На примере байкальской и абастуманских вод возникает естественный вопрос — почему же так долго никто не замечал, что благотворное влияние этих вод на организм человека заключается именно в низком содержании в них ионов кальция?

Однозначно трудно ответить на этот вопрос - многое до поры до времени не замечается. Скажу здесь откровенно, что мне тоже долго не удавалось увидеть того, о чем я сейчас пишу. Я начал исследовать природные воды Кавказа в 1971 году, а пришел к определенным выводам только в 1985 году. Затем до 1992 года я придумывал ту воду, о которой говорится в этой главе. Как видите, все делалось очень и очень медленно. И не потому, что мне хотелось все тщательно продумать и взвесить - нет, все время на моем пути стояли многочисленные сомнения, и трудно было не только что-то предугадать, но и увидеть.

Очевидно, не последнюю роль в недооценке негативной роли кальция в питьевой воде сыграло и то обстоятельство, что мы уже воспитаны на понятии максимальной подпитки организма минеральными веществами. И сегодня фрукты и овощи продолжают, прежде всего, оцениваться по содержанию в них минеральных веществ и витаминов, а об углеводах, а тем более об органических кислотах, как правило, не говорится ни слова. И нам всегда казалось, что минеральных веществ и витаминов мы постоянно недобираем. Как же при таком отношении к минеральным веществам можно было заподозрить, что с тем же кальцием у нас уже давно перебор, а тем более, что кальций - это скелетообразующий элемент и, следовательно, он нам очень необходим. Поэтому вопрос мог стоять только о беспрепятственном снабжении им организма в любых доступных количествах. А организму предоставлялось право взять необходимое и выбросить лишнее. Но кальций оказался с сюрпризом. Если по активности он немного уступает калию и немного превосходит натрий, то по поведению его солей в организме он резко отличается от солей калия и натрия - его соли (большинство из них) труднорастворимы в воде. И если соли калия и натрия легко выводятся из организма даже при очень большом их потреблении, как, например, поваренная соль, то соли кальция могут на годы застрять в нем. Ионы калия и натрия легко проходят сквозь кожу вместе с потом, а ионы кальция задерживаются в коже, делая последнюю сухой, жесткой и морщинистой. А при выведении кальция через почки в них могут откладываться камни, состоящие в основном из кальциевых солей.

В общем, я тоже не был готов рассматривать кальций как элемент, находящийся почти постоянно в избытке в нашем организме. Да многие и сейчас не готовы согласиться с этим, даже прочтя эту книгу. И в этом нет ничего удивительного - так велика инерция мышления. Не зря же первым в числе трех ньютоновских законов, лежащих в основе классической механики, назван закон инерции.

Воды реки Лены и озера Байкал снова возвращают меня к мысли, высказанной мною в начале книги, что геологические процессы, происходившие на Земле миллионы лет назад, сказываются и сегодня на здоровье людей. В самом деле, очень низкий уровень кальция в указанных выше водах при огромных водосборных площадях (площадь бассейна реки Лены 2490 тысяч кв. км) говорит нам о том, что в породах, слагающих Якутскую плиту, почти что нет солей кальция, что там нет известковых отложений, характерных для донных отложений древних морей. И геологические данные подтверждают это предположение. В Якутии действительно нет донных отложений, Якутская плита сравнительно недавно по геологическому времени поднялась из недр Земли и сложена магматическими породами, которые не содержат в себе сколько-нибудь значительных количеств кальция. В итоге мы имеем в этом районе великолепную питьевую воду.

Байкал тоже собирает свою воду с Якутской плиты и поэтому вода этого озера содержит очень мало кальция. Но у Байкала, кроме того, имеется еще и подпитка сверхпресными водами, идущими из глубинных недр - из верхней мантии Земли. Поэтому минерализация воды в самом озере на 20 мг/л ниже, чем в реках, питающих его.

В пределах Байкальского рифта (рифт - линейно-вытянутая на несколько сотен или тысяч километров щелевидная структура растяжения земной коры, в результате такого процесса и образовался Байкал - прим. ред.) в артезианских бассейнах мощность зоны пресных вод достигает 3-4 тысяч метров.

