда он вино подает нам,

Искоса смотришь на нас ты с подозрением, Афр.

Что за провинность, скажи, на нежного кравчего глянуть?

Мы и на солнце глядим, звезды и храмы богов.

Что ж, отвернуть мне лицо, как будто бы кубок Горгона

Мне подает и в глаза метит она и в уста?

Как ни суров был Алкид, а на Гилла глядеть было можно,

И с Ганимедом самим может Меркурий играть.

Если не хочешь, чтоб гость глядел на прислужников нежных,

Ты уж Финеев к себе, Афр, и Эдипов зови»

(№ 2467). (Марциал IX 25 [Марциал 1994, с.231])

«Оруженосец идет Спендофор с господином к ливийцам:

Будь же готов, Купидон, мальчику стрелы отдать,

Коими юношей ты поражаешь и девушек слабых;

Гладкое пусть и копье держит он нежной рукой,

Щит же, и панцирь, и шлем я тебе самому оставляю:

Для безопасности он должен сражаться нагим.

Не был ни дротом задет, ни мечом, ни стрелою из лука

Партенопей, пока он не был накрыт шишаком.

Всякий умрет от любви, кого поразит этот мальчик.

Счастлив же тот, кого ждет эта благая судьба!

Мальчиком к нам возвратись, игривый людей соблазнитель:

В Риме пусть станешь у нас мужем, не в Ливии ты!»

(№ 2468). (Марциал IX 56 [Марциал 1994, с.240])

«…Ты пренестинской землей после смерти патрона владеешь,

Где и в каморке тебя видеть зазорно бы мне.

Полнишь ты, пьяный, огнем фалерна хрустальные чаши,

Да и господский тебя тешит теперь Ганимед…»

(№ 2469). (Марциал IX 73, ст.3-6 [Марциал 1994, с.245])

«На цветущей лужайке растянувшись,

Где ручьи там и сям бегут, сверкая,

И по камешкам вьются говорливо,

Растворяй-ка ты снег струею темной,

Позабыв обо всех своих заботах

И чело себе розами увивши.

Пусть к тебе одному игривый мальчик [ puer cinaedus]

Вместе с девочкой скромною пылают…»

(№ 2470). (Марциал IX 90, ст.1-8 [Марциал 1994, с.248])

«Мальчик, что медлишь ты лить бессмертную влагу фалерна?

Взяв постарее кувшин, дважды три кубка налей.

Ну говори, Калакисс, кто же этот, кого из богов я

Чту и шесть чаш приказал полнить? «Сам Цезарь, скажу».

По десяти заплетем мы роз в наши волосы, чтобы

Тем указать, кто воздвиг роду священному храм.

Ну а теперь десять раз ты меня поцелуй, чтоб сложилось

Имя, какое стяжал бог наш в Одрисском краю»

(№ 2471). (Марциал IX 93 [Марциал 1994, с.249])

«Новою Ледой тебе рождены столь схожие слуги?

Новый опять овладел лебедь лаконкой нагой?

Вылитый Поллукс – Гиер, Асил же – вылитый Кастор.

Как Тиндарида-сестра, оба прекрасны они.

Коль в Терапнейских краса такая была бы Амиклах

В дни, когда двух победил меньший подарок богинь,

Дома осталась бы ты, Елена: к фригийцам на Иду

Двух Ганимедов с собой взял бы дарданец Парис»

(№ 2472). (Марциал IX 103 [Марциал 1994, с.252])

«Так как мне говорили, что с миньоном

Любит Павла моя тайком видаться,

Подстерег я их, Луп. То не миньон [ cinaedus] был.

(№ 2473). (Марциал X 40 [Марциал 1994, с.266])

«Кто был настолько жесток, кто настолько, спрошу я, был дерзок,

Чтобы тебя, Феопомп, определить в повара?

Кто же такое лицо смеет черною сажею мазать,

Кудри такие марать жирным на кухне огнем?

Кто же искусней подаст хрустальные кубки и чаши?

Чья ароматней рука сможет фалерн растворить?

Ежели этот конец ожидает божественных кравчих,

То у Юпитера ты поваром будь, Ганимед!»

(№ 2474). (Марциал X 66 [Марциал 1994, с.273])

«Наливает когда цекуб мне кравчий [ minister],

Привлекательней и мальчишки [ cinaedo] с Иды,

И нарядней кого ни мать, ни дочка,

Ни жена не идет твоя обедать,

Хочешь ты, чтоб твои смотрел я лампы,

Стол лимонный, слоновой кости ножки?

Чтоб не быть у тебя на подозренье,

Пусть одна деревенщина мне служит:

Грубых, стриженых, грязных, неуклюжих

Свинопаса детей вонючих дай мне.

Выдает тебя эта ревность, Публий:

Нрав и кравчий не могут быть различны»

(№ 2475). (Марциал X 98 [Марциал 1994, с.281])

«То, что ты жестким ртом белоснежного губы Галеза

Нежные трешь и лежишь ты с Ганимедом нагим,

Это (кто против?) уже чересчур! Но пусть пусть бы ты только

Щупать похабной рукой члены у них перестал.

Для безбородых юнцов рука твоя много опасней,

И скороспелых мужей пальцы твои создают:

Запах козлиный пойдет, волоса, борода, к удивленью

Их матерей, и нельзя будет купаться им днем.

Полу мужскому даны от природы две части: для женщин

Эта, а та – для мужчин. Пользуйся частью своей»

(№ 2476). (Марциал XI 22 [Марциал 1994, с.291])

«Мальчика Гила у Евкта-врача схватил полоумный [ phreneticus]

И овладел им. Он был, думаю, в здравом уме»

(№ 2477). (Марциал XI 28 [Марциал 1994, с.293])

«С мальчиком нас захватив, ты, жена, беспощадно бранишься,

И говоришь, что его можешь ты мне заменить.

[ corripis et culum te quoque habere refers.]

Сколько твердила о том шалуну-громовержцу Юнона!

Но продолжает лежать он с Ганимедом своим.

Гила тиринфский герой изгибал, позабывши о луке, -

А у Мегары, скажи, нечего было сгибать?

Дафна-беглянка совсем замучила Феба, но все же

Мальчик Эбалий ему страсти огонь потушил.

Хоть Брисеида во всем покорялась внуку Эака,

Друг безбородый его все же был ближе ему.

Брось же, прошу я тебя, ты мужское смешивать с женским

И убедись, что жена может лишь женщиной быть»

[ teque puta cunnos, uxor, habere duos.]

(№ 2478). (Марциал XI 43 [Марциал 1994, с.296])

«Если известны тебе и обычай и верность супруга,

Коль ни одна не лежит с ним на постели твоей,

Что ж ты ревнуешь к рабам, как будто к наложницам, дура?

Недолговечна любовь эта, и скоро пройдет.

Верь мне, они для тебя полезнее, чем для супруга:

Мужу одной из-за них ты остаешься женой.

Тут получает он то, что не дашь, как жена, ты. – «Но дам я, -

Ты говоришь, чтобы наш не нарушался союз».

Это не то же: хочу я смоквы, мне фиги не надо!

Знай: эта смоква у них, фига же эта – твоя.

Знать и хозяйка должна и супруга свою только область:

Мальчиков прав не бери, пользуйся правом своим»

(№ 2479). (Марциал XII 96 [Марциал 1994, с.336])

«…Если б и мальчик тут спал, который, вино разливая,

Пьяных пленял бы гостей свежестью розовых губ, -