Аналогичная картина наблюдается и в Исландии, и тоже в зоне рифта. Анализ воды из горячих источников в Исландии говорит о том, что их поставляет на поверхность верхняя мантия. Так и в придонную зону Байкала в больших количествах и на протяжении очень длительного времени поступает сверхпресная мантийная вода.

Ежегодно из недр Земли выбрасывается примерно 40 (???) т ювенильной воды, то есть воды, никогда прежде не бывавшей на поверхности Земли. За счет этой воды уровень Мирового океана повышается примерно на 1 мм в год. За последнюю тысячу лет, как считает российский ученый С. В. Колесник, его уровень поднялся на 1,3 м в основном за счет поступления новых масс воды из глубинных слоев Земли.

На основании этих фактов некоторые авторы приходят к выводу, что первоначальная океанская вода, в которой зародилась жизнь, была пресной и очень мягкой. Поэтому все живое постоянно ищет свою мягкую воду, будь то талая вода, или байкальская, или абастуманская.

Свой современный химический состав океаническая вода обрела постепенно, взаимодействуя с горными породами на протяжении миллионов лет. И сегодня океаническая вода имеет минерализацию до 35 г/л, а кальция в ней содержится до 400 мг/л (уже давно подсчитано, что ежегодно всеми реками выносится в океан приблизительно 600 т кальция в виде карбонатов и гидрокарбонатов).

Так вот, по мнению других авторов именно такая морская среда благоприятствовала зарождению жизни. Подтверждение этому предположению они видят в том, что состав крови животных и человека близок к геохимическому составу морской воды, то есть состав нашей крови как-бы повторяет химический состав той среды, в которой в далеком прошлом произошло зарождение и развитие жизни. Так, содержание хлора в крови человека составляет 49,2%, а в Мировом океане - 55%, содержание натрия — соответственно 30 и 30,6%, калия - 1,8 и 1,1%. Не исключено также, что это всего лишь случайное совпадение.

Посмотрев на химический состав вод лишь некоторых источников, мы убедились, что природная вода может быть и хорошей, и не очень. Но люди пьют ту воду, которую имеют. Это хорошо, что рядом с Ашхабадом оказался источник с достаточно приемлемой питьевой водой, и жители этого города смогли отказаться от плохой питьевой воды из Амударьи. А если бы такого источника не было?

Вот здесь, мне кажется, будут уместны знаменитые слова И. В. Мичурина: "Не надо ждать милостей от природы, взять их у нее — наша задача!"

Высококачественная природная вода, по всем показателям пригодная для питьевых целей, - это, как мы уже убедились, большая редкость и можно сказать - величайшая милость природы. Таких мест с хорошей питьевой водой на земном шаре очень мало, да и расположены они чаще всего не там, где бы нам хотелось. Поэтому нам, прежде всего, необходимо знать, какая питьевая вода нам нужна, а после этого уже можно будет переходить и к производству такой воды.

 Теперь мы знаем, что питьевая вода, прежде всего, должна содержать очень мало кальция. Днестровская вода нас не устраивает по этому показателю как питьевая, пусть она будет даже и экологически чистой.

Хочу отметить еще одну составляющую химического состава воды, которая не безразлична для нашего здоровья. Это гидрокарбонат-анион НСОз. Из данных таблицы 3 видно, что все воды, которые содержат не более 60 мг/л этих анионов, благоприятны для нашего здоровья, а остальные, которые содержат от 140 мг/л и выше этого аниона - неблагоприятны для здоровья. Почему этот анион нам нежелательно иметь в питьевой воде - об этом мы знаем из 2-ой главы. Он не позволяет углекислоте, имеющейся у нас в крови, в достаточной мере подкисливать кровь. Точно так же он не дает возможности подкисливать углекислым газом и природную воду. Этот анион напрямую связан и с жесткостью воды — чем больше в воде кальция, тем больше в ней и этого аниона. И это легко объяснить - в более жесткой воде больше находится гидрокарбоната кальция Са(НСОз) _² - временной жесткости.